– Ну, что замышляем? Снова мужской клуб и женщин не приглашаем? А между прочим у Велены мозги порезвее некоторых будут, – попеняла она мужчинам в своём стиле.

Хэвард передвинул кресло поближе и взял любимую за руку.

– Тебя мы всегда слушаем.

– Не подлизывайся. Кто снова запретил мне ходить в город? Все телепорты «на профилактике», – передразнила она смотрителей, – да ты даже Виктора подговорил! Верни мой браслет!

– Ни-за-что! Это опасно. Ты должна больше себя беречь. И малыша!

– Верни, изверг.

– И не надейся. Вот родишь, восстановишься, а там посмотрим.

– Хэвард!

– Владислава, – спокойно парировал он и не выдержал, взял узкую ладонь любимой, поцеловал нежно.

Обычно прохладные руки во время беременности стали горячими, и он дисциплинированно проветривал комнату по каждому её требованию. Когда она появлялась во дворце, во всех помещениях гуляли сквозняки и, учитывая, что зима давно вступила в свои права, иногда и снег летал. Язвительный Август смеялся и во всеуслышание заявлял, что это архарские корни проявили себя, никак странам теперь надо объединяться, всё равно и там, и там холодрыга и снег.

– Я хочу гулять. Хочу к морю. Хочу сходить к маме, – выдала она совсем уж неожиданную фразу.

– К… маме? – не поверил своим ушам Хэвард.

– Да, к маме. А что, у меня молодая и красивая мать, я ей ещё мужа подберу, когда время будет, – заявила Влада. – В конце концов, может, следующий будет не мальчик, а девочка. Вот она и заменит маму, поработает жрицей…

– Владислава, жрицей не работают, – заметил Гефестион, улыбаясь. Вот такая, живая и непосредственная Влада, ему нравилась куда больше прежней. Он лишь убедился, что некоторым женщинам беременность идёт на пользу и про себя возжелал, чтобы и Велена стала помягче, а то любовь любовью, а характер у неё всё же тяжеловат.

– Да я знаю. Но у меня ведь род по маме с секретом, – выдала она тайну, которая в данной компании тайной не являлась. – Так что придётся рожать дочь. Это если кто-то будет себя хорошо вести.

Голубые глаза уставились на Хэварда, и тот лишь развёл руками, мол, ничего не могу с собой поделать.

– Он не будет, – захохотал Август, – и не мечтай. Если даже на последнем месяце беременности он ревнует тебя к родному брату! – мужчина закатил глаза, а Влада улыбнулась. – Кстати, я вот тут подумал. Тебе скоро рожать, а вы не женаты. Даже в твоём мире это не очень хорошо, а у нас-то вообще не принято. Может, ты сжалишься над нами и пойдёшь с ним к Древу?

– Не заслужил, – Влада укоризненно посмотрела на мужчину, перекрывшего все порталы страны «ради её безопасности».

– Смилуйся! – возопил Август театрально. – Меня сегодня едва не линчевали за то, что я назвал тебя «нашей Владиславой». И вообще, Влада, ну действительно, нельзя так. Тебя любят в народе, тебя обожает Архара, – тут он замялся, сообразив, что Архара как раз любит её во многом из-за того, что она издевается над лордом-защитником, которого они всей страной дружно боялись всю жизнь, да и сейчас боятся, и перешёл к другим аргументам: – К тебе милостивы боги и даже сама Несса одарила вас ребёнком только ради того, чтобы ты вышла замуж за Хэва. Мы прогрессивные, конечно, но ты ведь умная женщина и знаешь, что такое деловая репутация.

– Естественно, – фыркнула Влада.

– Ну вот, ты вредишь деловой репутации нашего лорда-защитника. Если бы вы решили официально признать его наследным принцем, а не скрываться и дальше, ничего бы не было, все бы посмеялись и забыли. Но лорд-защитник для нашей страны – это символ. Над символами не смеются, милая Влада.

– В тебе точно нет драконьей силы, а? – Влада сделала вид, что ущипнула хитреца, хотя сидела в паре метров от него. – Посмотрите, какой коварный. Знает ведь, где давить.

– Дипломатия, – гордо задрал нос Август, но тут же рассмеялся. – На самом деле я бы выбрал вариант, где Хэвард становится наследным принцем, а я имею возможность гулять по мирам…

– Нет! – рявкнул Гефестион.

– Но отец!

– Нет!

– Ну и ладно. Стану королём, присоединю Архару и возьму себе гарем. Надо же перенимать что-то у покорённых территорий, – принц вовремя сообразил, что стоит замять неприятную тему, и перевёл всё в шутку. Хотя идея с гаремом ему нравилась, даже очень.

Влада сидела и смотрела на пререкания Августа с отцом и беззлобно смеялась, когда Хэвард потянул её за рукав.

– Ничего не напоминает? – спросил он.

– Напоминает, – согласилась она. – Но это у нас семейное.

– Семейное, – Хэвард кивнул. – Ты согласна? Дети должны рождаться в браке.

– Дети должны рождаться в любви, – Влада улыбнулась и добавила: – Наши так точно будут рождаться в ней. Но, милый?

– Что?

– Я, пожалуй, соглашусь с Августом. Нельзя издеваться над символом, да?

– Нельзя.

– Завтра день зимнего солнцестояния, – всё ещё не веря в своё счастье заметил Хэвард.

– Я знаю. Но у меня такое ощущение, что твой сын его не дождётся. Пойдём в храм.

Пара переместилась так быстро, что Гефестион с Августом не успели напроситься на свадьбу, хотя уже успокоились и вместо спора внимательно прислушивались к будущим супругам, боясь спугнуть их неосторожным словом или движением.

– Знаешь, Хэвард мог бы быть с ней и помягче. Влада – умная женщина, ведёт себя великолепно и вполне достойна доверия.

– Ну, – Гефестион хмыкнул и закатил глаза, – если он даст слабину, она сама будет не рада, поверь.

– Почему это?

– Она его любит за крутой нрав в том числе. Нравятся ей «угрюмые военные с одной извилиной», – рассмеялся король. – Особенно, если принять во внимание, что извилина эта работает так, что остальным даже не снилось. Ей нравится держать его в тонусе, Хэвард стал ревнив и не скрывает своих чувств. Приятное разнообразие после того замороженного Хэва, согласись.

– Угу. Эх, вот любили бы наши женщины за ум, – мечтательно протянул принц, которому приходилось быть обходительным даже с охотницами за титулом.

Как только отборы ежегодной жены для короля закончились, а сам его величество остепенился, сходив к Древу с Веленой, все незамужние девицы ринулись очаровывать его всеми возможными методами.

– В Тангарии любят, – намекнул Гефестион на одну интересную и ранее неизвестную тайну шаманок.

– Ну, знаешь, не думал, что родной отец захочет отдать меня в сексуальное рабство сумасшедшей бабе!

– Август! – шокировано округлил глаза король. – Разве я учил тебя называть женщин бабами? Прекращай бегать в храм к богам, эти фильмы до добра не доведут. Хорошо, те не стали делиться с человечеством этим сомнительным достижением цивилизации. И, кстати, рабство-то всего на недельку, зато сколько впечатлений!