Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Значит, сын, не стоила она тебя, – чуть слышно молвил правитель.
– Нет, отец, это я был недостоин ее… Потому что она была Богиня, а я простой смертный человек, – покачав головой пояснил Святозар.
– Что ж, мальчик мой, – сказал правитель, когда сын и отец доехали до дворца, спешились с коней и передали поводья слуге. – Пойдем тогда в столовую и выпьем чашу медовухи за прекрасных восурских дев, которые любят нас такими, какие мы есть… простыми, смертными людьми.
Глава шестнадцатая
Наутро у Святозара весьма болела голова, видно вчера вечером с отцом они выпили не просто по одной чаше медовухи. Наследника разбудил Борщ, принеся воды в тазу. После случая с обручом, он совсем изменился, и стал прежним, работящим и славным юношей, только иногда бедственно вздыхал. Святозар поднялся с ложа, и даже не одевая онучей и сапог, подошел к тазу и опустил в него голову.
– Ах, ваша милость, видно у вас голова болит? – беспокойно спросил слуга.
– Болит Борщ, очень болит, наверно, я вчера с отцом лишнюю чашу пригубил, – ответил наследник и сызнова нырнул в таз головой.
– А, что если, ваша милость, я вам отвара принесу. Сенич, уже его сварил, да правителю нашему отнес, я видел, – предложил слуга.
– И, ты, думаешь, Борщ, что отвар поможет?– морщась от боли, и пытаясь вспомнить какой-либо заговор от головной боли, протянул поспрашая Святозар.
– Да-к, конечно поможет, ведь не зря Сенич его для нашего правителя, вашего отца готовит, когда тот после пира хандрит, – беззлобно усмехаясь, молвил слуга и вопрошающе посмотрел на наследника.
– Ну, ты тогда принеси и я тоже выпью. А то голова так болит, что я ни одного заговора не вспомню никак, – попросил Святозар, и вновь нырнул головой в таз.
Борщ тут же вышел из опочивальни, даже не закрыв двери, а мгновение спустя вернулся, неся большую чашу, укутанную в утиральник.
– Борщ, да, ты уже здесь?! – вынув голову из таза, радостно произнес наследник.
Слуга развернул чашу, и, подавая Святозару, важно проронил:
–Да, я же, сегодня пришел на кухню, ваша милость. Гляжу, Сенич правителю отвар готовит, а я сразу о вас и подумал. Наверно, думаю, и вам надо прихватить. Я же видел, что вы вчера допоздна с правителем в столовой сидели.
Святозар взял чашу, сел на ложе и принялся не торопясь пить отвар, потому что тот был дюже горячий, почасточку дуя на его бурую трепещущую гладь. А когда наследник его допил, то вмале почувствовал, как по телу разлилась живительная влага, которая выгнала боль из головы и, по-видимому, из всего тела.
– Вот же Борщ, посмотри какой ты добрый, да хороший юноша, светлый мой помощник, – сказал Святозар, отдавая чашу слуге и вытирая голову поданным утиральником.
– Да, ваша милость, это все она скверная эта любовь, совсем меня измучила. Вот если бы вы, ваша милость, были бы так добры и дали мне какое-нибудь снадобье, чтобы я свою Злату тем снадобьем напоил, да она меня полюбила, – тяжело вздохнув, добавил Борщ и подал наследнику рубаху и онучи.
– Ну, ты даешь, Борщ, – оборачивая ногу онучами и натягивая сапоги, заметил Святозар. – Я тебе знахарь, что ли, чтобы снадобья готовить. Нет, моя магия другая, она не может принуждать любить кого-либо. Да, и знаешь ты ее хоть снадобьем напои, хоть дарами осыпь, но коли ты ей не мил, ничего не поможет.
Наследник поднялся с ложа надел рубаху да поданный ему синий, долгополый с косым воротом кафтан, и покуда медлительно застегивал на нем застежки, Борщ надсадным голосом изрек:
– Вчера вы для друга, я видел, такое чудо прекрасное создали, неужели мне никак не можете