ты не виноват. Мне всегда казалось, что в этом как-то замешаны Хроносы.

– Об этом Дьюи тебе не рассказал?

Конечно нет.

Она нахмурилась:

– О чем?

Я передал ей все, что говорила мне Мэг. Как кто-то из Хроносов похитил мою сестренку. Как родители отослали меня прочь, подальше от беды. Как они безумно скучали по мне, пока я торчал в этом проклятом сиротском приюте и ждал их возвращения каждый день. И только спустя семь долгих лет они наконец уступили требованиям Хроносов.

– Какой ужас, – прошептала Лакс.

– И все-таки мои родители сами выбрали такой исход.

– А что еще им оставалось? – Она сунула холодную ладошку мне в руку, и мое сердце было готово выпрыгнуть из груди. – Вот, значит, как Хроносам удается уйти от наказания. Загоняют людей в угол и заставляют проделывать за них самую грязную работу.

Так вышло и с Розой Эффижен – она всего лишь хотела снова увидеть своего малыша. И погибла. А ее маленький сын так и пропал неведомо куда.

Неправильно это. Несправедливо.

– Известно ли, где во время пожара был Джордж Хронос?

– Вольф уже разбирается с этим. Но, Джеймисон, я говорю серьезно. Тебе нужно уехать.

Она так и не выпустила мою руку. На словах выпроваживала меня, а на деле не хотела отдаляться даже на самую малость.

– Из-за Дьюи?

– Какая разница?

– Огромная.

Пусть уж лучше из-за Дьюи. Потому что если у нее есть другие причины, если она жалеет о словах, произнесенных на пляже… Даже думать об этом было невыносимо.

– Ты же все равно собирался уехать через несколько дней. Езжай сегодня, приступишь к работе немного пораньше.

– Не могу оставить Тристу. – «И тебя».

Разве можно покинуть Лакс в самую трудную минуту, когда она все глубже вязнет в этих смертельных песках? Но чем я, простой человек без магических способностей, могу ей помочь? Неудивительно, что она покорилась Дьюи.

Я встал и повернулся к ней лицом:

– И что ты собираешься делать? Так и держать его под контролем целыми днями?

Она пожала плечами:

– Да, если понадобится.

– Ты упадешь в обморок, как в тот первый вечер. Или он задаст Тревору нужные вопросы и раскусит тебя. И что тогда?

– Я не буду вечно прибегать к своей дополнительной магии. Пусть только даст мне драгоценный камень, и уж тогда я позабочусь о том, чтобы он оберегал мою семью от бед.

У нее на все был готов ответ. И этим ответом всегда являлась она сама.

– По-твоему, стоит только попросить и он сразу вручит тебе большущий рубин?

– Скорее кольцо с бриллиантом.

Я разинул рот. Ее бледные щеки вспыхнули.

– Ты выйдешь за него замуж?

– Предпочитаю думать об этом как о затянувшейся помолвке. – Она пересыпала песок между пальцами.

Боже мой, она играет с огнем. Я опустился на корточки перед ней:

– Он никогда не выпустит тебя из своих лап.

Она упорно не поднимала на меня глаз.

– С помощью драгоценного камня я буду восполнять запасы своей магии и под чарами заставлю исполнить все обещания, данные моим родным. Когда пройдет достаточно времени и его семья уже не сможет нам ничем помешать, аккуратно внушу мысль, что я ему наскучила.

У нее все распланировано. И, как бы мне ни было горько это признавать, план был вполне рабочий – при условии, что он все-таки подарит ей камень. Обручальное кольцо, черт бы его побрал.

– Так вот почему ты меня прогоняешь. Чтобы никто не мешал твоей счастливой помолвке с будущим мэром.

– Не я прогоняю, а он. – Лакс отвела глаза, ее голос дрогнул, выдавая чувства. – И, наверное, это будет к лучшему.

Я взял ее за руку. Она закрыла глаза, длинные ресницы коснулись щек.

– Уеду, только если ты сама этого хочешь. Только скажи, чего хочешь ты. Не чего хочет Дьюи, не в чем нуждается твоя семья. Чего хочешь ты, Лакс?

Только это имело значение.

Ее янтарные глаза умоляюще глядели на меня. Она не хотела говорить.

– Чего хочешь ты? – повторил я уже мягче.

– Неважно, – прошептала она. – Потому что я все равно это не получу.

У меня заколотилось сердце.

– А для меня очень важно.

На ее лице промелькнул страх. Она без боязни парила над зрительным залом на высоте десятиэтажного дома, а сейчас испугалась.

– Я хочу совсем другой жизни. Такой, где не надо изображать любовь ради защиты своей семьи. Хочу освободиться от Дьюи, от Хроносов. И хочу стать достойной тебя.

Я смотрел на нее, не смея шелохнуться.

– Ты считаешь, что недостойна меня?

– Я никогда не встречала таких, как ты, Джеймисон. Ты добр. Всегда. Ты умен. И скромен. И с той первой ночи в Доме веселья я не переставая думаю о тебе. Но я не такая, как ты, – добавила она упавшим голосом. – И мне придется быть рядом с Дьюи. Не хочу обижать тебя, но…

– Ты не можешь меня обидеть.

– Я Ревелль. – В ее печальных глазах блеснули лунные блики. – Рядом со мной тебе рано или поздно станет очень больно. Вот почему ты должен уехать. Моя жизнь слишком суматошна. От меня одни беды.

– Ты разделяешь мои чувства? – Я затаил дыхание. Голова шла кругом.

Сбросив все маски, она тихо ответила:

– Конечно. С самого начала. С того дурацкого поцелуя.

Я провел ладонью по ее щеке. Мы соприкоснулись лбами.

– Тот раз не считается, – прошептал я. Она даже не знала, кто я такой, а я понятия не имел, как много было поставлено на карту в ту ночь. – Мы заслуживаем второй попытки.

Едва эти слова слетели у меня с языка, как мы слились в поцелуе.

Ее губы коснулись моих так нежно, что по жилам обжигающе заструилась горячая кровь. Но я не спешил, медленно целовал ее мягкие губы, наслаждаясь каждым прикосновением. Все лето она владела моим сердцем, но между нами все равно оставалось так много невысказанных слов, так много подавленных чувств. И каждый нежный поцелуй был пропитан признаниями, клятвами, которые мы не смели произнести вслух. Словно в танце, над нами закружились несбывшиеся мечты– как мы жили бы, если бы не Дьюи, если бы судьбы наших родителей не переплелись столь причудливым образом.

Я притянул ее ближе, она обвила мою шею холодными от ночного ветра руками и поцеловала еще крепче. Мои пальцы тонули в ее густых локонах, а дыхание прерывалось от каждого прикосновения ее нежных губ. Поцелуи становились все смелее, вся ее боль будто исчезла, наши губы встречались снова и снова. Я обнимал ее осторожно, словно боялся, что она растворится, но она, наоборот, все теснее сливалась со мной, сводя на нет расстояние между нами. Ее руки зарывались в мои волосы, каждый поцелуй разжигал желание повторить его снова. Я провел руками по ее гибкой спине, Лакс отозвалась тихим вздохом, меня обдало жаром, словно под нами и не было холодного сырого песка. Я принадлежал ей – весь, до последней капли.

Возврата не было.

Ее губы скользнули по моей щеке, и я со стоном зарылся лицом в ямку на ее плече, смывая поцелуями сажу, пепел, пот, песок. Ее ноги переплелись с моими, и мое сердце заколотилось так бешено, что, наверное, она услышала. Лакс дернула пуговицы на моей рубашке, провела холодными ладонями по груди. Я взял ее за руки, прервал поцелуй и прижался к ней лбом.

– Ты замерзла. – Я провел ладонями по ее обнаженным рукам, покрытым гусиной кожей. – Может быть, лучше…

– Нет. Хватит ждать. – Ее припухшие губы сжались в решительную линию. – Мой дом сгорел. За нами охотятся путешественники во времени. Кто знает, что готовит нам завтрашний день?

К коже все еще прилипал пепел Большого шатра. Далеко не лучшее время, не лучшее место, зато она – лучшая девушка на свете. Магия магией, но в ту первую ночь я не ошибся: Лакс Ревелль послана мне судьбой.

Склонившись над ней, я провел рукой по спутанным локонам. И прошептал:

– Я твой. Навсегда.

Глава 28

Лакс

Мы, сплетаясь телами, лежали под пристанью.