— Миша.

Пожав друг другу руки, переглянулись и, форсировав лужу, зашагали к усадьбе… Вернее сказать, к турбазе. Как раз в ту сторону, к озеру.

Шли недолго — чего тут идти-то, километров с десяток — и всю дорогу Михаил слушал шоферские байки, водила Иван, как видно, оказался не дурак поболтать, из тех, кто любит сам лясы точить, а не других слушать. Ну, Мише то было на руку. Уж в подробностях наслушался — и про теток, и про турбазу, и про дорогу, конечно.

— А говорили, слышь, будто тут на старых «Жигулях» проезжают! Ничего себе, на «Жигулях»!

Михаил, естественно, всю дорогу помалкивал — думал. С одной стороны, вот вроде бы и радоваться сейчас — все наконец-то закончилось! Еще немного — и дома! Дома! Рассказать кому — не поверят, точнее даже, не воспримут всерьез, примут за очередную реконструкторскую байку, каких много ходит.

Дома!!! Черт побери, дома! Радоваться бы надо — да все не отойти никак, не поверить. Это ж надо! С самим Александром Невским шведов рубал! Потом в рядовичи скатился, в закупы… Умереть — не встать. Господи, кажется, в прошлом теперь все, в прошлом…

И там же — Марьюшка, парни… Интересно, выберутся ли они? Вряд ли. Без Мишиной помощи — вряд ли. Ну, Василий хоть от раны оправился, да и Мокша вроде ничего себя чувствовал, несмотря на пробитое плечо, а вот Авдей… Нет, Авдей не жилец, явно не жилец — вражины с ним возиться не будут, в крайнем случае — прибьют, чтоб не мучился, как говорится — и на том спасибо.

Очень нехорошее, неприятное чувство захлестнуло вдруг Мишу, он внезапно почувствовал себя предателем, словно бы специально предал своих, сбежал, скрылся… И теперь вот он — здесь, в полнейшей безопасности, дома, а они — Василий, Авдей, Мокша — там, на болотине, в окруженьи врагов. И что там будет? Да ничего хорошего.

И понимал, конечно, Михаил, что не так все, что и сам-то он ничего подобного не желал, не ждал даже, бежал на подмогу, а получилось… вот так вот неожиданно все и вышло. Как и в тот раз, в Усть-Ижоре. Кстати, а ведь, выходит, та девчонка, в Усть-Ижоре — боярыня Ирина Мирошкинишна и есть! Похоже, что так… Черт побери! Парней жалко! Ведь не выберутся, пропадут. Не погибнут сразу, так во вражьих лапах окажутся, а еще не известно, что хуже.

Но он же, Михаил, в этом не виноват! Ну вот, нисколечки. А что же тогда так ноет сердце? Что же так пакостно на душе? Словно бы что-то важное не доделал, не смог.

Да и черт с ним — все равно уже ничего не поправишь! Что теперь поделаешь-то? Туда — обратно — уж точно, по своему хотению не попадешь. А раз так — нечего и думать.

И все равно — пакостно.

Турбаза представляла собой просторную поляну с десятком небольших уютных с виду — и, наверное, внутри — домиков, еще имелась кухня, дизель-генератор и — ближе к озеру, на самом склоне — баня, куда Мишу сразу же и отправили. Как сказал повар — «что б не простыл». И еще предложил водки, от которой не отказался и водитель застрявшей «Волги». Правда, в баню не пошел — начальник турбазы, увы, сейчас отсутствовал — не было и «уазика».

— Ну, может, тетки чего в деревне разыщут, — махнув рукой, шофер с удовольствием затянулся предложенной сигаретой. — Пойду, а то будут потом искать.

— Начальник должен к вечеру объявиться, — обнадежил повар, кудлатый мужик лет сорока пяти с круглым хитроватым лицом, обрамленным шкиперской бородкой. — Уж всяко вытащит.

Шофер улыбнулся:

— Вот и я про то.

Михаил тоже парился недолго, больше выспрашивал про турбазу, причем хитро, сам ведь выдавал себя за ролевика — к чему лишние сложности? Еще вдруг паспорт попросят предъявить или чего еще. Зачем?

Как охотно пояснил повар, турбаза летом предоставляла домики под детский оздоровительный лагерь, а в остальное время жила на рыбаках, охотниках и туристах, привлеченных дикой красотой сего незатронутого цивилизацией края. Охота — как и рыбалка — тут, по словам повара, были знатные.

— Вот такие налимы водятся, — хватанув граненый стакан водки, азартно кричал повар. — Вот, ей-богу, не вру! С руку!

— Ну, пора мне… — Когда Михаил принялся прощаться, уже смеркалось. — К нашим-то как попасть?

— А, на ту сторону… Подожди, сейчас перевезу… лучше б, конечно, утром. Да, поди, уж обыскались тебя?

Черт. Хорошо б, конечно, до утра тут остаться, ну да, впрочем, ладно…

— Думаю, что так. Ищут. Ух, и болотины же у вас — едва не сгинул.

— Это — запросто! Зато клюквы там сколько.

Моторка не завелась, и повар — звали его, кстати, по старинному — Никодимом — поплевав на руки, схватился за весла.

— Может, помочь? — усевшись на банку, предложил Михаил.

— Сиди, тут плыть-то…

Миша и сам знал, куда примерно плыть — чуть наискось, через озеро, к мосткам, за которыми угадывались такие же домики, как и на турбазе. Над дальним холмом повис серебристый месяц. Холодало. В черной воде отражались звезды.

Вот и мостки — лодка мягко ткнулась носом.

— Спасибо! — выскакивая, поблагодарил Михаил.

— Не за что. Бывай. Я-то уж к вашим не пойду — начальство вскорости явится.

Махнув рукой, повар Никодим оттолкнулся веслом от мостков.

Миша тихо поднялся верх, на крутой берег и остановился, соображая — куда же дальше? Вообще-то, никакие ролевики ему ни на фиг сейчас не сдались. И чего, спрашивается, в бане-то не сиделось? Надо было б лучше охотником прикинуться или рыбаком — зачем ролевиком назвался? Так, как-то само собой получилось. Шоферюга еще этот, повар — ролевик, мол? Вот и пришлось согласиться. Ладно, черт с ним — переночевать с реконструкторами, а там видно будет — кстати, можно будет с ними и до Питера добраться, да… может, там и кто знакомый сыщется? Почему бы и нет? Более чем вероятно.

От таких мыслей как-то повеселело, даже, кажется, дышать стало легче. Домой! Не пешком же, в конце концов, тащиться, а вот — с ролевиками. Ну, если даже и не окажется конкретных знакомых, знакомые знакомых — наверняка — все ведь, считай, в одном кругу крутятся. Наверняка кто-то знает… ну, хотя б того же Веселого Ганса — личность вполне запоминающуюся, колоритную. Передать привет, сказать — к вам, мол, шел, да заплутал, едва не утоп в болоте, там и сумку оставил… с деньгами и мобильником. А что? Житейская вполне история.

Ну а квартирку свою, до Питера добравшись, можно и без ключей открыть — через окно, или, в крайнем случае, дверь высадить, не проблема.

Вот только парней жаль… И еще Бориса, Добронегу — зазнобу Василия-лоцмана. Их наверняка в Заонежье погнали — будто ближе продать некому. Ладно… Все равно теперь ничего уже с этим не сделаешь.

Тьфу ты!

Оступившись, Михаил едва не угодил в какую-то яму. Чертыхнулся и, подойдя к первому попавшемуся домику, громко постучал:

— Эй, есть кто-нибудь?