– Господи, как ты это делаешь?

– Что? – спросил я, целуя ее шею и нежную кожу под ухом.

– От твоих поцелуев я будто падаю куда-то.

Я не ответил, но ласкал ее так снова и снова, пока нам не стало мало. Я поднялся на колени и стянул футболку через голову. Глаза Теи расширились. Смущенная, она выскользнула из своего топа, а затем потянулась расстегнуть лифчик.

«Я покойник…»

Ее кожа сияла в тусклом свете. Зеленый камень на золотой цепочке блестел между чертовски совершенными грудями. Я наклонился и поцеловал ее там.

– Ты так охренительно красива, – пробормотал я у ее сердца. Закрыл глаза и вдохнул запах Теи, наслаждаясь этим моментом. Ее руки обвились вокруг моей головы, пальцы запутались в волосах.

Она осторожно подняла мое лицо, обводя глаза, губы, нос и брови. Мгновение прошло, а затем мы еще раз поцеловались – последнее нежное прикосновение. Тея встала на колени и прижала свое тело к моему. Кожа к коже, ее грудь у моего торса. Мои руки погладили ее шелковистую спину и спустились к поясу джинсовых шорт, а затем я потянулся с другой стороны, чтобы расстегнуть пуговицы. Ее пальцы рвали молнию на моих джинсах, мы смотрели друг на друга между безумными, страстными поцелуями.

Я скинул штаны, а Тея сняла шорты. Оставшись в одном только кружевном розовом нижнем белье, она откинулась назад, опираясь на одну руку, а свободную просунула между ног и стала выписывать круги на своих трусиках. Я хотел ее до боли. В ответ я опустил ладонь на переднюю часть боксеров и принялся гладить себя, пока ее пальцы терлись и увлажняли шелк белья.

«Твою ж мать…»

– О боже, Джимми, – ахнула она, наблюдая за мной, ее дыхание стало прерывистым. – Ни один человек никогда не заставлял меня чувствовать себя так. Не заставлял меня хотеть так сильно.

– Хорошо, – сказал я.

Я усадил Тею верхом на мои колени: ее влажность против моей эрекции; шелк против хлопка. Я поцеловал ее, яростно и глубоко.

Она захныкала мне в рот и стала покачивать бедрами. Я схватил ее обеими руками, чтобы усилить нажим, а сам нашел ртом один из ее сосков. Я сосал и покусывал, а Тея скакала на мне. Ее голова откинулась назад, ногти царапали мою шею. Я немного переместил ее на коленях, измученный одеждой, которая все еще оставалась между нами, и смакуя то, что должно случиться, когда я сорву ее.

– Больше не могу… – закричала Тея. – Джимми, пожалуйста. Сейчас…

Еще раз беспощадно втянув сосок, я грубо уложил ее на кровать. Я стянул с Теи трусики и мгновение смотрел на нее, обнаженную, идеальную и мою. Затем сам снял нижнее белье, и Тея испустила еще один маленький стон.

– Боже, ты собираешься испортить меня для всех прочих мужчин.

Я опустился на колени над ней.

– Ты уже меня погубила.

Она обвила руками мою шею и потянула меня вниз. Я нависал над ней, мечтая оказаться внутри нее, но сдерживаясь из последних сил.

– Я медленно, – предупредил я, обхватывая ее лицо. – Все, что ты пожелаешь. Скажи мне, и я сделаю это.

При этих словах Тея мгновенно расслабилась, растаяла, ее ноги раздвинулись, и я устроился между ними. Мне до одури хотелось ощутить влажный жар между ее ног и глубоко погрузиться в него.

– Я хочу, чтобы ты был внутри меня, – прошептала она мне в губы. – Прямо сейчас.

– Подожди, мне нужен презерватив, – прохрипел я.

Тея покачала головой.

– Я на таблетках и хочу все почувствовать.

Она приглашающе подняла бедра. Желание ревело в моих ушах так, что я не слышал собственные мысли. Тея потянулась между нами; ее дерзкие глаза удерживали мои, пока она терла кончик моего члена о свое влажное лоно.

– Тея… Иисусе…

– Я хочу, чтобы ты все почувствовал, – сказала она, а затем раскрыла себя для меня. – Я так сильно тебя хочу…

Мне потребовалась каждая унция самообладания, чтобы медленно войти в нее вместо того, чтобы толкнуться, сильно и глубоко. Ее лоно сжало меня как кулак, мокрый, горячий и гладкий. Я зажмурился, и из горла вырвался стон, когда она подняла бедра, чтобы пустить меня глубже. Тея цеплялась за меня, пока я тонул в ней.

– О боже, – выдохнула она. – Боже, да. Вот так. Боже…

Она прикусила губу и закрыла глаза, когда я полностью вошел в нее, бедро к бедру, целиком.

Я вопросительно посмотрел на Тею, и она быстро кивнула.

– Да. Так хорошо, Джимми. Пожалуйста, еще… Еще…

Я задвигался вперед и назад, задавая медленный ритм. Она отзывалась на каждое движение с той же энергией, с которой обращалась со всем в жизни. Тея отдавала мне всю себя, и я брал, больше и больше, жадно ловя каждый стон, каждый тихий вздох экстаза.

Я толкался сильнее и быстрее, и наши поцелуи становились беспорядочными, отчаянными. Тея обхватила ногами мою талию, а я просунул руку между нами и широко раскрыл ее лоно, пытаясь проникнуть глубже.

Ее ногти царапали мою спину.

– О боже… Я сейчас…

– Давай, – простонал я, уткнувшись лицом в ее шею. – Кончи для меня, Тея.

Наши тела сталкивались, снова и снова, плоть шлепала по плоти, пока Тея не напряглась и слегка выгнулась, как будто предлагая себя мне полностью. Я взял ее, твердо, глубоко и безжалостно, и крики Теи сначала заполнили гостиничный номер, а затем стихли до всхлипов.

– Теперь ты, – выдавила она между рваными вздохами. Тея притянула меня для поцелуя. – Трахни меня, Джимми. Как хочешь. Войди внутрь меня. Я твоя. Никого другого. Больше никогда…

Напряжение, что копилось во мне, достигло крещендо. Я перестал сдерживаться, сильно толкнулся и излился глубоко в нее. Волна за волной катились сквозь меня в Тею, пока не выжали полностью.

Я упал на нее сверху, и она приняла меня в свои объятия. Я закрыл глаза, плавая в идеальном бреду из пота, скользкой кожи, тяжелых вдохов и ударов сердца.

– Я была права, – сказала она, переводя дух. – Ты испортил меня наилучшим образом. И испортил эту поездку. Я неделю не смогу вылезти из постели.

– Мне подходит, – сообщил я и хотел подняться.

– Не уходи, – прошептала она. – Оставайся здесь, навсегда.

Тея шутила и все же имела это в виду. Ее глаза пристально смотрели на меня, ее лицо было таким красивым в свете городских огней; счастье наполняло каждую черточку и линию. Вот она. Прямо здесь, в моих руках.

«Слишком хорошо…»

– Я чересчур тяжелый. – Я нежно поцеловал ее и перекатился, тело мгновенно отреагировало на разлуку. А в голове звучал шепот: нет такого понятия, как вечность.

«Заткнись. Дай мне насладиться этим моментом».

Мы лежали, переплетясь друг с другом, а дождь стекал по окнам. Моя голова покоилась в изгибе ее шеи, и Тея лениво перебирала мои волосы. Я видел лишь мягкие холмы и долины ее тела.