Девилль не возражала. Она никогда не возражала и не

спорила. Иногда ему даже хотелось этого. Он знал, что есть на свете женщины с легким характером, но она была уже просто смешна. Она подошла к постели и остановилась. Он протянул руку и дотронулся до одной из прекрасных округлых – без всякой силиконовой накачки – грудей. Девилль была сама естественность. Единственное, что в ней было ненастоящее, так это имя. Поглаживая выпуклый сосок пальцами, он недвусмысленно сделал ей предложение, которое она и не собиралась отвергать.

Она была довольна. Ее последний любовник был на двадцать лет старше и ворчун, а Ник был просто объедение.

– О-о! – воскликнула она, стаскивая с него простыню и округляя глаза. – Ну и… бедра у тебя.

– А это, чтобы покрепче тебя обнимать! – Он уронил ее на себя, и они громко рассмеялись, в то время как она стреножила его длинными белыми ногами. Девилль любила быть сверху, а он не возражал. В такой роли она была особенно сильна.

Они начали рьяно заниматься любовью. Девилль очень любила вскрикивать, и соседи то и дело жаловались на беспокойство.

Но вот и финиш. Он выкатился из кровати и пошел в крошечную тесную ванную.

– Хочешь, я сделаю блинчики? – крикнула Девилль.

– Нет, мне есть не хочется, – быстро ответил он, потому что единственное, чего Деввилль не умела, так это готовить.

Тут Ник увидел паука, ползущего по краю ванны. Он осторожно поднял его за лапку и положил на подоконник и смотрел, как тот уползает в безопасное место через вентиляционный люк.

– Ну, тогда я сделаю кофе, – пропела она.

А с этим она вполне может справиться. Он встал в проржавевшую ванну и включил душ: полились жидкие, как всегда, струйки тепловатой воды.

Он чувствовал похмелье. Вчера пришлось задержаться, было много хлопот, и он попал домой только в три утра.

Ну кто бы мог подумать, что заведение Кью Джи станет известным местом? И что сам он станет менеджером?

Да, история на тему «Как мне повезло». От мойщика посуды до менеджера. И всего за пять лет. Да!

– Чем сегодня займемся? – спросила Девилль, просовывая голову в ванную.

– Чем хочешь.

– Может быть, сходим в киношку, там новый фильм с Полом Ньюменом.

«Да, Пол Ньюмен. Это значит, что сегодня он опять ее уложит».

– Конечно, – сказал он небрежно.

Когда он выбрался из ванной, она была уже одета. По воскресеньям она любила выглядеть, как все. На ней были джинсы, свитер, и она заплела в косы длинные рыжие волосы. И выглядела сегодня так, что никому бы в голову не пришло, что она регулярно извивается на сцене в самом сладострастном шоу.

– Ой, забыла сказать, тебе вчера пришло письмо, – вспомнила она, подавая конверт.

Он посмотрел на обратный адрес – от Синдры.

– Ну, сколько раз повторять? Если для меня есть почта, отдавай сразу же, – сказал он раздраженно.

– Ну я же сказала, что забыла. Конверт выглядел неважно.

– Ты что, открывала его над паром?

– Будто надо!

– А как будто не надо!

Девилль всегда его ревновала, и это ему не нравилось.

– От сестры? – спросила она, глядя через плечо.

– Ты все-таки вскрывала, – сказал он сердито.

– Нет. Просто на обороте написана фамилия.

Глупо, конечно, но он все еще надеялся, что вдруг придет письмо от Лорен. Да, действительно, очень глупо так думать. Лорен была его прошлое, которое давно прошло. Он много раз писал ей, но она ни разу не ответила. Прождав некоторое время, он перестал надеяться. Совершенно очевидно, что он ей теперь безразличен.

Но это не значило, что он совсем перестал о ней думать. Он воображал, что она живет-поживает в Босвелле, замужем, у нее дети, она счастлива и никогда о нем не вспоминает – она даже забыла, наверное, как его зовут.

Он распечатал письмо Синдры. Четыре года назад она уехала из Чикаго вместе с Джои. Они уехали, когда зимой наступили морозы, и никто из них не мог найти постоянной работы. Они уговаривали его поехать с ними, но к этому времени он уже прочно обосновался в заведении у Кью Джи и выполнял всякую работу и разные поручения Кью Джи.

Синдра два года жила с Джои в Нью-Йорке, пока не встретила какого-то ловкача по имени Рис Уэбстер. Он заманил ее

с собой в Калифорнию, наобещав с три короба. И она все еще была с ним. Насколько Нику было известно, этот тип был женат, но собирался с женой развестись. Однако собирался уже два года.

Он пробежал письмо.

«Дорогой Ник.

Ну, значит, дела в Лос-Анджелесе идут неплохо, и тебе очень бы здесь понравилось. Все время стоит жара, и повсюду растут большие пальмы, но, наверное, я тебе об этом уже писала достаточно, правда?

Почему ты не приедешь повидаться? У меня в квартире хватит места, если ты согласен спать на диване. Риса никогда не бывает дома по уик-эндам, так что мы могли бы куда-нибудь сходить и повеселиться, и ты же знаешь, что я по тебе соскучилась.

Что касается моей карьеры… ну, я беру уроки пения – ха-ха! Ты рад? Я также встречаюсь со множеством людей. Рис говорит, что они могут быть полезны.

Я давно ничего не получала от Джои. Наверное, он работает шофером. Ты же знаешь его, Джои всегда в ожидании больших событий и перемен. Да мы все так – ха-ха!

Ник, я серьезно, пожалуйста, подумай о том, чтобы нагрянуть сюда, хотя бы на более или менее продолжительный уик-энд.

Я очень тебя люблю и очень скучаю. Как всегда, твоя сестра Синдра».

Да, письма она не очень умела писать, но хотя бы побеспокоилась об этом.

– А ты когда-нибудь была в Калифорнии? – спросил он у Девилль, складывая письмо и засовывая его в карман.

– Однажды, – ответила она, – когда мне было восемнадцать лет. Там был один богатый парень с личным самолетом. Он полетел с нами – была я и еще три девушки – в Лас-Вегас. Мы там показали им такое шоу, что они не скоро забыли.

– Какое шоу?

– Мы раздевались и демонстрировали свои прелести.

– Ты что, занималась проституцией? Она поджала губы:

– Почему ты об этом спрашиваешь?

– Ну, между прочим спросил.

– Вот так же, между прочим, и заткнись, – ответила она, вспылив. – Я просто раздеваюсь, вот и все, что я делала.

– Да, да, извини. Просто не знаю, почему я сегодня заговорил об этом.

– Я тоже не знаю, – она продефелировала мимо него в ванную и хлопнула дверью.

Пять минут она дулась, а затем вернулась. Девилль никогда не могла сердиться долго.

У Кью Джи была своя теория насчет женщин. Он считал, что все они в глубине души проститутки. Иногда он делился с Ником залежами мудрости: