Вы же не зря затеяли аферу со сценарием. Вам нужно было вовлечь меня в некий процесс, и вы в этом преуспели. Но что теперь? Какие действия от меня требуются?

– Хочу услышать ваше мнение об амулете, – усмехнулся Лавинский, указывая на цепочку с подвеской. – Вам доводилось видеть что-то подобное?

– Бижутерия…

– О, нет! Позвольте с вами не согласиться!

– Я не знаток, и в амулетах не разбираюсь.

– Яна говорила о вас обратное, – заявил Лавинский, откидываясь на спинку кресла и складывая руки на груди. – Она считает, что знаменитое Зеркало Дракулы[5], то бишь Око Дьявола, – находится у вас.

– У меня? – изумился Илья.

– Реликвия Ордена Драконов чудом попала к вам в руки, – подтвердил собеседник. – Дарует невиданное могущество своему владельцу. Но только в том случае, если ему известен код доступа: заклинание, способное привести в действие скрытый потенциал фетиша.

– Вы член Ордена?

– Нет. Но я хочу заполучить реликвию. Две погибших вдовушки на вашей совести, милейший! Только от вас зависит, будет жить третья или нет.

– Я их не убивал…

– Факты свидетельствуют против вас. Я позаботился о том, чтобы запечатлеть ваши художества. Отличное кино получилось!

– Видео, которое вы мне присылали, плохого качества. Там все темно, неразборчиво, моего лица не видно. Это мог быть кто угодно!

– Вы талантливый человек, Самбуров, но меркантильны до неприличия. Почему-то вы не отказались от крипты, которая пришла на ваш кошелек после кончины сперва одной, потом другой жертвы. Ну да! – увлеченно продолжал Лавинский. – Биткойны ничем не хуже доллара и евро, с той разницей, что их у вас невозможно конфисковать. Вы взвесили риски и решили подзаработать, прикончив двух истеричных бабенок, которых мне нисколечко не жаль. Я вас понимаю, как никто! Вам представился случай испытать себя, почувствовать вкус подлинного, а не вымышленного убийства, просчитывать каждый шаг, скрываться, заметать следы, – пережить все то, что переживают ваши герои! Какой писатель не мечтает о подобном эксперименте? К тому же это удовольствие было оплачено. Не так щедро, как бы вам хотелось… но в целом приемлемо. Я знал, что заинтересую вас своим предложением. И не ошибся! А в качестве трофея, вы, как истинный маньяк, брали на память личную вещь убитой женщины.

Илья не смог вставить ни слова в этот страстный монолог. Его попытка оправдаться была бы бессмысленна и бесполезна. Он смирился. В конце концов, его цель – спасти Ирину, а не доказать свою невиновность. Тем более, он ни в чем не уверен.

– Боюсь, из вашей памяти выпали вышеописанные эпизоды, – заключил Лавинский. – Такое бывает с людьми, подверженными трансу. Ваше сознание блокирует некоторые файлы, чтобы держать психику в щадящем режиме. Иначе вы свихнетесь. Вы же не закоренелый злодей, Самбуров! Вы – творческая личность. А талант, как известно, – отклонение от нормы, разновидность безумия. Я тщательно изучил вашу биографию и родословную. Яна права! Именно у вас может находиться фетиш, за которым я охочусь. Отдайте мне его, назовите код, и вашей женщине ничего не грозит. Иначе… она умрет, что самое обидное, от ваших рук.

Илья ощутил разлившийся по спине холод и пустоту в сердце. Его пугала непоколебимая уверенность собеседника.

– Как вы это делаете?

– У каждого свой секрет! Знаю, что вы – крепкий орешек, Самбуров. Но у меня есть идеальный помощник. Поверьте, я не душегуб, который упивается собственным злом! Я человек, идущий к цели наперекор судьбе, преодолевая любые преграды. Меня ничто не остановит, кроме смерти. Даю вам минуту на размышления. Вы отдаете мне фетиш, я забываю об Ирине и о вас. Если же нет… Вы убедились, что я не бросаю слов на ветер!

– У меня нет реликвии Драконов, – покачал головой Илья. – Тем более, я не знаю кода. По слухам, фетиш исчез сто лет назад. Я искал его, но не нашел.

– Яна сказала, что вы были на кладбище в Петербурге, когда раскапывали могилу хранительницы…

– Даже так? Она хорошо осведомлена.

Илья понимал, что лгать рискованно, как и говорить правду. Он надеялся пройти по узкому мостику через пропасть и не свалиться. Стоит на миг потерять равновесие, и полетишь вниз.

– Значит, ваш ответ – нет? – в голосе Лавинского зазвенела сталь.

– Будь фетиш у меня, я отдал бы его вам. Клянусь!

Взгляд Ильи упал на амулет, лежащий на столе. Покрытая фальшивой позолотой рыбка напомнила ему сказку Пушкина.

«Золотая рыбка! – мысленно взмолился он. – Ты все можешь! Исполни мое желание! Пусть этот человек даст мне отсрочку! Я что-нибудь придумаю… Безвыходных положений не бывает! Мне нужно время. Хотя бы час или два! Я ведь не прошу много!»

– Выпьем, – сказал Лавинский и наполнил рюмки до краев. – За ваше благоразумие, Самбуров! Вы ведь не обречете любимую женщину на смерть?

– Я бы себе этого не простил.

– Так и быть, даю вам еще час на размышления. Я в вас верю! Ну, за наш совместный успех?

Он опрокинул рюмку в рот и одним махом проглотил спиртное. Илья с трудом выпил свою порцию и закашлялся.

– Вы не допускаете, что фетиш, именуемый Оком Дьявола – всего лишь вымысел, красивая и мрачная легенда?

– Нет, – криво улыбнулся Лавинский. – Не советую вам хитрить, мой друг. Что бы ни представляла собой реликвия Драконов, я ее раздобуду и проверю, насколько эта штука соответствует слухам о ней. Либо вы мне поможете, либо…

Он недоговорил. Внезапно где-то внизу, под полом раздался глухой шум, судно дрогнуло, и стол с угощением едва заметно пошатнулся.

– Кажется, заработал двигатель? – предположил Илья.

– Что за черт? Кто приказал сниматься с якоря?! – взревел Лавинский…

* * *

Москва

Артеменко вывел Ирину на задворки жилого комплекса. За высотными домами тянулся пустырь, заросший диким кустарником и молодыми деревцами. В рассветных сумерках между березками проступали недостроенный ангар, бетонный забор и наполовину обрушенные кирпичные стены.

– Что за руины, Вадим? – спросила она, осматриваясь. – Мы спрячемся здесь?

– Это самое надежное место сейчас.

Женщина зябко повела плечами и застегнула спортивную куртку.

– Прохладно… И сколько нам придется тут сидеть?

– Пока не могу сказать, – признался детектив. – Ты же сама потребовала убраться из гостиницы. Я бы тебя не послушал, но… мне тоже в какой-то момент стало не по себе. Когда за тобой наблюдают, возникает дискомфорт…

– Если бы не мой сон, мы бы до сих пор оставались в номере, – возразила Ирина. – Надо обращать внимание на любую мелочь, мимолетное ощущение, мелькнувшую мысль.

– Надеюсь, ты тоже начнешь ко мне прислушиваться. Перестань уже притворяться, что