– Еще, еще налей! Чё так мало?

Дорога в отель проходила уже в какой-то полудреме. Смотреть ни на что не хотелось, да и темнело уже. Поужинали в еще одном придорожном кафе, таком же невкусном, с такими же дорогими напитками, полюбовались на алую полоску неба, загрузились в автобус и спали до самого отеля, пока не пришла пора выгружаться и на полусогнутых брести в свои номера.

– Ну, пока, – бросили девушки Стасу на пороге своего номера, и трудно было понять, что звучало в этой равнодушной небрежности: усталость или разочарование. На душе было гадко до предела. Как же вышло, что он позволил мелкому хаму все испортить?

Мишка, с которым Стас делил номер на двоих, куда-то ушел. Наверняка тусуется, может, и в городе. Словом, для снятия стресса оставалось спуститься в бар – до полуночи местные напитки были бесплатны. Правда, напитки эти не особо… Разве что анисовую водку, ракы, еще можно как-то пить. Ну, и пиво.

– Стасюха! – услышал он за своей спиной такой знакомый и такой опротивевший голос. И понял, что сейчас, наверное, будет драка. Заранее прикинул свои шансы… не очень хорошие. Костя был и покрепче, и понаглее, и, похоже, к дракам попривычней. Но, с другой стороны, противник уже был пьян в зюзю, и если удастся сбить его с ног, то… Вот только с полицией местной уж точно неохота путаться.

– Стасюха, выпьем! – хлопнул его по плечу Костя. – Давай скорее, у них после двенадцати бухло за бабки, а я пустой.

Стас аж поперхнулся дешевой анисовкой.

– Давай, давай, скорее соображай, тебе чего взять?

Это было еще гаже драки – пить теперь с этим…

– Ты! – только и выдохнул Стас ему в лицо.

– Ну, я, – неожиданно кротко согласился тот, – ну, такой. Зато не скучно, скажи, нет?

– Не скучно, – мрачно ответил Стас, – веселее не бывает.

– В общем, я тебе джина возьму, – резюмировал Костя.

И тут же у стойки послышался его настойчивый голос – бармен должен налить ему шесть стаканов сразу, потому что там компания… В общем, бармен сдался. И на столик перед Стасом встали шесть стаканчиков джина, а неунывающая Костина рожа засветилась напротив.

– Джин у них – фигня, но водка еще хуже, – уточнил Костя.

– Согласен, – неожиданно для себя самого ответил Стас. В самом деле, хуже.

– А меня Ленка выгнала, – неожиданно разоткровенничался Костя, и в его голосе не слышно было никакой трагедии, – типа, плохо вел себя. А я чё?

– А ты чё, думаешь, хорошо? – ехидно ответил Стас.

– Так отдыхаю же! А чё без Махи?

– Спать она легла, – ответил Стас, и это оказалось как-то неожиданно легко, вот так вот отвечать Косте, как будто и не было между ними ничего.

– Ну, ясно… Тоже, значит… А пошли на пляж! – неожиданно предложил Костя. – Надоело, блин.

Вокруг и вправду шумел народ, тусовался и знакомился, только у них двоих со знакомствами в этот день как-то все не складывалось.

Средиземное море тихо вздыхало и блестело под луной, ждали завтрашнего утра белые пластиковые топчаны, сиял вдали огнями отель… А двое пьяных мужиков сидели в обнимку у самой воды и рычали старинную песню советских туристов: «Не нужен нам берррег турррецкий…» На фиг, блин, совсем, ни в звезду, ни в Красную Армию он нам не впендюрился, до гребеней остофигенил… и Афрррика нам, Египет-Фигипет, типа, в том году были, тоже ну вот ни разу не нужон!

И было им даже что-то вроде счастья.

Севастополь – Москва, июль 2006 – февраль 2007

Дом на той стороне

Станции метро никогда не вызывали у него ассоциаций. Ну станция и станция – что в ней такого? С каждой из них попадаешь в тысячу мест. И на этой он тоже бывал не раз…

Но когда выходишь на улицу, когда вдыхаешь запах дождливого московского лета и тополиный пух облепляет твои кроссовки и лезет в ноздри – тогда приходят и воспоминания. Да, это здесь был ее дом. Интересно, она еще живет в нем? Вполне могли переехать, а могли и остаться, хотя разница – для него – уже невелика. Это прошлое, прошлое, прошлое.

Настоящее – это нынешнее дождливое лето. Поздно пришла в этом году весна, и теперь никак не приходило лето, все лили дожди, и только девушки скидывали после дождей туфли и брели по лужам босиком, как на пляже. Они сами были летом, им не нужно было дожидаться погоды. А мне уже – нет, не солидно, так только брюки промочишь.

Настоящее – это отзыв на мою запоздалую кандидатскую. Внешний отзыв. Виктор Анатольевич, видите ли, слишком большой барин, чтобы самому визировать собственный отзыв в родной конторе. Это диссертант, то есть я сам, должен явиться к нему за бумажкой, отвезти ее в канцелярию, шлепнуть печать… Отзыв внешней организации пишет человек, который в эту организацию только за зарплатой и ходит. Идиотизм. Ощущать себя мальчиком на побегушках, когда скоро сороковник. Ну ничего, это же мне нужно, не ему. Перетерплю.

Когда я высматривал дом научного зубра (да не такого уж и зубра, если честно) на карте, он был просто коричневым прямоугольничком, еще одной обязательной точкой на скучном маршруте к степени. И зачем, в конечном счете, эта степень? Для коллекции… Точнее, для иностранцев: с Ph.D. ты будешь весить куда больше. Но не в том, собственно, дело. На карте прямоугольничек, а на местности…

Улица. Та самая улица, по которой я ходил к ее дому. Это было… да нет, не так уж давно. И все-таки в прошлой жизни. Впрочем, домой я заходил не так уж и часто, чаще провожал – у нее муж и ребенок, у меня соответственно тоже семья… Банальный адюльтер – нет уж, спасибо. Дружили семьями. Если можно так назвать, когда ее муж и твоя жена не возражают против вашего романа, да никто и не признает его романом, и не называет. Так что семейные встречи Нового года и дней рождений – вот и почти все поводы для визитов.

Адрес у зубра оказался другой, даже улица другая. Просто он живет на перекрестке – так и выходит, что два дома стоят практически друг напротив друга, а адреса совсем разные. Надо же… Вот сейчас встретить ее на улице: «Привет!» – «Привет!» И будет просто встреча старых знакомых, зайдем в какое-нибудь кафе (тогда не заходили, денег-то не было совсем), поговорим: как супруг, как ребенок, где работаешь. Вот защищаюсь, представляешь себе! Приходи