— Не нужно, чтобы тебя проверяли, — прошептал на ухо Калюста, и Кай вздрогнул от неожиданности. Вообще-то он и сам об этом подумал. Бог как всегда лишь выразил вслух его мысли.

— Спрячься, — предложил Калюста. — Например, под лавку.

Это был глупый совет, но он послушно сполз на пол и закатился под скамью, выбрав тот момент, когда женщина снова атаковала патруль, требуя обследовать ее семью в первую очередь.

— Ты чего? — изумленно прошептал Тупэ, но Кай приложил палец к губам и осмотрел пути отступления. Лавки в их ряду были плотно приставлены друг к другу. Они образовывали небольшой тоннель, по которому можно было доползти до стены со сценой. Надежда добраться до туалета была слабой, как и вера в то, что Дети Неба не проверят ванную комнату.

— Вылезай, — поддержала гнома Десятая. — Мы из Неправильного Леса и, скорее всего, жутко фоним. Хищида ведь совсем рядом разливалась. Инъекция антидота — то, что нам нужно. Это безопасно.

— Не сдавайте меня, — прошептал Кай и пополз вдоль ряда.

— Не дури, парень, — сапог Валентина наступил ему на руку. — Обычно все, кто возвращается из таких мест, добровольно проходят дезинфекцию в городских санитарных пунктах. А тут нам даже ходить никуда не нужно. Хищида, действительно, была слишком активна. Мы наверняка заразились.

«Кто бы говорил», — подумал Кай, вспоминая, как Валентин извлекал ликвор из самодела, и вслух сказал:

— Вы, как хотите, а я с теми ребятами общаться не собираюсь. Если что, вы меня не знаете.

И выдернув руку, пополз дальше, стараясь не задевать ножки лавок.

— Дурак, — донесся до него голос грандира, однако звать солдат тот не стал. И на том спасибо. Со святым лицом трудно было не согласиться. Собственное поведение выглядело глупо, и Кай не знал, что скажет солдатам, если его обнаружат. Вернее — когда его обнаружат, так как, похоже, его позорное появление из-под лавок было вопросом времени. Он бы, наверное, вернулся на свое место, если бы не голос Бога, который подбадривал и ласково шептал: «Молодец, все верно, ты поступаешь правильно».

Неожиданным препятствием стала груда сумок искателей, которые запихали часть своего огромного багажа под лавки. Но прежде чем Кай попытался осторожно раздвинуть мешки, чтобы проползти рядом, с края скамьи, рядом с ногами, обутыми в грязные сапоги, свесилась голова. У незнакомца была до того непримечательная внешность, что пожелай Кай запомнить ее, то потерпел бы неудачу. Мужчина был безлик во всех отношениях. Исключение составляли глаза, которые чернели, словно угли, составляя контраст с белой кожей незнакомца.

— Проблемы с законом? — поинтересовался мужчина и протолкнул под лавку бесформенный мешок. — Полезай сюда. В эту сумку двое таких, как ты, поместятся. И можешь не благодарить, потом рассчитаемся.

Кай открыл было рот, что не нуждается в чьей-либо помощи, но судя по звукам, донесшимся из зала, патруль закончил проверять первые ряды и направлялся ко второму пролету.

Голос Бога молчал, интуиция тоже, и Кай решил поверить в неожиданную удачу. Возможно, большинство искателей были такие, как Десятая, а не как Райзор. Мысль воодушевляла, и он полез в сумку, надеясь, что патруль не станет проверять багаж. Незнакомец оказался прав, и Кай легко уместился внутри. Чувство беспокойства, когда сумку плотно закрыли, а сверху бросили что-то тяжелое, исчезло не так быстро, как он надеялся. «Это для маскировки сверху положили другие мешки», — успокоил себя Кай, но фантазировать было легко. Может, стоило лишь взять сумку, а спрятаться в ней у своих? У Тупэ с Десятой тоже достаточно багажа имелось.

Кай прислушался и с удивлением обнаружил, что снаружи доносятся неразборчивые звуки, которые не складываются в слова. Мир притих, словно его закутали в ватное одеяло. Он пощупал стенки мешка, но те были мягкие и тонкие. Вряд ли такой легкий материал мог быть столь звуконепроницаемым. Хотя, что он понимал в искателях и их сумках? Они ведь на гомозулей там разных охотятся. От одной мысли, что в мешке, где он прятался, раньше хранили разделанного на части гомозуля, становилось дурно. Может, все дело в духоте? В сумке было практически нечем дышать, и уже через пару минут Кай понял, что задыхается.

— Эй, там, — прошептал он, — открой мешок, воздуха совсем нет.

И только потом сообразил, что если причина тишины в материале, то его никто не услышит. Сверху снова бросили что-то тяжелое, а потом еще и еще. Чувствуя, что у него кружится голова, Кай отчаянно забарахтался, но тяжесть сверху лишь возрастала. Он скорчился и сложил ладони перед лицом, чтобы освободить себе немного пространства. Потом, догадавшись, попробовал порвать ткань зубами — без толку. С таким же успехом можно было грызть гномьи сапоги.

— Да что же это, — пропыхтел Кай, чувствуя себя дураком.

Момент, когда его унесло в темноту, он пропустил. Тонкий звон, похожий на залетевшего в черепную коробку комара, обжигающий спазм в горле — и все. В следующую секунду Кая уже не волновали ни тяжесть давящих сверху сумок, ни искатели, ни санитарный патруль. Его утащили дорожденные сны, которые рассказали, что патрульные срочно покинули вокзал, отбыв в лагерь археологов, пострадавших от внезапного разлива Хищида.

А еще во сне Калюста извинился за поспешный совет, но было поздно.

В палатке было сумрачно и душно, но ее спертый воздух казался живительным нектаром после мешка, ставшего ловушкой. Кай очнулся давно и теперь изучал обстановку, прислушиваясь к голосам снаружи. Двое спорили, стоит ли его будить или подождать возвращения Соломона. Так Кай узнал, что встреча, которую он хотел, все-таки состоится — потому не спешил. Радовало и то, что его не связали. Он лежал на груде тряпок, и это было похоже на заботу. Мешок валялся рядом. Кай сел и, подобрав сумку, попробовал порвать материал зубами. С таким же успехом можно было пытаться прокусить шкуру гомозуля. На вокзале сумка казалось изготовленной из прочной ткани, но сейчас материал больше походил на кожу.

Полог палатки отдернули, и Кая облило холодным светом пасмурного дня. За силуэтами незнакомцев виднелось небо — белое с серыми разводьями. Кай знал, что смотреть на него не устанет никогда.

Человека он узнал сразу. При виде улыбки на сморщенном лице, Кай напрягся. Райзор улыбался примерно также, да и выглядел вошедший похоже. Безликая внешность, черные глаза, неопределенный возраст лет сорока-пятидесяти. Человека старила преждевременная седина, хотя волос у него сохранилось много — эдакая пышная шапка, присыпанная перцем и солью.

— Ты Соломон? — спросил Кай, решив, что у него нет времени на формальности и расшаркивание. — Зачем все это? Знаешь, в первое знакомство можно было быть и повежливее.

— Привет, — кивнул человек. — Ну, извини. Не думал, что ты таким нежным получишься. Вообще-то ты мне жизнью обязан, причем два раза. Если бы Дети Неба тебя проверили, то наслаждаться бы тебе лабораторной клеткой с удобствами где-нибудь на Псиланте. Пожизненно.