– Я не…

– Лиа Владислава, я хочу знать правду. Опишите подробно. Это не праздный интерес. Не стоит бояться последствий, их не будет.

Соблазняющий эффект улетучился мгновенно, но на его место пришёл страх. Влада сглотнула. Выбора ей не оставили.

– Ощущения довольно странные, – осторожно подбирая слова, начала она, – но по большей части не очень приятные. Кажется, вы оплетаете паутиной, слой за слоем лишая воли, но, в зависимости от вашего настроения, жертве то страшно, то ну уж слишком очаровательно.

Влада нашла в себе силы вежливо улыбнуться. Она вся покрылась гусиной кожей и чувствовала – ещё немного и голос задрожит. И от страха, и от ледяного, пронизывающего душу холода. Пахнуло изморозью поля чистоты, даже на секунду показалось, будто они туда переместились, и девушка инстинктивно сильнее ухватилась за короля, от которого на самом деле желала быть как можно дальше. Перспектива просидеть взаперти в кабинете любимого инквизитора уже не казалась столь унылой.

Страх и отчаяние. Паника. Ужас. Волна за волной накатывали, смешиваясь в причудливый коктейль. Владу начало подташнивать, резко помутилось перед глазами, и только человек, ставший причиной неприятных перемен в организме, как ни странно, оставался поддержкой и опорой, продолжая задавать путь.

– У вас весьма занятная реакция. Успокойтесь, вам ничего не грозит, – его величество в один миг переменил своё настроение, и Влада, не веря своему телу, почувствовала, как отхлынули и покинули тревожащие ощущения и переживания. На душе вдруг стало спокойно, тепло и… уютно? – Теперь – точно не грозит.

– Почему? – как Влада не пыталась сохранить лицо, голос выдал все её чувства. Просипел!

– Это должен рассказать вам не я, а мой брат. После его промашки с помолвкой ещё одну вы ему так просто не спустите.

Мягкая улыбка короля не несла в себе опасности, по крайней мере, Влада больше не чувствовала ничего страшного. Но повторно поставить себя в неловкое положение одним вопросом опасалась. И так корила себя и за любопытство, и за нетерпение. Ну что ей стоило дождаться вечера и расспросить своего мужчину! Нет же, расслабилась, привыкла общаться с инквизитором на короткой ноге и невольно перенесла стиль общения на его брата. Ко–ро–ля! Не абы кого!

Печальный вздох привлёк внимание царственной особы.

– Ну ладно, пока нам всё подготовят для перемещения, просвещу вас, не то испортите себе поездку лишними терзаниями, а в Тангарии будет не до бесед. По причудливому стечению обстоятельств, либо воле богов вы пришли в наш мир вместо Амелики. К слову сказать, мы с Августом её никогда не любили, но терпели. Она развлекала Хэварда. Скажем так, это непросто сделать, он слишком предан работе и своим обязанностям. Ваш дар – не редкость в нашем мире, но он особенно сильный и, что самое приятное, ненавязчиво–незаметный.

– А вот последствия от него! – заполнила девушка многозначительную паузу его величества.

– Да. Тем не менее, ваш дар нужен обществу, а вы – Хэварду. Я вас ещё плохо знаю, но вы весьма наблюдательны и, похоже, тонко чувствуете окружающих. Всех или только нашу семью, предстоит выяснить.

– Не всех, но не только вас. Есть люди, с которыми я… У нас есть такое выражение «на одной волне». Я словно настраиваюсь, это происходит помимо воли, незаметно для меня, и понимаю, что чувствует человек. В вашем случае ощущения несколько иные, но более сильные.

– А с моим братом вы на одной волне?

– Да. Только сегодня обратила внимание, что мы даже поругаться не можем. Видимо, я слишком хорошо его чувствую.

Влада замерла. А ведь действительно! Дар развивается или её ждёт очередной сюрприз волшебного мира?

– Думаю, вам стоит прогуляться к Священному Древу, лиа Владислава, – король улыбнулся одними глазами и кивнул, намекая, что у них с Хэвардом все шансы встретить друг друга в густом тумане или тёмном лесу – куда их отправят боги.

– Если вы рекомендуете, непременно так и поступлю.

– То, что у вас с братом особая связь, заметит и слепой. Он прежде никогда не испытывал подобного, потому и настаивал, чтобы я следовал, – его величество понизил голос до едва различимого шёпота, хотя Влада была уверена – их и так никто не слышит, вряд ли монарх ходит без защиты, в том числе и от прослушивания, – этим нелепым традициям. Мне не двадцать лет, но память не подводит, я прекрасно помню невероятное ощущение близости, что возникло у меня с матерью Августа. И именно таких эмоций жду от каждого конкурса. Хэвард просто не понимает – это или есть, или нет. Благодаря вам я смогу наглядно ему продемонстрировать, чего он меня лишает.

– Я ему объясню.

– Спасибо, – дверь многозначительно скрипнула туда и обратно. – Готово? – его величество обратил свой взор к новому смотрителю зала перемещений. Мужчина чуть нервно, как показалось Владе, кивнул и сделал приглашающий жест рукой в сторону нужного квадрата на полу.

– Ну что, дорогая лиа, пройдёмте. Тангария ждёт нас.

Влада представляла себе варваров несколько иначе. Грубые, возможно, дикие, полуголые дикари или, быть может, северяне, укутанные в меха, но обязательно с ожерельями из клыков–бусин! В общем, варвары просто обязаны быть колоритными и восхитительно страшными.

А что увидела она?

Нет, конечно, стоило догадаться по отсутствию охраны, что идут они в довольно безопасное место, но ей–то было некогда! А теперь Влада едва не рыдала от разочарования и несбывшихся надежд.

Во–первых, они прибыли в кабинет. Обычный рабочий кабинет, со шкафами для бумаг, письменным столом, даже глобусом! Во–вторых, этот кабинет особо ничем не выделялся из остальных, виденных в немалом количестве за несколько лет бурной офисно–переговорной жизни. Да, побогаче. Но кабинет – он и в Африке кабинет! То есть, в Тангарии. Ни тебе шкур, ни голов убитых животных на стенах. Симпатично, но скучно!

Тоненький как тростиночка парень–секретарь убежал докладывать об их прибытии, а Влада всё ещё пыталась переварить мысль, что король к королю ходит вот так запросто, без охраны, без какого–то пафоса, едва ли не как к другу. Или так и есть?

Правитель варваров вышел лично поприветствовать гостей и пригласил их… в другой кабинет. Побогаче. Но кабинет!

«Да они издеваются!»

Влада во все глаза смотрела на Грегера Третьего и пыталась найти в нём хоть что–то выдающееся. Невысокого роста, лысеющий, с глазками–буравчиками невнятного цвета, худой, даже щуплый, он был похож на миллион других мужчин. И самое поразительное – от него совсем не веяло той аурой власти, что обычно присуща людям его статуса. Обычный клерк.

«Нет, ну не может быть. Где–то должен быть подвох, – размышляла она, безмолвно следя за беседой мужчин. – Наш король держится с ним спокойно, даже дружелюбно, не важничает и не заискивает, но от него так и разит силой, даже страшно. А этот… Они ведь рабовладельцы, как минимум над женщинами имеют безграничную власть. Где её проявления? Хоть что–нибудь!»