Бес шел поодаль, пропадая-появляясь между невысоких штабелей и патронных ящиков. Боеприпасов на складе оказалось чуть меньше, чем они ждали, но все равно, все равно количество поражало без пересчета. Здесь, под бетоном и сталью перекрытий, под густо накиданным дерном, проросшим травой, прятался результат полугодовой работы сегодняшних патронных заводиков, имевшихся у Альянса в количестве двух штук.

— О-о-о… — донеслось со стороны Голема.

— Как дите, честное слово, — почти про себя выругалась Рэд. — Эй, великан, все твое будет, оставь пукалку в покое, пошли дальше.

Пукалка, крупнокалиберный модернизированный «Скиф», удобный, легкий, стоящий как указатель у нескольких ящиков, прячущих его собратьев, на самом деле был хорош. И Рэд вполне понимала восторг великана, совершенно точно желавшего поменять свой на него. Но не время… Хотя — как можно не принять желание Голема, а?!

Большая стойка у ближайшей стены была заставлена такими образцами, что самой Рэд очень сильно хотелось остаться рядом с ними, наедине и хотя бы на часок. Стойку полностью занимали «Соколы», двенадцатимиллиметровые машинки с малой отдачей при стрельбе. С встроенным автоматическим гранатомётом на три выстрела, системой электронного прицела, дальномера и видоискателей разных диапазонов, созданных сразу под эту модель и спокойно состыковывающихся с оставленными у грузовика шлемами.

Ну, и далее, по ранжиру, калибру, количество зарядов в магазинах, стоимости и прочих параметров, сокровищница все прирастала и прирастала. Отечественные и даже иностранные, незнакомые, пулемёты, автоматы, винтовки и прочая радость глаз и души любого из Братства. И любой, само собой. Хотя, кто знает, может Кошка и не восхитится, ага.

Рэд остановилась, непонимающе оглядевшись. Что-то выбивалось, что-то казалось странным, что-то…

Сбоку, кажется, руку протяни, едва уловимо шевельнулось.

***

Море казалось черным. Огромным черным зеркалом, изредка вспыхивающим искорками. Над морем, лохматые и холодные, жалось разбухающее небо.

— Вот он какой, Мурман… — Горгона несколько раз щелкнула стеком по голенищу.

— Волнуешься? — поинтересовался Бирюк.

— Господи Боже, — женщина даже не глядела на него, — что ж ты такой балабол-то!

— Зато тебе со мной не скучно, красавица, — Бирюк довольно расплылся в улыбке, — да и вообще, мы с тобой прям, смотрю, сравнились за поездку. Ты больше не желаешь исполосовать мне хлыстом зад при любой возможности, а мне тебя хочется уже не по-скотски, а с обхождением. Знаю там одно местечко, вряд ли с ним чего случилось, приглашаю выпить красного и сухого в компании меня, настоящего бургундского по двадцатке кругляков за бутыль и твоих… чулок. Если нет, то куплю.

Горгона обернулась к нему, белея от злости. Бойцы за её спиной, волчье ухмыляясь, потихоньку перевешивали стволы за спину и разминали кулаки с запястьями.

— Эва как… — протянул Бирюк, — никак, драться собираетесь и бить меня руками, ногами и подручными средствами?

— А ты против? — совершенно не ласково поинтересовалась Горгона.

— Я? — Бирюк, дико спокойный для ситуации, снова усмехнулся. — Размяться-то я не против, а вот они — нет.

И показал на совершенно бесшумно появившихся на скалах, нависающих над дорогой, людей. Тех оказалось ощутимо меньше, чем всех бойцов бывшей валькирии КВБ, но преимущество, в виде уже наведенных пулеметов и удобного расположения каждого бойца, говорило само за себя.

Серо-черные маскировочные халаты размазывали их, мешали рассмотреть, полностью растворяя в бело-серо-черном пейзаже окрестностей.

— Вы не отметились на границе, — мягко, но уверенно сказал кто-то из них. — Не остановились у первой предупредительной метки. Вы кто такие и почему среди вас чистильщик, а вы, похоже, готовитесь сделать с ним что-то непотребное, э? Здорово, Бирюк.

— Здравствуй, Серый.

— Сволочь, — чуть порозовев заявила Горгона. — Подонок.

— Конченый, — не стал спорить Бирюк, — так как насчет рассмотреть мое предложение? Тем более, моя дорогая, сама видишь — личность я тут популярная, мне даже кредит выдадут, если вдруг что случилось с моим вкладом… Ну, хорошо, прости. Просто ужин, просто в ресторане. Там скатерти, живая музыка, изыски, деликатесы и всякие привозные ништяки. И даже бархатные портьеры.

— Атласные, — поправили его сверху. — Ты закончил девушку соблазнять своими щедрыми предложениями, сраный Дон Жуан? Мне, вообще-то, службу надо служить, а тебе так, по старой памяти помогаем.

— Извиняюсь, друзья, не мешаю, занимайтесь. Уделит ли мне кто-то немного времени с разрешения командира?

Серый явственно засмеялся, бойцы подхватили, но один двинулся вниз, не убирая оружия.

Горгона, косясь на них, дождалась, пока тот спустится и, наоборот, отправилась вверх. Бирюк, провожая взглядом её точёный, обтянутый форменными брюками, зад, едва удержался, чтобы не присвистнуть.

— Здорово, Бирюк.

— Здравствуй, Песец. Наши есть в городе?

Боец мотнул головой.

— Был отряд Сапсана, шли конвоем с большим табором торгашей, нанялись с еще одним и ушли. Недели как две.

— А дежурные в Порту?

Боец сплюнул, посмотрел в сторону.

— Чего?

Песец достал пачку сигарет без фильтра, привозных, с Караибов, угостил Бирюка.

— В общем, поцапались ваши с нашими, не поделили чего-то, пришел приказ и пост сняли, ребята ушли как раз с Сапсаном. А тут…

— Ну?

— Левиафан идет. С Ист-Кост, незапланированно, но идет. И сутки назад связь с ним пропала, почти… Что там получилось узнать — не к нем, нам не докладывают, но в общем — чуть не отправили Ведьму на её леталке за Сапсаном. Но не отправили. Так что, Бирюк, получается, что тебе и кредит и доверие и в город сопроводим, на броне этих вот прокатимся. Ты теперь, сам понимаешь, фигура нужная и важная.

— Я весь горд таким доверием, — Бирюк затянулся и перестал ухмыляться. — Прям левиафан?

— Прям он, — Песец кивнул. — Самый настоящий. О, фря эта назад идет. А ты, кстати, как вообще тут оказался, у вас же там…

— Он самый, твой тезка, — согласился Бирюк. — Только меня не спрашивали. Да, дружище, а вот эту мадам с ее парнями вы пропустите и все нормально?

— У нас с Альянсом прямых договоренностей не много. КВБ же? Ну, пусть проезжает, у Звезды тут есть представительство. Или она…

— Или, — Бирюк затянулся и выкинул окурок. — Поехали, что ли?

— Поехали, судя по всему.

По дороге, петляющей согласно хитрых инженерных решений и регулярно упиравшейся то в бетонный лоб ДОТа, то в жадно чавкающие границы химбола, химического болота, оставшегося после Полуночи, катили долго. Бирюк молчал и смотрел на город, выраставший впереди. Горгона, тоже сидевшая на броне, осматривалась и, все же, явно немного нервничала.