– Ужасно! Если его не будет, мне придëтся открыть правду госпоже Виоле. Иначе она просто сойдëт с ума от волнения!

– В крайнем случае, скажи ей всë, как есть. Уверен, она простит брата.

Йина поцеловала музыканта в щëку:

– Жаль, что именно тебе предстоит омрачить Мэйо праздник.

– Береги молодую госпожу. Я справлюсь.

Он поднялся к спальне поморца.

Из комнаты по-прежнему доносился храп.

Космо сел у стены, подбирая слова соболезнования.

Память услужливо подсовывала услышанную от меченосца фразу: "Убивать он тебя точно не будет…"

И тотчас – другую: "…под страхом смерти запретил себя беспокоить…"

Музыкант вскочил на ноги.

Невесть откуда взявшийся животный ужас ледяной хваткой сдавил сердце.

Раб ворвался в спальню и начал изо всех сил трясти спящего поморца:

– Проснитесь! Проснитесь, хозяин!

Мэйо что-то замычал, не открывая глаз.

Космо не сдавался, быстро принёс воды и стал обтирать лицо нобиля влажной тряпицей:

– Проснитесь… Просыпайтесь же скорее!

Поморец разлепил сонные веки:

– Трава в вине… Дай… тряпку…

Музыкант вложил ему в руку тряпицу.

Наследник Макрина обернул ей два пальца, затолкал себе в рот и погладил заднюю стенку горла.

Организм мгновенно отреагировал на такую манипуляцию обильной рвотой.

Мэйо потребовалось несколько минут, чтобы прийти в норму.

– Хозяин, – всхлипнул Космо. – Нереус погиб.

– Он жив, – твëрдо сказал нобиль. – Я это чувствую.

– Его до сих пор нет, а гладиатор вернулся из ямы…

– Нереус жив. Он и не должен был сюда приходить. Который час?

– Скоро полдень. Все, кроме вас, уехали в храм на церемонию…

– Дай мне фиолетовую с серебром тунику. Нагоню их пешком. Не могу же я пропустить свадьбу моей единственной и горячо любимой сестры!

Празднично одетые рабы несли по Силладу открытые белые носилки, увитые цветами.

Каждый прохожий мог полюбоваться красотой невесты и пожелать ей множество благ.

Встреча со свадебной процессией сулила большую удачу, поэтому людей вокруг собиралось немало.

Услышав радостную музыку и хвалебные песнопения, горожане оставляли дела, выходили из домов, чтобы приобщиться к счастливому моменту и поблагодарить Богов за создание новой семьи.

Виола старалась улыбаться и отвечать на приветствия, но её голос и руки дрожали от волнения.

Девушка то и дело поправляла венок, удерживающий на голове прозрачное покрывало, одëргивала подол особой прямой туники, мяла завязанный хитрым узлом белый брачный пояс.

– Успокойся, дорогая, – посоветовала сидящая рядом Като. – Ты – само совершенство. На зависть всем богиням и нимфам.

– Где мой брат? Кто поведëт меня по лестнице? Кто вложит мою ладонь в ладонь супруга?

– Я отведу. Мы ведь близкие подруги.

– Почему Мэйо такой безответственный? Почему он всегда и всë портит?! – Виола стиснула в кулаке пышный, перевитый лентами букет.

– Счастья! Счастья! – крикнула ей морщинистая старушка.

– Благодарю! – с лёгким поклоном отозвалась невеста.

– Не будь так строга к нему. Он – ещë не муж, а легкомысленный взбалмошный юноша. Вчера я просила Ливия проследить, чтобы твой брат не пил много, но гулянка затянулась и…

– Это невыносимо! Почему отец держал меня взаперти, приучал к порядку и требовал идеального поведения, а Мэйо можно всë?! Пить до потери сознания! Бесчинствовать! Спать с кем попало! Разрешать невольникам садиться себе на шею!

– Тише, милая. Нити судеб сплетаются причудливо…

– Не желаю его видеть, – девушка ударила букетом по колену. – Я прекрасно обойдусь и без братского благословения.

Като глубоко вздохнула и спросила у идущей возле носилок Йины:

– Кто-нибудь остался присмотреть за господином Мэйо? Возможно, ему понадобится врач.

– Его раб Космо остался при нём, госпожа.

– Хорошо, – кивнула блондинка. – Надеюсь, с Мэйо всë будет в порядке.

– Космо? – насторожилась Виола. – А куда подевался Нереус? Йина! Почему там Космо, а не геллиец?

– Он… ушëл вечером в город. С поручением. И до сих пор не возвратился.

– Каким поручением?

Като положила руку на запястье подруги:

– Не хотелось бы касаться этого вопроса, но… Твой брат пожелал возлечь со шлюхой и отправил раба в непотребный дом – выбрать девушку.

– Это всë, что нужно знать о Мэйо, – устало процедила Виола. – Ему плевать на меня и на мою свадьбу. Замечательный брат! Врагу не пожелаешь!

Носилки опустили возле ступеней храма.

На лестнице ждали девушки с большими корзинами полными лепестков роз и юноши с белыми голубями.

– Дай руку, моя тлания, – улыбнулась Като. – И теперь думай только про хорошее.

Аристократки медленно, с достоинством, поднялись по лестнице.

Их щедро осыпали сладко пахнущими лепестками.

В ясное небо взмыли, громко хлопая крыльями, десятки красивых птиц…

В храме, где собрались гости, невесту ждал одетый в просторную тунику жених.

Виола смело прошла к нему под одобрительные выкрики толпы.

– Многие лета!

– Не скучать в постели!

– Детей столько, сколько мышей в амбаре!

Жрец поднял чашу с водой, заглянул в неё и торжественно объявил всем присутствующим:

– Знамения благополучны!

– Знамения благополучны! – громко повторил жених.

– Знамения благополучны! – закричали гости так, чтобы услышали даже те, кто остался за пределами храма.

– Где ты, жена моя, там быть и мне – твоему супругу, – произнëс брачную клятву Ливий.

Виола убрала от лица покрывало:

– Где ты, муж мой, там быть и мне – твоей супруге!

Като направилась к ним, чтобы помочь завершить церемонию.

На полпути блондинка обернулась и застыла, словно каменное изваяние…

На ступенях святилища, вместе с другими девушками, стояла кабатчица Лаура.

Она держала большую корзину с белыми лепестками роз и тревожно всматривалась в лица прохожих на площади.