– И что случилось?

– Когда это обнаружили, было уже слишком поздно.

– Слишком поздно?

– Ты не думаешь, – задумчиво сказал Филип, пожав плечами, – что у Фабиана были благие намерения? Он хотел как лучше. Ты бы на его месте не захотела помочь своему отцу?

В комнате стало холодно, очень холодно. Алекс чувствовала, как вокруг нее гуляют сквозняки.

Блэк, лежавший на диване, сел и издал низкий рык.

Мейн затянулся сигаретой.

Она смотрела на него, охваченная страхом.

– Он был добрым мальчиком, он наверняка хотел ему помочь.

Она подумала о холодном темном подвале, о прикованной цепями женщине, которая сидит там, плачет, дрожит и слышит, как капает вода.

– И кто в этом участвовал?

– Фабиан, студент-теолог по имени Эндрю Касл и еще один парень из Кембриджа, не имеющий никакого отношения к теологии… – Филип склонился над своими записями. – Некто по имени Отто фон Эссенберг.

Комната будто покачнулась.

– Ну конечно, – с горечью сказала Алекс. – Отто. Фабиан ходил за ним, как ягненок за овцой. И что такое этот экзорцизм?

– Это попытка изгнать из человека бесов… злых духов.

– Какое-то варварство.

– Так оно и есть. – Филип загадочно поднял брови. – Но иногда старые средства наиболее действенны.

– Ты серьезно?

– Есть свидетельства, девочка моя, обряд экзорцизма в самом деле работает.

– И как это сказалось на Босли?

Он скосил глаза на свои записи.

– Его личность изменилась… и осталась измененной. Прежде он был агрессивным и жестоким… а теперь стал очень кротким, растерянным.

– А это не проявление его шизофрении?

Мейн еще раз глубоко затянулся и ничего не сказал.

– Филип, ты согласен? – настаивала она. – Наверняка причиной послужила его болезнь, да?

– Возможно, – сдержанно ответил он.

Ее передернуло. Филип обеспокоенно смотрел на нее и пощипывал усы.

– Филип, мне страшно. – Она закрыла глаза. – Господи, Филип, помоги же ты мне.

– Я предлагал тебе оставить это дело.

– Нет. – Она непримиримо покачала головой. – Нет!

– Так было бы лучше.

– Тебе легко говорить. Это не твой сын.

Мейн встал и ласково положил руку ей на плечо:

– Все будет хорошо, девочка моя, не беспокойся. Хочешь кофе?

Она кивнула и закрыла глаза. Его шаги удалялись по коридору. Шум дождя эхом отдавался в комнате… в ее голове… в темном пустом подвале.

– Горячий.

Она подняла глаза и осторожно взяла кружку. Снаружи донесся автомобильный гудок. Такой обыденный… Где-то там существовал настоящий мир, обычные люди занимались обычными делами. Она хотела быть там, среди них.

– Что мне делать? – спросила она.

– Уезжай. Отдохни несколько дней.

– Ты даже не пытаешься меня понять.

– Пытаюсь, можешь мне поверить. – Он просиял доброй улыбкой.

– Если я уеду, ничего не изменится. Когда я вернусь, все останется как было.

Страх и беспомощность переполняли ее.

Он опустился в кресло.

– Дорогая девочка! Дорогая моя…

Алекс нашла платок, отерла слезы, потом шмыгнула носом и высморкалась.

– Отто сказал, что Саффье ничего не знал.

– Не знал? – недоуменно переспросил Филип. – Чего не знал?

– О Босли. О его состоянии. Думал, что он нормальный, здоровый студент… Ничего такого… все это случилось несколько лет спустя.

– И как он узнал?

– Узнал Отто… – Она вдруг замолчала, словно в ее мозгу опустился занавес. – Узнал Отто, – повторила она, и ее слова прозвучали эхом предыдущих. – Я… мм… – Она забыла, что собиралась сказать.

Температура в комнате, казалось, упала еще сильнее. Алекс пригубила кофе и снова шмыгнула носом. Филип закурил новую сигарету, выпустил дым через ноздри. Она смотрела на парок, поднимающийся над кружкой.

– Если обряд экзорцизма проходит успешно, что случается с изгнанным духом, с бесом… или кто уж он там есть?

Ее опять пробрал ледяной озноб.

Филип попробовал свой кофе пальцем, задумчиво посмотрел на него.

– Он должен найти нового хозяина.

– Кого-то с таким же генетическим кодом?

– Не исключено. – Он снова попробовал кофе. – В Библии есть сцена изгнания Иисусом бесов… он направил их в свиней.

– Не видела свиней в Бродмуре.

Он бросил на нее взгляд, будто проникая в самую глубину души, и она ощутила, что краснеет. Он понял.

– Может быть, девочка моя.

– Это многое объяснило бы.

– Вероятно. Тут непросто доискаться до истины.

– Истину отыскать всегда непросто.

Филип кивнул, снова посмотрел на нее встревоженным взглядом.

– Ты должна быть осторожна со своим медиумом, – сказал он вдруг.

– Почему?

– Медиумы иногда бывают опасны.

Алекс пыталась понять, что выражают его глаза, но это оказалось невозможно.

– Что ты имеешь в виду? Что значит «опасны»?

– Эти люди вторгаются… – он сделал паузу, – вторгаются в сферы, в которых не очень разбираются.

Она снова шмыгнула носом, высморкалась.

– Ты ведь знаешь, Филип. Ты все знаешь.

Он долго молчал, прежде чем ответить.

– Нет, я не знаю. – Он задумчиво покачал головой, потом встал, подошел к книжным полкам, принялся разглядывать корешки. – Да нет же, господи, я далеко не все знаю.

После долгого молчания она наконец решилась:

– Филип, в тот раз ты сказал, что духи иногда пытаются вернуться… – От смущения она едва могла говорить. – Вернуться, потому что у них осталось незаконченное дело. Как они это делают?

– Спириты говорят, – мягко, словно извиняясь, начал он, – что духам приходится возвращаться через кого-то.

– Через кого-то?

– Через кого-то телесного. Живого.

– Завладеть им?

– У бестелесных духов нет энергии, – кивнул Мейн.

– Значит, они используют человеческую энергию?

– Так говорят спириты.

– Используют хозяина?

Он кивнул.

– Так же как и изгнанный дух?