Команда рассмеялась – такие аргументы она понимала и любила.

– Так что, возвращаемся на Шебу? – подвел итог Натан.

– Видимо, да, – нехотя согласился Хэл.

В конце концов, там их дом, сколько можно от него бегать?! Да и соблазн нанести Андреасу ответный визит очень велик, они по нему «соскучились».

– А гобелен?! – пискнула Молли, надеясь, что оживленное обсуждение поможет ей снова слиться с Командой.

– Гобелен стал платой за наводку.

– А не жирно вашему контрабандисту будет?!

На этом процесс слияния бесславно оборвался.

* * *

Дойти до своей каюты было делом семи секунд, но киборг без раздумий нырнул в ближайшую дверь, словно ему крепко приспичило.

Этому абоненту Кай отвечал при любых обстоятельствах. Где бы ни был и что бы ни делал, ведь всегда можно найти три секунды, чтобы сказать: «Прости, я очень занят, перезвоню через час». И перезвонить через пятьдесят девять минут.

Если не ответить, то Стрелок не станет трезвонить сыну каждые пять минут. Не начнет бомбардировать почту истошными сообщениями. Он будет просто ждать, отгоняя дурные мысли и прилагая все больше усилий, чтобы сосредоточиться на повседневных делах.

Потому что однажды ему не ответили. И не ответили уже никогда.

Кай подумал – если бы отец позвонил, когда он лежал под завалом, насаженный на штыри, он все равно ответил бы. И сделал бы счастливое лицо, чтобы подарить отцу еще хотя бы час спокойствия.

Иногда это очень много.

Кай сел на унитаз и принял раскованную позу, надеясь, что панели обшивки за спиной выглядят достаточно стандартно. А если и нет – сразу видно, что блудный сын находится в тихом уютном месте, а не посреди полыхающих обломков корабля с оскаленным монстром на заднем плане.

– Привет, пап!

– Привет, сын. Вижу, у тебя все хорошо? – Судя по шутливому тону Стрелка, он ни на йоту не усомнился: с Кая станется подтащить унитаз к обломку поприличнее и уговорить монстра сделать улыбочку.

– Да, порядок. Путешествую тут с одними… людьми, помогаю им уладить кой-какую проблему. Совсем небольшую! – торопливо уточнил Кай.

– Люди-то хоть теперь нормальные, не придурошные? – с усмешкой уточнил отец.

– Ну… – киборг замялся. – Мы работаем над этим вопросом.

Кай имел в виду «мы с Лизой», но тогда пришлось бы слишком многое объяснять. Чего не хотелось, как бы ему ни припекало довольное лицо отца – «Ура, мои уроки по взаимопониманию не прошли даром!» Оговорился, как дурак, – теперь терпи.

– К гонкам вернешься?

– Постараюсь, – честно пообещал Кай.

– А к нам прилетела Валерка, на целый месяц, – сообщил Стрелок, и Каю стала ясна причина его приподнятого настроения. – Отдохнуть в санатории и отметить третий развод. Заявила, что это в последний раз, больше она не собирается совершать подобную глупость.

– Выходить замуж или разводиться?

– Я спросил у нее то же самое, – рассмеялся отец. – Сказала: «Оставлять этих негодяев в живых!»

Стрелок тоже не был однолюбом. За свою жизнь он любил целых двух женщин, и одна из них была киборгом.

А вторая если и знала о его чувствах, то тактично молчала.

Кай вспомнил лежащее в отцовском столе кольцо. Оно уже потускнело, в бархат коробочки глубоко въелась пыль, но самый ценный антиквариат так и выглядит.

– А ты ей никогда… Ну… Не намекал? Хотя бы.

– Та-а-ак! – с шутливой угрозой протянул Стрелок. – Это еще что за внезапная матримониальная деятельность?! Думаешь, после твоего отъезда я зачахну от тоски и надо поскорее подыскать мне какую-нибудь бойкую вдовушку?

– Ну па-а-ап!

– Или сиделку? – продолжал веселиться отец. – Из Валерки она паршивая, я проверял! Нет уж, женить меня слишком поздно, а закапывать еще рано! Эй, чего ты так скривился?

Кай постарался придать лицу менее читабельное выражение.

– Почему сразу женить-то? – смущенно проворчал он. – Вы взрослые люди и никому ничего не должны. Если что, я не против.

– Кай, – Стрелок решил, что шутка зашла слишком далеко, и тоже посерьезнел, – мы с Валеркой просто друзья. Отличные, близкие, знающие друг друга лучше, чем иные супруги, но – друзья. Уверяю тебя, нам обоим этого более чем хватает! Мужья, вон, приходят и уходят, а дружба только крепнет.

Кай удрученно вздохнул.

– И давно?

– Что?

– Давно – хватает?

Стрелок в замешательстве уставился на сына. Он привык к оригинальному мышлению киборга и его убийственным вопросам, но тут прямо не знаешь, что и ответить. К тому же для Кая это, похоже, очень важно, в идеале надо конкретную дату и время назвать!

Кай опомнился. Ему нужен был не ответ, а совет, но чтобы получить его, придется опять-таки раскрыть карты.

– Извини, дурацкий вопрос. Проехали.

Пожалуй, это вполне можно считать советом: «Потерпи каких-то тридцать-сорок лет, и тебя тоже отпустит!»

* * *

Иветта не стала ночевать в одной каюте с Молли и сегодня, напросилась к Лизе. Зашла только на пару минут: заправить постель и взять необходимые вещи.

– Давай-давай, проваливай! – язвительно бросила Молли ей вслед. – Меньше народа – больше кислорода!

Иви обернулась и так укоризненно посмотрела на бывшую подругу, что той стоило немалых усилий добавить:

– И никто под ухом храпеть не будет!

Иветта покачала головой и вышла. Вещей у нее и так было мало, и оставшиеся выглядели брошенными навсегда.

Шкафчик Молли, напротив, пучило от дешевого шмотья, которое она, как белка, распихивала по всем доступным щелям. Половину давно пора было выкинуть, но мешал въевшийся с детства страх, что новое раздобыть не удастся. Молли откопала в барахле пару старых сапог, взвесила их в разных руках и уверенно выудила из левого плоскую фляжку с аляповато выгравированным Боженькой. Один Он знает, каких усилий ей стоило не приговорить этот джин с утра! Удержала только мысль, что если от нее будет разить свежим алкоголем, то друзья разозлятся еще больше. А сейчас-то чего уж…

Молли глотнула из фляги и шумно задышала. Джин обжег горло, а следом – желудок, но припрятать во втором сапоге какую-нибудь закуску она не догадалась. Ну и ладно, быстрее проберет!

Надо же, папаша в кои-то веки оказался прав! Не зря он вечно ворчал: «Чего ты бегаешь за этими фраерами, как коза на веревочке?! Какие они тебе друзья, им просто клоун в компании нужен, а ты и рада стараться!» Пару раз даже выпорол – любя, по его словам, со стороны же чужая дурь виднее. Увы, более тщательным воспитанием он не заморачивался, и коза продолжала бегать, пока не добегалась.