его сознание не воспринимало никакой опасности. Он страстно желал остановиться, гордо встать посреди поля, открыть ответный огонь — и будь что будет! Но ноги, словно имея теперь свой собственный разум, из последних сил несли его прочь. И вот он, таинственный Спартак! Вот она, скудная зеленка на его окраине, что схоронила спасающуюся троицу в своих объятиях. Казак ловко обошел их и пошел впереди. Выстрелы снова стихли, поселок, откуда еще днем ранее грозили огневые точки, не подавал никаких признаков жизни — в притихшем частном секторе не было ни души, лишь разносился разноголосый лай встревоженных собак. Дома, коттеджи, хибары. Городская инфраструктура виднелась где-то в километре впереди. Она была так близка, она манила к себе, как оазис влечет утомленного странника в пустыне. Еще чуть-чуть…

Казак остановился. Перед ними опять раскинулось ровное поле. Прекрасная вольная степь.

— Половину прошли, делов-то осталось! — подбодрил их Казак. — Вон участки садовые, метров восемьсот, не больше. Там вчера наши были.

— А сегодня? — злобно взглянул на него Олег.

— А сегодня будет сегодня. Но ты можешь пойти обратно, — резко ответил Казак.

Олег и Ярослав переглянулись. У них сейчас не было слов. В их лицах, одновременно холеных и чумазых, застыл бесконечный трагизм, и у каждого — бездонный взгляд, до краев наполненный жизнью и жаждой продлить ее. Они смотрели друг на друга, будто прощаясь навсегда. В этот миг оба застыли у Рубикона, на решающем и, возможно, последнем рубеже.

— Удачи тебе, босс, — проговорил Олег и натянуто улыбнулся. — Знаешь, наверное, только с тобой бы я стал по полю с автоматом бегать. В эту войнушку играть. И я себе не прощу, если тебя подстрелят. Ты должен жить, босс! Кто же, как не ты, наш мозг и идейный вдохновитель, а?

Он нервно засмеялся. Казалось, глаза вот-вот вспыхнут влагой.

— И тебе удачи, друг… — тихо ответил Ярослав, и его голос дрогнул. Он протянул руку и крепко обнял товарища.

— Ну все, господа офицеры, собрались! — заорал Казак, взбудоражив, вероятно, весь поселок. — Не ссать, как-нибудь прорвемся! Пусть они, мать их, боятся. У них есть время, а у нас его ни хрена нет!

Он подскочил к ним и, схватив обоих за шеи, принялся приводить в чувство.

— Вы сюда бабки стричь приехали? За славой, за карьерой, да? Вот она, ваша слава — пройти это гребаное поле! Там ваш дом, а сзади ваши враги! Как бы вы ни хотели пожалеть их, они вас жалеть не будут, и они — единственное, что мешает вам вернуться домой. Как и у миллионам здешних людей. Идите и сделайте это! Ради тех, кому вы нужны дома. Чтобы любить своих жен, растить достойных детей, уважать родителей. Чтобы рассказать, что вы здесь видели. Рассказать, как начиналась война! Вы меня слышите? — снова встряхнул их Казак.

— Да! — вразнобой ответили оба.

— Тогда давайте, братцы! Офицерами не рождаются, ими становятся, живут и умирают. Так или не так?

— Так точно! — прогремело из зеленки.

— Первый пшел! — заорал Казак и лупанул Олега по спине. — Да поможет нам Бог, — вслед пробормотал он.

Олег, словно служебная овчарка, сорвался с места и неудержимо понесся вперед. Его некогда стильные туфли взбивали мощную пылевую завесу, будто копыта рысака. Он быстро удалялся.

— Пшел! — пронеслась вторая команда, и Ярослав ринулся за ним.

В считаные секунды притихшие окрестности проснулись и загремела канонада выстрелов. Словно по взмаху палочки невидимого дирижера, заиграл дьявольский оркестр. Ярослав обернулся. За ним бежал Казак, а дальше, на окраине поселка уже мелькали люди. Они шли по пятам. Ярослав воображал, что сотни вражеских стволов заработали оттуда, провожая их в город — или в последний путь. Впереди, стоя на одном колене, как заправский диверсант поливал из автомата Олег. Невероятная, абсурдная картина. Ярослав притормозил, вскинул оружие и нажал на курок. Целью были пара-тройка десятков солдат, но магазин быстро закончился и механизм предательски замер. Он вытянул из кармана последний рожок.

— Что ты встал как памятник! Я вам, идиоты, говорил останавливаться? — настигнув его, заревел Казак. — Бегом, блядь!

Он пихнул Ярослава, и они снова помчались по полю. Удивительно, словно в кино, пули ложились рядом, то тут, то там вспахивая участки земли. Как будто бойкие воробьи принимали свои пыльные ванны. Смерть витала в воздухе, но не трогала безумную троицу. Казак останавливался, отстреливался и опять догонял Ярослава, подталкивая того в спину. Вокруг все смешалось, замедленными кадрами проплывали несвязные картинки. Ярослав повернул голову: где-то совсем неподалеку прогремел взрыв, взметнув в воздух куски серого грунта. Впереди чумазый и совсем не похожий на себя Олег расстреливал неприятеля. Неугомонные стальные воробьи продолжали клевать дорогу. Ярослав уже не слышал указаний командира, он остановился и принялся неистово опустошать свой последний магазин, но Казак снова толкнул его — и тут он увидел, как впереди камнем рухнул на землю Олег.

— Олег! — закричал Ярослав и что есть сил устремился к нему.

Но его пересекла страшная боль. Будто мощный удар пришелся в спину и пронзил ее. Ярослав почувствовал, как жизненные силы мгновенно покинули тело. Он тяжело опустился на колени, принялся отыскивать взглядом товарища. Олег был жив. Изобразив нечеловеческую гримасу, он медленно, словно полу-раздавленное насекомое, полз к другу. Очевидно, он хотел помочь, но уже не имел на это никаких сил. Их глаза снова встретились. «Все кончено», — будто бы шептал взгляд Олега. Но неожиданно зрачки его сверкнули, озарившись жизнерадостным светом, и напоследок он выдал неповторимую искреннюю улыбку. И словно искра проскочила между ними, словно неуловимый поток энергии одолел расстояние. Стиснув зубы, Ярослав поднялся на ноги и вскинул оружие. Тишина. Магазин был пуст. Навстречу, хромая на обе ноги, плелся Казак. Его лицо, шея, руки, камуфляж, все было в крови. Поравнявшись с Ярославом, он остановился:

— Ранен? — прохрипел Казак.

— Похоже, — скорчившись от боли, ответил Ярослав.

— Ну ничего, как-нибудь…

Ярослав хотел идти дальше, но уже не понимал, в какую сторону. Ему казалось, стрельба шла отовсюду. «Может, это свои?» — подумал он, и в этот момент, словно хищник, на него прыгнул Казак. Раздался мощный взрыв. Землю содрогнуло, и Ярослав едва успел почувствовать, как ее вырвало у него из-под ног. Мутная пелена перед глазами, долгожданное чувство умиротворения.

— Все-таки, с-с-суки, шлепнули, — со странной улыбкой проговорил он.

Постепенно пелена растворялась, и перед его глазами открывалось небо. Впервые за долгие годы он был способен так жадно созерцать его глубину. Теперь он был свободен. Шум в ушах был как мелодия прибоя. Причудливые обитатели голубой лагуны двигались, извивались в ласковой пучине. Такое сказочное спокойствие…

Ярослав повернул голову