скоростной бросок, имевший конкретную цель. Щупальца почти вышли из рук, оставшись только в кистях, но там они разошлись в стороны. Мои пальцы начали двигаться сами собой.

Нет. Не сами. Ими управляла тварь. Она несколько раз сжала и разжала кулаки. Мои кулаки.

Меня снова подняли в воздух. Я стал марионеткой и готовился к спектаклю. Вот только какая у меня роль? И какой в этом смысл?

Тварь сблизила меня и Зули настолько, что стал различим блеск луны в ее глазах.

- Ты простить меня бог Маак? – спросила девушка. – Я быть виновата. Я не иметь другой выход.

Другой выход есть всегда. Но не у Зули. Она всегда идет только вперед, потому что не знает, что можно поступать иначе. Простить ее? Какой в этом смысл? Какой теперь вообще может быть в чем-то смысл?

- Я прощаю тебя Зули, - ответил я.

Искорки счастья блеснули в глазах девушки, но тут же погасли. Я погасил их. Так как мои пальцы сжались на горле девушки.

Внутри все рухнуло.

Вот что собиралась сделать тварь! Задушить Зули моими руками, устроив себе пир из эмоций!

Нет! Не бывать этому! Не позволю!

И я боролся. Я напрягал мышцы. Я сопротивлялся. Но мои пальцы сжимались все сильнее…

- «Какая ирония Марк, ты сейчас своими руками убиваешь своего неродившегося сына», - сказала Стик.

- Нет! – прорычал я сквозь зубы.

Буря возникла рядом. Она кружила вокруг, выжидая момент, чтобы прорваться.

Я лишь крепче сжал зубы и утроил усилия. Пальцы чуть разжались.

Тварь поднесла нас поближе. Да она все состоит из этих щупалец… Даже не щупалец, а лиан… Длинных, извивающихся, живых лиан.

Тварь смотрела на нас и думала, а я прилагал все усилия, чтобы разжать свои пальцы. Успеха больше не было. Да, они перестали сжиматься, но Зули все равно задыхалась. А вместе с ней мой ребенок…

- Нет, - снова прорычал я.

- «Да Марк. Ты сейчас душишь своего сына. Маленького беззащитного младенца. Крохотного новорожденного. Ты когда-нибудь видел новорожденных?»

Воображение тут же нарисовало беззащитное тельце, не имеющее ни малейшего понятия о том, что его ждет впереди. Затем резко переключилось на более взрослых детей, с безграничным восторгом, наблюдавших как ползет жук. Всего лишь жук. Обычный, ничем не примечательный жук. Следом пошли другие картинки. Дети радуются снегу… Дети радуются лужам… Дети радуются грязи…

Нет ничего более искреннего и настоящего, чем детская радость.

Меня ее лишили. Каждый раз я пытался найти ее и каждый раз меня ее лишали. А сейчас я сам забирал у другого возможность ее испытать. У своего сына…

- НЕТ! – сказал я в полный голос.

Буря бросилась на стены сознания, но они устояли. Я ждал этого броска, поэтому был наготове. Но теперь она кружила уже не в отдалении. Она вплотную прилегала к разуму, понемногу изливаясь внутрь, через щели.

- «Прими это Марк», - продолжала Стик. – «Ты все равно не можешь ничего сделать, ты жалкий, бесхребетный сопляк. Выродок».

НЕТ! Я не такой.

Буря. Она рядом. Нельзя поддаваться ей. Взгляд нашел шрамы на руке.

Сжать их. Вдавить внутрь. Загнать вглубь.

Но мое тело больше мне не принадлежало.

Зули дернулась, её глаза расширились. В чем дело? Движение внизу… Одно из щупалец входило девушке прямо в живот. Видимо монстр устал ждать.

- НЕТ! – снова крикнул я.

- «Сожми пальцы Марк. Хватит делать вид что у тебя есть сила воли. Ты слабовольный выродок, и был им всегда. Задуши их».

Выродок. Сопляк. Слова гремели в ушах. Слишком часто я слышал их в своей жизни и всегда верил им.

Но я – не такой. Я могу быть не таким! Это мой выбор, кем мне быть! Никто не в праве решать за меня и навязывать своё решение! Ни Стик, ни этот монстр, ни… отец.

Я посмотрел на тварь, что управляла моим телом.

- Ты хочешь жрать сука? – прорычал я. – Так на, сука, жри!

Я раскрылся навстречу бури. Я впустил ее в себя. Я пропускал ее через себя изливая во внешний мир.

Тварь захлебнулась в этом потоке. Она жадно хватала каждую каплю, сосредоточив на этом все внимание. Человекоподобный силуэт обвалился в полнейший хаос из перемещавшихся лиан. Мы с Зули упали на землю. Тварь растеклась по пространству, стремясь занять как можно больше площади, чтобы поймать все, что я ей давал.

А мне было что ей дать.

Годами сдерживаемая злость. Злость на отца. Злость на себя. Злость на весь мир и расплодившуюся в нем несправедливость.

Не я убил своего отца. Он сам.

Каждое его слово, каждый поступок приближал его смерть. Пусть это несчастный случай, но он – закономерность. Я виноват только в том, что в глубине души хотел этого. Ведь только его смерть позволила выбраться из густой тени и начать жить.

Правда оставшись без тени, я придумал новую. Так мне казалось… Я думал, что просто слишком привык, что разум держится за эту привычку и проецирует ее в мир, создавая новую, иллюзорную тень.

Но я ошибался.

Тень была настоящей. Пусть и существующей только в моей голове. Бесхребетный сопляк, выродок. Эхо этих и других подобных слов и было моей тенью. Каждый раз, выходя из тени, я оставлял ее корни внутри себя. Она тащилась за мной, чтобы накрыть снова при первой же остановке. Пора положить этому конец. Пора выкорчевать корни.

Только я решаю кем мне быть!

Взгляд наше копье, лежавшее неподалеку.

Только я решаю кто я есть сейчас!

Рука сжала древко. Я поднялся и без малейших колебаний пошел в сторону бьющегося в экстазе монстра. Щупальца-лианы сотрясались в конвульсиях радости. Монстр пировал и ни на что не обращал внимания.

Куда бить? Не может же тварь состоять только из лиан. Должно быть место, где все они объединяются в систему. Центр. Узел. Мозг. Как найти его в этом хаосе?

- «Подсвети мне место для удара Стик», - сказал я.

- «Приятно видеть твою решимость Марк», - отозвалась симбионт и