претензиям народа... Эти собрания нации под защитой войск Саволакса ... определят общий голос в пользу новой, свободной и независимой конституции, которая будет принята и приведена в исполнение прежде, чем Швеция сможет получить вполне определенные известия об этих движениях Отдельный бунт, который одновременно будет произведен в Свеаборге и в Тавастгусе, предоставит обе самые сильные крепости страны в распоряжение конфедератов... Имея их в руках, можно будет рискнуть изложить претензии финского народа представителям шведской нации... Трудно сомневаться, что это движение, выполненное с силой, не возбудило в Швеции более пли менее заметных волнений в пользу Финляндии. Многие граждане королевства не без радости увидят событие, которое, будучи хорошо использовано, может посодействовать устранению слишком сильной узурпации их старинных свобод. Надежду на успех подают еще: слабый совет, окружающий монарха, и увлекающие короля развлечения.

Вот то главнейшее, что возможно извлечь из туманного изложения Спренгтпортена. Далее, он пишет, что для счастия нации необходимо:

— чтобы Россия поддержала план всеми своими силами;

— оказала помощь войсками и деньгами;

— денежная помощь считается особенно необходимой;

— русским флотом её Императорское Величество окажет особенно сильную помощь защите финского побережья;

— отношения Финляндии к России будут изложены в прелиминарном акте;

— Императрица гарантирует ту конституцию, которую «финны согласятся дать себе, как наиболее соответствующую их гению и желаемой независимости».

Все остальное надлежало предоставить искусству Спренгтпортена, который «брал на свою голову гарантию успеха этого дела», обеспечивающего «покой человечества и счастье целого народа». Небо, конечно, благословит эту работу. Кончается проект обильной лестью по адресу Императрицы.

На обороте этого проекта Императрица собственноручно надписала: «Si le projet de l’indépendance de la E. était une question, la réponse que ce projet n’est pas contraire aux intérêts de la Russie ne serait pas difficile à trouver». (Если бы под вопросом стоял проект независимости, то Е. было бы нетрудно найти ответ, что этот проект не противоречит интересам России).

По поводу этого проекта между А. Морковым, Безбородко и Остерманом началась оживленная переписка. Морков сообщал свои разговоры со Спренгтпортеном; ему отвечали сообщением воззрений Императрицы относительно плана финляндской самостоятельности. Спренгтпортен полагал, что Швеция уступит Финляндию, если будет вознаграждена за нее Норвегией. Морков без труда опроверг это предложение. Спренгтпортен рекомендовал Императрице, для успеха дела, отделить от России те части, которые были присоединены к ней по Абоскому трактату. Ему, конечно, не вняли. Спренгтпортен продолжал: настроение финнов таково, что, явись у них руководитель, — они восстанут. Он полагал, что они изберут его своим главой. Все оказалось плодом его пылкого воображения. .

Императрица, признав, однако, по политическим конъюнктурам отделение Финляндии от Швеции полезным для России, велела своему посланнику в Стокгольме Моркову предложить Спренгтпортену прибыть в Петербург, для личных переговоров. — Кроме того, Екатерина разрешила обещать Спренгтпортену разные выгоды, если он поступит на русскую службу.

Несколько дней после беседы с Морковым, Спренгтпортен плыл уже на своей яхте в Финляндию, где встречается с единомышленниками задуманного молодого государства. Здесь окончательно созрела его мысль предаться России и поднять население. «В своих имениях и в имениях своего зятя, капитана Глансеншерна, — пишет аудитор Тавстгуского пех. полка фон-Шульц, со слов Саволакских офицеров, знавших планы своего бывшего начальника, — Спренгтпортен совещался со многими местными помещиками о самостоятельности Финляндии и о состоянии финской армии; решено было при случае, с помощью денег и войск России, поднять общее восстание». Для этого следовало постепенно подготовить финские войска. Признали полезным распространить слух, что король заложил Финляндию, чтоб добыть денег на поездку в Италию, что король намерен самыми невыносимыми страданиями истощить страну, чтобы она перешла к России совершенно опустошенной. Подобными слухами рассчитывали раздражить народ, дабы он примкнул к заговору. После приведения всего этого в исполнение при помощи России, Финляндию следует объявить самостоятельной и гарантированной Россией. Правление должно было стать Монархо-Олигархо-Республиканское, — чудовище из многих способов правления; следовало избрать себе короля или другого титулованного монарха: можно было предложить корону какому-нибудь шведскому принцу, например, герцогу Фридриху-Адольфу. Он должен был управлять вместе с Советом, состоящим из финских дворян; горожане и духовенство устранялись от правительственных дел, а крестьян следовало поставить соответственно с их собратьями в Лифляндии, Курляндии и Польше — hos est, страну надлежало разделить между дворянами, а крестьян — обратить в крепостных. Тех дворян, которые не пожелают присоединиться к заговорщикам, по приведению плана в исполнение, имелось в виду устранить. За свои отличные заслуги Спренгтпортен выговаривал себе командование над армией нового государства.

А. И. Морков.

В сентябре (1786 г.), приняв предложение Екатерины II, Спренгтпортен отплыл в Петербург, чтобы пасть к стопам Императрицы. Он был отлично принят; вельможи устраивали ему пиры, Императрица осыпала милостями. В Петербурге он играет роль восходящего светила. Россия, если верить ему, делается «родиной его сердца». «Недавно прибывший сюда полк. Спренгтпортен, — писал в конце октября 1786 г. Саксонский дипломат Гельбиг, — после двухнедельного пребывания здесь определен в понедельник полковником в русскую службу, во вторник сделан камергером, а в среду — генерал-майором».

Проект его известен был графу Безбородко. Спренгтпортену обещана возможность доложить его Императрице. Но он ищет, кроме того, случая приобрести расположение всесильного Потемкина. Улучив минуту, он спросил князя: «Известно ли вашей светлости, с какой целью я приехал в Россию?» — «Господи Боже мой! — воскликнул Потемкин, — все это мое дело, этот проект придуман мной». Спренгтпортен был озадачен, покраснел, но не смел выразить своей досады. После этого вельможа удостоил его своим милостивым разговором о Финляндии, о финской армии и пр., и выразил сомнение, чтобы этот край в состоянии был управляться самостоятельно.

Князь кончил одобрением проекта Спренгтпортена и обещал свое содействие.

Проект поддерживал и возвратившийся из Стокгольма А. Морков, хотя, проехав по Финляндии, убедился, что «народ гнушался русского господства» и ничто в крае «не предвещало бунта».

В то время, когда Спренгтпортен работал в Петербурге, его главный соратник (дальний родственник), майор Й. А. Йегергорн, вступил в сношение с заместителем Моркова в Стокгольме — молодым А. К. Разумовским, желая добиться вооруженного вмешательства России в дела Финляндии.

Когда в 1788 г. началась война с Густавом III, Екатерина пожелала воспользоваться проектом Спренгтпортена против своего беспокойного соседа-родственника; ей хотелось вызвать в пределах его королевства серьезное осложнение.

Барон Флеминг, капитан Гернгросс и многие другие влиятельные в Финляндии лица были в постоянных сношениях с бежавшим в Россию бароном Спренгтпортеном и охотно подчинялись влиянию русского министра в Стокгольме. В пользу независимой Финляндии действовали еще барон