– Об этом после, – сказал Романов. – И совсем не обязательно его информировать об этом. Побережем его сердечно-сосудистую систему. Сейчас мы должны закончить операцию с Есиным… – Он покосился на Мозга: – Пусть Сергей Николаевич получит необходимую информацию.

Заговорил Мозг, в душе которого взыграл давно ушедший в отставку контрразведчик:

– Все это попахивает государственной изменой. Все трое американские агенты. ЦРУ проникло во все органы управления.

– Скорее на заговор. И вы уверены, что это ЦРУ? – задумчиво спросил Ружинский. – Очень похоже, но есть нюансы. Вася, ну-ка прокрути еще раз запись.

Романов включил диктофон. Ружинский напряженно слушал. Когда запись окончилась, он молчал. По его лицу было видно, что он напряженно размышляет. Наконец он заговорил:

– Ребята, это не ЦРУ. Структура, которую Богданчиков называет концерном и на которую они работают, явно мощнее, чем ЦРУ и РУМО, вместе взятые. Я в академии изучал все спецслужбы США. Этой не было.

– Кто же это? – спросил Мозг.

– А черт его знает. Какая-то новая структура, которая явно управляет процессами в разных странах. Я не думаю, что Россия – единственный объект управления. И это довольно странно. Они имеют своих агентов на самом верху.

Зазвонил телефон Ружинского.

Он посмотрел на номер и нажал кнопку приема:

– Слушаю, Сергей Николаевич. Да, будем минут через десять. Я знаю это место. Это недалеко от нас. – Он положил аппарат в карман и обратился к присутствующим: – Прилепин проследил их до конца. Они не брали машину, а шли пешком. Зашли в дом на Наглергассе. Это недалеко отсюда. Напротив кафе. Сергей сидит там и наблюдает за выходом. Его люди на подходе. Пошли. Посмотрим, что это за резидентура.

Прилепин сидел в открытом кафе, попивая кофе. За соседним столиком Романов узнал его людей. Сергей Николаевич не спускал глаз с двери дома напротив, возле которой висели несколько табличек. Романов прошел мимо подъезда, куда удалились Богданчиков и двое его соратников. Таблички как таблички. Несколько фирм с ничего не говорящими названиями и адвокатская контора. Они зашли в кафе и подсели за столик к Прилепину. Тот задумчиво пригубливал бокал вина. Романов отметил странность. Пить кофе с вином! Наконец задумчивость на лице Прилепина спала и появилась решительность.

– Что скажете? Честно говоря, я не предполагал, в какое осиное гнездо залез. Но другого способа узнать, кто меня тогда укатал, не вижу. Эта троица зашла в подъезд. В какую фирму, не знаю. Но я намерен брать Есина сегодня.

– Хочешь добрый совет? – заговорил Мозг. – Отнеси запись в ФСБ. Там найдутся деятели, которые в благодарность распутают твое дело и выяснят, кто тебя закатал. Дашь прослушать запись, а имена назовешь после того, как тебе сообщат нужную тебе информацию.

Они оба посмотрели на лидера операции. Романов молчал. Его мозг лихорадочно работал, переваривая полученную информацию, как желудок удава переваривает кролика. Данные о неведомом органе американского правительства, который он окрестил про себя центром, по крупинке собирались в его голове. Теперь, после анализа собранного материала, он мог дать ответы на все вопросы старика Аньелли, но не на свои собственные. Где-то в Америке принимаются решения о судьбах стран и народов. И реализация этих решений совершенно не похожа на те, что использовались в прошлые века. Американцы за послевоенный период, в то время как разные страны как с писаной торбой носились с ядерными бомбами и ракетной техникой, создали новое мощное оружие. Мощное и невидимое. С помощью этого оружия они могут легко управлять, а если нужно, уничтожать разные страны. Он поймал взгляд Ружинского, который внимательно наблюдал за его размышлениями. Виктор Константинович был здесь единственный профессионал в области спецопераций. Мозг не в счет. Обычный контрик районного масштаба. Хоть и умеет шевелить мозгами.

– Что, Васька, сшибка? – спросил он, сочувственно глядя в глаза Романову.

«Сшибкой» генерал Романов называл борьбу человека с самим собой. Когда в нем борются эмоции и разум. Романова осенило. Ружинского отец поставил не столько для помощи «молокососу», сколько для страховки и контроля. Как и положено профессиональному шпиону, генерал Романов прекрасно умел читать мысли окружающих и прогнозировать их поведение. Зная некоторые особенности характера младшего сына, природного авантюриста, он не без оснований полагал необходимость присутствия ментора.

– Потом поговорим, – сказал Романов. И обратился к Прилепину: – Давайте подождем клиентов. Не исключаю, что возможности незаметно взять Есина не будет. Да и не думаю, что сейчас, имея запись, нам нужно его брать. Он расколется и без этого. Служба, на которую он работает, таких проколов не прощает. – Он вопросительно посмотрел на Ружинского. Тот утвердительно кивнул. – Плюс не забывайте дедушку Аньелли. Если он узнает все, то Есин труп.

– А вы можете гарантировать Есину, что старик ничего не узнает? – спросил Мозг.

– Гарантировать могу. Соблюсти гарантию – не уверен. Но есть выход. Есин – заказчик. Я узнаю у него организатора убийства и исполнителя. Организатор при наличии хорошей легенды вполне сойдет за заказчика. Я не уверен, что нам нужно терять Есина. Как вы думаете, Виктор Константинович, можно его завербовать?

– Легко. При наличии угроз со стороны Аньелли, этой загадочной структуры, ценного агента которой он отправил на тот свет, и российских силовых структур, которые могут захотеть получить свой кусок пирога. Словом, Есин не в том положении, чтобы диктовать условия.

– Тогда…

– Тогда не обязательно его похищать. Можно побеседовать в его номере.

Романов обратился к Прилепину:

– После получения нужной вам информации вы выходите из игры, Сергей Николаевич?

– Скорее да, чем нет. Но в любом случае я готов оказывать вам помощь. У меня была цель одна. Поквитаться. Узнав, с кем я должен поквитаться, мне нужно будет переключаться на другой режим работы. И на других людей.

Разговаривая, все держали голову в сторону, не выпуская из виду заветную дверь. Наконец она открылась, но вышел один Есин. Иван и Богданчиков оставались в доме. Прилепин кивнул одному из своих людей. Тот поднялся и неторопливо двинулся за вице-мэром. Минут через сорок вышел Иван.

– Будем последнего дожидаться? – спросил Прилепин. – Думаю, нет смысла. Когда побеседуем с клиентом?

– Полагаю, сегодня вечером, – сказал Ружинский. – Мы с Георгием Ивановичем заглянем к нему, а ты, Вася, с Сергеем посидите в номере Георгия Ивановича. Послушаете нашу беседу.

– Ты понял, Жора? – обратился Прилепин к Мозгу. – Тебе нужно узнать только, кто возглавлял этот бизнес до него. В остальное не суйся. Не наше дело.

– Это и ежу понятно.

Все направились в отель. Прилепину время от времени звонил человек, следующий за Есиным. Он докладывал о перемещениях объекта. Наконец после очередного звонка Прилепин сказал: