к этому вопросу у парней и девушек. Он оставил Демочкиной вопросы попроще: про драки, деньги, умственные способности и внешний вид. С его стороны это было благородно!

«Обкатку» защита работы проходила на общешкольном «Едином дне информирования» — это что-то вроде привычных всем информационных часов, когда обсуждаются актуальные новости и веяния. Тематику таких мероприятия спускали вниз по бюрократической лестнице — из самой Москвы, где располагалось Земское Управление Народного Просвещения — что-то вроде нашего Министерства образования, в земские губернии по всему Государству Российскому, независимо — являлись ли они частью каких-нибудь самоуправляемых единиц типа нашего Великого Княжества, или нет. «Государственные символы Государства Российского», «Наш Государь Иоанн Иоаннович — основные вехи биографии», «Сохранение исторической памяти — дело всех и каждого». Или «Моральные скрепы народов богохранимого Отечества».

Вот в эти самые «моральные скрепы» мы и вписались. Конечно, Ингрида Клаусовна сразу много хмурилась, когда увидела опросник, но потом, после того как мы провели все подсчеты и сделали выводы — обрадовалась. И даже пригласила отца Клауса из нашего собора на «Единый день информирования» — и тут до меня дошло!

Отец Клаус — это отец нашей директрисы! Она — поповская дочка! Ну надо же! С этими кхазадами очень сложно запутаться в плане возраста: с тридцати и до семидесяти они выглядят примерно одинаково, а потом довольно быстро старятся, превращаясь в настоящих стариков и старух. Потому-то я и не проводил никогда параллелей между этими двумя гномами! И вообще — Клаус — довольно распространенное имя среди кхазадов. Они очень уважали святого Николая, или, если угодно — санта Клауса, и часто нарекали в честь него своих детишек.

В общем — церковь в лице сего достойного пастыря нашу работу одобрила.

— Это очень достойное дело — показывать нашим молодым юношам и девушкам, что хорошим быть хорошо, что моральных, честных, скромных душ вокруг гораздо больше чем агрессивных, развратных и надменных, — кивал отец Клаус.

Но это одобрение имело для меня меньшее значение, чем лица старшеклассников, которые смотрели на экран как завороженные, слушали Ляшкова и Демочкину, переглядывались… Когда ребята закончили, в зале — а точнее, в холле третьего этажа, который у нас использовали вместо отсутствующего актового зала — повисла тишина. А потом Вадим — тот самый хулиганистый парень из десятого класса, громко сказал:

— Капец! А я думал — это я один такой лох! А оказывается — все такие!

Раздались облегченные смешки, а потом все зааплодировали. Демочкина стояла и смущалась, а Ляшков — он раскланялся.

Когда дети разошлись, Ингида Клаусовна подошла ко мне и сказала:

— В Гомель поедете с Еленой Владимировной и ее девочками. Они там тоже провели исследование, пусть и не такое претенциозное как ваше. Хорошее исследование — в области эльфийских гидронимов на Полесье. Девочки реально старались. Поддержите там друг друга, ага? В вас-то я уверена: проиграете или победите, все будет нормально. А вот Владимировна… Она у нас такая впечатлительная! Это ее первая научная школьная конференция, а, как водится, мы за детей всегда волнуемся больше, чем за себя… В общем — надеюсь на вас.

— Галадримское наследие? — я сделал вид, что пропустил ее месседж о склонности молоденькой училки эльфийского к истерикам. — Надо будет взять у нее почитать… Ну да — Ясельда-Асальда, Ореса — Аресса и так далее… Можно интересно поиграться со словами…

— Вы меня услышали? — строго посмотрела на меня, приподняв очки, директриса.

И как это у нее получается? Рост, может быть, метр пятьдесят или метр шестьдесят, а все равно — смотрит сверху вниз! На меня! Вот это — начальник!

— Услышал! Довезу до Гомеля и верну обратно в целости и сохранности! И в столовку заведу поесть! — щелкнул каблуками я.

— В какую столовку? — удивилась кхазадка.

— Известно в какую — в студенческую! Там дешево и порции большие.

— Так это… Хватит тут мне ваших барских замашек, Георгий Серафимович! Ведите себя скромнее! — нахмурила она брови. — Отвезу, отведу… Получите у Верочки командировочные, сядете в поезд и доедете! И чеки на билеты и на обед в столовой — в школу привезите. Из внебюджета компенсируем. Нечего!

Я только ухмыльнулся: она молодец! Но и я — молодец! Львиная доля ее внебюджетных средств — это как раз финансовая помощь после инициаций. А остальная часть — не менее львиная — это пожертвования на благотворительный счет от никому не известных спонсоров. Не так чтобы много. но как раз хватало для того, чтобы все эти довольно многочисленные Пеговы, Невские, и прочие могли пользоваться не хлопающими входными дверьми — с доводчиками, нормальной туалетной бумагой — в достатке, и отличным спортивным инвентарем. Например, лыж в нашей школе всегда хватало на всех, и лыжные ботинки имелись абсолютно всей размерной линейки. Фантастика!

Не школа — а мечта. Но для Атоса это слишком много, а для графа де Ла Фер — слишком мало. Еще одна четверть — и все, с земским образованием мне придется попрощаться. Конечно — кошки на душе скребут. Привык я к этим крашеным половой краской лестничным ступеням, к надписи «Добро пожаловать» над крыльцом, к педсоветам, пятиминуткам и актовому залу в холле третьего этажа. И к детям! Детей оставить будет особенно тяжело.

Но — нужно называть вещи своими именами: если я хочу принести больше пользы — я должен употребить свои способности с максимальной эффективностью. Именно это я сделать и намеревался. Дать шанс как можно большему числу детей… И каждого из них — Ляшкова, Светикову, Кузьменка, всех — я с удовольствием приму у себя в Горыни. Их, и многих других — тоже.

* * *

Я как раз спускался по лестнице, когда телефон завибрировал. Звонила Пруткова!

— Однако, здравствуйте! — ответил я.

— Однако, место под офис я нашла, — явно передразнила меня она. — Где там твой зам по производству и главный безопасник?

— Зам по производству звонит мне прямо сейчас, — я убрал телефон от уха и глянул на экран с удивлением. — Давай-те ка вот что, Наталья Кузьминична… Подъезжайте в «Джильи», это перекресток Земской и Бакланова, а я туда ваших будущих сокомандников приведу в течение получаса. Правда, зам по безопасности и понятия не имеет, что я его собираюсь привлечь, но… Это пустяки, дело житейское. Договоримся!

— Ну-ну… — Пруткова отключила связь.

Я мигом свайпнул по экрану и ответил:

— Пепеляев, слушаю.

— Вартанян на связи, —