Девушка осторожно присела на корточки, взяла ближайший осколок бетона и попыталась расколоть кокос. Она ударила несколько раз, и кусок бетона рассыпался. Не понимая, что делать, девушка опустила руки.

– Кулаком бей, – приказал бандит и приставил ствол к голове парня.

Девушка обернулась. Заревела. Отчаянно, превозмогая боль, ударила по кокосу кулаком.

– Бей, обезьянка, бей! – не унимался бандит.

– Дим, перегибаешь, – сказал второй мужчина. Но его слова остались без внимания.

Бедная девушка продолжала реветь и долбить кокос, пока не взвыла от боли, а рука не налилась красным.

Арпине, не в силах смотреть, отвернулась и осторожно прислонилась к обломкам забора. Застрелить ублюдков или нет? Если застрелить, то накажут ли их за это шары?

Вдруг, задев плечо Арпине, на землю упал осколок кирпича. Покатился.

«Хоть бы не услышали», – подумала она. Через пару секунд все её надежды рухнули.

– Это чё было? – донеслось со стороны прилавка.

– Пойди проверь.

Ребята дрожащими руками аккуратно придвинули корзинки с хот-догами поближе и попытались плотнее прижаться к забору. Арпи зажмурилась и начала что-то беззвучно шептать.

Сзади послышались шаги. Суровые кожаные боты звучно хрустели кирпичной крошкой. И этот звук становился всё ближе.

Влад, стиснув зубы, высунулся из укрытия и выстрелил. Пуля попала ублюдку в ногу. На убийство парень не решился, поэтому спрятался обратно. В ответ раздалась автоматная очередь. Сверху на головы ребятам посыпалась кирпичная крошка.

– Сука! – ругнулся бандит. – Я тебя достану!

Тут зажегся свет. Арпи сквозь веки почувствовала его и открыла глаза. Впереди зажегся плафон фонаря. Нетрудно догадаться, что это значило на самом деле.

Плафон вспыхнул белым огнём и взорвался. Стёкла разлетелись по аллее, а на конце столба возник зловещий белый шар.

Прятаться за стеной становилось невыносимо, и ребята поднялись. Влад сразу направил оружие на бандита и приготовился стрелять. Мужчина одной рукой целился из автомата, другой держался за раненую ногу. Судя по ухмылке, он был абсолютно уверен, что существо на него не нападёт. Влад даже не оглянулся – он был уверен больше.

– Вот и всё, ребятки, вы трупы! – посмеялся бритоголовый.

Когда шар пролетел мимо Влада, бандит напрягся, и его улыбка тут же исчезла. Он выронил автомат и, прихрамывая, заковылял прочь. Существо подхватило его своей невидимой гравитацией, подбросив в воздух.

Что было дальше, куда убежали заложники – ребята уже не видели. Они, подобрав корзинки, ринулись к торговому прилавку. Там они в скоростном турборежиме постарались набрать побольше еды. Они скидывали в корзины всё подряд: персики, груши, апельсины, помидоры и огурцы. Кушать хотелось сильно.

Справа послышался шум – сверху на землю посыпались человеческие конечности.

– Всё! Обратно! – крикнула Арпи.

Ребята рванули с места, но Влад споткнулся о бордюр и упал на газон. Фрукты и овощи рассыпались. Шар опустился с неба, раскручивая непостижимые уму воздушные потоки.

Влад постарался подняться, но почувствовал, как его голень обхватило что-то твёрдое, будто сделанное из металла… Оглянулся. Из глубин шара тянулась гигантская чёрная чешуйчатая лапа – то ли насекомого, то ли птицы. Она плотно сжимала его тремя чёрными когтями.

– Ух, чёрт!

Арпи истошно закричала, схватила парня за руки и постаралась освободить. Лапа потянула Влада к себе, и он завис в воздухе, раздираемый с двух сторон.

– Я держу тебя! – кричала Арпи. Её сил не хватало, чтобы справиться с чудовищем. Тогда она отпустила правую руку, забрала с газона пистолет и открыла стрельбу по лапе.

Влад не растерялся, свободной рукой вытащил свой пистолет из заднего кармана, прицелился и выпустил всю обойму. В стороны полетели мелкие хитиновые пластинки.

Существо издало металлический визг, вздрогнуло от боли и отпустило парня. Через мгновение лапа исчезла внутри шара, а Влад упал обратно на газон. Арпи помогла ему подняться. Ребята схватили оставшуюся корзинку с едой и на всей скорости, внимательно смотря под ноги, удрали в храм.

***

На улице стемнело.

Электричество отключилось ещё днём, поэтому обитатели храма расставили везде парафиновые свечи. Их поместили на пол, на жертвенник, на престол, на подножие иконостаса. Храм погрузился в атмосферу средневековья.

Антон стоял у жертвенника и доедал грушу, закусывая куличом. Все остальные уже поели и наблюдали, как священник машет кадилом над обезумевшей Катей и читает молитву. Девушка лежала перед иконостасом с открытыми безжизненными глазами и время от времени руки и ноги ее вздрагивали.

«Прими недостойное моление грешнейшего паче всех человек. Посети мя благодатным посещением. Не возгнушайся греховных язв моих, помажи их елеем милости твоей и исцели мя; да здрав сущи душею и телом, остаток дней моих, при помощи благодати Божией…»

Катя не обращала на священнослужителя никакого внимания и продолжала тараторить несвязный бред. Казалось, ещё немного, и всё это действо превратится в подобие фильма «Экзорцист».

«Ма-а-а-ам, я боюсь! Давай не полетим? Я хочу пи-пи… Снова одна полоска. Это ведь проклятье? Проклятье, да?.. Мне так холодно и одиноко, пожалуйста, придите кто-нибудь. Помогите мне, я же здесь. Неужели вы все забыли про меня? Пожалуйста… мама… папа… Витя… кто-нибудь?»

Михаил стоял у стеночки и нервно пошатывался взад-вперёд, скрестив пальцы, и время от времени начинал молиться. Ему нужно быть готовым к любому исходу, даже если этим исходом станет пришествие дьявола на Землю в обличии Кати.

– С ней случались какие-нибудь психические потрясения? – спросила Арпине.

– Какое это имеет значение? – тихо ответил Миша.

– Мне кажется, у Кати есть какой-то блок. Подавленные воспоминания. Её мучает что-то невыносимо ужасное.

– Хм, – задумался Михаил и поднёс пальцы к подбородку. – Ну, вообще, да… Было кое-что. В детстве она потерялась. Её нашли у реки спустя сутки. Искали всем посёлком. Как мне рассказывали родители, после этого случая она месяц не разговаривала.

– Это же всё объясняет, – сказала Арпине. – Может быть, шар застрял у неё в голове. Он не отпустит, пока не разгадает её тайну… Эти штуки всегда копаются в воспоминаниях. Ищут веские причины, чтобы сожрать.

– Откуда ты это знаешь? – спросил Влад.

– Во мне тоже копались.

Михаил и Влад удивлённо посмотрели на подругу.

«Ну и жарища, я сейчас расплавлюсь, – бредила Катя. – Мам, давай купим мороженого на троих? Интересно, есть ли у них фисташковое. Его здесь продают вообще?.. Как будет по-итальянски «фисташковый»?.. Понятно. Не скули, Миш».

– Интересно! – сказал Михаил. – Все, что она говорит – было на самом деле. Какие-то сценки из прошлого. Когда мне было десять, мы действительно ездили с родителями в Рим. Я до сих пор помню вкус этого мороженого.

Вдруг Катя замолчала. Она продолжала лежать с открытыми глазами и не двигалась. Священник договорил последние строки и произнёс:

– Я не уверен, но… посмотрите