обрубил глава Приказа строго и, что–то отмечая на бумаге, продолжил гнусаво: — снимаю по два ученических балла с обоих. С этого момента с Архиве вам появляться запрещено. Всё, идите. Комендантский час близится. А то ещё по баллу сниму.

Ясмина вылетела из кабинета с заметной нервозностью. Я её только на лестнице догнал.

— Ясмина? — Зову.

Молчит, спускается.

Оббегаю, поворачиваюсь к ней, преградив путь. В сторону уходит, чтоб меня обойти, а я придерживаю.

Хмурая какая.

— Тебе этого мало? — Шипит. — Отпусти.

— Да подожди ты, — говорю, встав практически вплотную на ступеньку ниже. Теперь она снова будто бы сверху. — Сдались тебе эти баллы? На вылазках наберёшь.

— Эти не сдались. А вот Архив нужен. У меня факультативная работа, без архивных свитков, я не сделаю её. В таком случае потеряю ещё одиннадцать баллов и скачусь в самый низ. Ты этого и добивался?

Вижу, как она расстроилась, но хочу её приободрить.

— Весело же было, — улыбаюсь. — Ты ж с такой радость за мной гонялась.

— Вот ещё, размечтался, — покривила носик.

— Господа адепты! — Раздалось сверху угрожающее от мастера.

— Всё, уйди, от тебя одни неприятности, — фыркнула Ясмина и попыталась снова обойти меня.

Придержал, отдёрнула руку. И поспешила вниз.

— Я всё улажу! — Кричу ей вслед.

— Ну! Ну! — Слышу с иронией. — Такой же напыщенный, как Максимилиан.

— До завтра, малышка!

— У нас нет совместных занятий, — парирует.

— До встречи вечером в Архиве! — Кричу.

Всё, завернула на пролёте, скрывшись из виду. А я разворачиваюсь и иду назад. Думаю, Морозова легко решит вопрос с Архивом. Мастер преграждает путь:

— Без вызовов в данное время посещение третьего этажа запрещено для адептов.

— Я к тётушке Галине Морозовой, — ехидствую.

— Она вам не тётушка, — отвечает мужчина строго. Похоже, этот ещё не имел со мной дел. И очень уж вызывающе смотрит. Но! Я обещал в первую очередь самому себе, что не буду вести себя, как быдло.

Поэтому говорю спокойно:

— Прошу вас, господин мастер, доложите обо мне. Это вопрос чрезвычайной важности, который не требует отлагательств.

— Нет. У нас в Академии режим, которому обязаны следовать все адепты.

— Я член почётных ловцов, и работаю вне режима. У меня есть важная информация для госпожи Морозовой.

— Передайте её мне.

— Она касается Бестиария, уверены, что хотите сами передать это Морозовой? — Выдавил, бросая последний аргумент.

Дальше уже этот придурок покатится по лестнице.

— Я провожу! — Раздалось сверху от главы Приказа регистраций Мещерского, которого я сейчас никак не ожидал увидеть.

— Благодарю вас, Альберт Иванович! — Крикнул я и поспешил к нему по лестнице.

Дошли до кабинета графини. А там стоит мастер на посту, который сразу заявил:

— Её сиятельство с мужем, просила не беспокоить.

Ну вот! Мещерский пожал плечами, мол, извини. В принципе, этот мужки начинает мне нравиться.

— Я подожду здесь, — решил настоять на своём и встал с другой стороны от мастера у двери.

Раз я сказал Ясмине, что решу. Значит решу! Второй вариант, это идти к грымзе. Но! Зачем ей давать лишний рычаг воздействия на меня? Она же поймёт сразу, что я к адептке неравнодушен.

— Дело ваше, ждите, — вздохнул Мещерский. — Но через полчаса вы должны быть в общежитии, режим стал строже, за его нарушение снимают учебные балы.

Кивнул ему. Так мне плевать на эти баллы!

Мещерский ушёл, не прощаясь, а я остался стоять с мастером, который стал посматривать на меня с подозрением. Ну а что? Встал у самой двери, и готов стоять тут, пока кто–то не выйдет.

Жуть как интересно, о чём Морозова с мужем болтают! Но ничего не слышно. Плотно прилегает дверь, да ещё и обивка по раме идёт звукоизолирующая. Но я же древесный маг. Который устраивает новый эксперимент! Авось выйдет.

Касаюсь пальцем деревянной облицовки с самого края. Незаметно и бесшумно тонкий корень выходит из подушечки и, пронизывает лакированный заслон, создавая необходимый контакт. Убедившись, что дверь состоит из плотного цельного дерева, я хорошо чувствую все вибрации. Концентрируюсь на ощущениях с той стороны. И вуаля.

— … нет, артефакт не имел таких сил, — распознаю встревоженный голос Морозовой.

— Дождь–гриб шестого… — слышу мужчину.

— Да хоть девятого уровня, Вадим, — перебивает взвинченная Морозова. — Я смотрела, и Эраст подтвердил. Гриб поставили так, чтоб разбились клетки с волколаками и пауками низшего уровня. Злоумышленник хотел нас просто попугать.

— Но вышло же иначе, думаешь Навь? — Даже мне передалась его тревога.

— Да, артефакт усилился Навью, других объяснений нет, — отвечает графиня.

— Но я не чувствую канал.

— Я тоже.

— Галя, Велес упаси, ты же не хранишь Её здесь? — Наезжает на жену граф.

— А что мне прикажешь делать? Призыв был прерван, а не предотвращён. Теперь уничтожить невозможно, увезти тоже. Остаётся хранить в самом надёжном месте под постоянным присмотром.

— Вижу, — чувствуется его укор. — Оно действует на тебя, вот откуда такая несдержанность и жестокость.

— Не наговаривай.

— Галя, просто посмотри на себя в зеркало, когда злишься. Это не ты. Это Навь.

— Поверь, силы оберегов «Чертога» хватит, чтоб сдерживать потоки её Нави на сто лет. Думаешь, я подобное не предусмотрела?

— Если хоть одна живая душа узнает о книге, тебе и всему нашему роду наступит конец. Ты это понимаешь⁇

— Это мой крест, только мой.

— Эраст не догадывается?

— Никто в Академии, я позаботилась об этом.

— Давно ты проверяла, книгу? — Интересуется муж.

— Очень давно, — отвечает Морозова совсем тихо, будто боится, что её подслушивают.

И в груди моей холодеет. Твою мать!! Речь ведь о той самой псионной Книге Ирских волхвов, которую я выкрал из сейфа графини и закатал в кладку на балконе!

— Подожди, — слышу от Вадима и даже чувствую его приближение. — Что–то не так…

Спешно убрал руку, прерывая контакт с дверью. И отошёл на шаг. Мастер тоже засуетился, вероятно, ощутив движение.

Дверь открылась наружу и высунулся крупный, седобородый дядька в серебристом камзоле.

— А вы кто, простите? — Посмотрел на меня строго.

— Это адепт Суслов, он прибыл с прошением к вашей супруге, — ответил мастер с вибрацией в голосе, хотя вниманием граф его не