Появился Нари, до ужаса деловой, с порога начал что-то говорить, про город (Руслан все равно про себя звал его селом, а то и деревней), про людей, про гору, которая, как будто, действительно уснула. Во всяком случае - не дымила, и трясло только пару раз по чуть-чуть. Радовался, как мужик из анекдота, который потерял все, а потом нашел в туалете бычок. "А жизнь-то налаживается!"

Руслан не стал его обламывать. Рассудил, что ни к чему мотать нервы ребенку. У него самого никаких иллюзий не было. Не зря же не прилетела чайка - дурная что ли?

- Э-э, - заглянув в котелок, принц перевел озадаченный взгляд на Руслана, - а... куда делось? Не в тебя же? В тебя бы столько не влезло. Или я чего-то не знаю?

Психолог глянул на Лису - и никого не увидел. Пропала, серая, как и не было. Но куда? Дверь с прихода Нари не открывалась, мимо принца она прошмыгнуть не могла. Спряталась? Так где? В хижине не было мебели, в привычном понимании слова. Вместо кроватей что-то типа гамаков, две скамейки и пара... круглых сундуков. Круглых, Карл! Типа бочек, только не для огурцов, а для штанов. И все это богатство прекрасно просматривалось на просвет из любого угла.

- Молодец! - похвалил зверя Руслан, - я тебя накормил, а ты из меня идиота сделала?

Ехидное фырканье можно было перевести однозначно: "Зачем делать, если жизнь уже все сделала, доработка напильником не требуется".

Руслан обернулся, чтобы отругать Лису и представить их с принцем друг другу. Но тот уже увидел ее сам, упал на колени и протянул зверю обе руки с воплем: "Банти! Боги, откуда ты взялась тут?"

- Значит, Бантик. - Фыркнул Руслан, - Точно, лиса для девочки. Такое имя я бы ни за что не угадал. И откуда взялась - теперь ясно. За тобой пришла. Ты же опять у замка ошивался? Она ведь сини твоей сестры, я правильно понял?

Принц его не слушал. Он обнимался с лисой по имени Бантик, гладил за ушами, даже, кажется, пару раз в морду поцеловал. Та чихнула, но стоически вынесла его нежность.

- Ты ее накормил? Она хорошо поела? А еще можно? - вопросы прозвучали с пулеметной очередью.

- Да куда ей еще, смотри - живот больше ушей растопыренных. Если еще кормить - вырвет. Пусть сначала это переварит. А что ты так обрадовался?

- Говорили, что Сейди слаба, - возбужденно пояснил принц, - и есть перестала. Сини может подпитать своего человека, между ними прямая связь. Если Банти хорошо кормить, Сейди тоже что-то перепадает. Не сильно много, но я на таком пайке как-то месяц жил.

- Где ж ты жил, что тебя месяц не кормили? - изумился Руслан.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ - Наказали, - спокойно пожал плечами Нари, не видя в этом проблемы. - Да ну, Русла, не кривься. Отец же знал, что у меня есть Цундар.

Мысль, что нужно делать с такими отцами, психолог  оставил при себе. Как и ту, что теперь гораздо лучше понимает, почему в семье трое детей - и ни одного нормального, у всех какие-то заезды. По хорошему, всем троим нужна психологическая помощь.

- Завтра попробую еще мяса добыть, - решил принц, глядя на лису с восторгом. Похоже, сестру принц действительно любил крепко, раз даже такой, шерстяной версии, обрадовался.

Но... Эта мысль пришла в голову внезапно и засела, как гнутый гвоздь. Если Сейди и ее дух - одно целое, а Бантик - очень разумная лиса, вон как здорово по запаху Нари отыскала, так, может быть, и у девушки с разумом все в порядке? И ее можно "вернуть"? Хорошо бы так. Принц только этой надеждой и жив.

Руслан на счет его бурной деловой активности не обольщался. Если с сестрой не выгорит - опять запьет и, хорошо, если по самурайскому обычаю ничего острого себе в живот не воткнет.

Или в ЭТОЙ реальности суицид у местных аристократов не поощряется? И ведь не спросишь, чтобы не наводить на ненужные мысли.

***

...Телевизор я не любила. Или просто не привыкла к нему. В общаге его не было, в Румоне - тем более. Наверное очень глупо, имея в распоряжении агрегат с диагональю пятьдесят два дюйма и стереосистемой, смотреть фильм с планшета и в наушниках, устроившись в кресле с ногами. Но почему-то так было уютнее.

На коленях дремал Арчибальд, изредка фыркая и выпуская когти. Действительно, впечатляющие. Очень хотелось позвонить тете Вере, но тогда бы пришлось бросать все и срочно бежать в гости. А мне как-то не до гостей было.

Тихой струной звенела в ночи тревога.

Давно я Марка таким не видела. Обычно у него два агрегатных состояния: либо спокойный и веселый, либо спокойный и сосредоточенный. Но вот, жизнь напомнила мне, что, вообще-то, бывает и третье. Муж был спокойно-паникующим.

Наконец я получила ответ на вопрос, как выглядит паника в его исполнении. Как предельная собранность.

Когда он предложил мне "вечером пробежаться до Москвы" я не особо удивилась, такое не часто, но случалось. И то, что попав сюда, он не потащил меня по клубам и ресторанам, а залип в сети, укладывалось в рамки со свистом - обычно он для того сюда и рвался. Возможность мгновенно получить ответ на любой вопрос очаровала его с первого предъявления. Если бы я была ревнивой собственницей, то хуже всех юных красавиц возненавидела пестрый логотип Google, именно он чаще всего отнимал у меня мужа.

Пожалуй, хорошо, что "там" пока ничего похожего не было.  Но парни над этим... работали!!! Представить только, эпоха плаща и шпаги - и глобальная сеть!

Услышав об этом проекте в первый раз, я только глазами хлопнула: как? Электричество, пластик, микропроцессоры, оптоволокно... Невозможно!

- Мысли шире, Маргарита моя, - довольно отозвался Марк, - у нас тут до Бездны... демонов неучтенных болтается. Мелкие, неразумные, не имеющие своей воли но - программируемые, представляешь? Ты никогда не думала о том, что наши заклинания - это по сути программы. И строятся они по четкому алгоритму, создавая правило: когда происходит то-то - нужно реагировать так-то... Память у них абсолютная. Мозгов почти нет - а память, по-вашему, в терабайтах измерять можно. Если заинтересовать... ну, или заставить демона ассоциировать себя с библиотекой, можно получить круглосуточный доступ к любому хранилищу знаний. И это еще не все. Они же и между собой как-то общаются! Если подтвердится гипотеза мэтра, что и память у них общая... - у Марка от избытка чувств перехватило дыхание и он недоговорил, только глаза вспыхнули темным огнем, как у махрового фанатика.