Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Хотя на самом деле я сказала первое, что пришло в голову. Это звучало забавно. Но, уже произнося эти слова, я понимала, что это неправда. Проблема заключалась в том, что те чувства, которые я обнаружила в себе, сильно меня напугали.
– Ах ты, игрунья чертова! – весело сказала Амина.
– Может, тебе тоже завести себе летнего котика? – рассмеялась я в ответ. – Мило и приятно.
После похода в «Тегнерс» я ночевала у Криса, а когда проснулась, меня ожидал почти ресторанный завтрак с горячими булочками и зажженными свечами. Крис сделал свежевыжатый апельсиновый сок и массировал мне плечи, пока я пила.
– Ты не можешь и сегодня задвинуть работу?
– Нет, – ответила я. – На этот раз не могу.
Без работы мне никак. Мне нужно заработать как можно больше денег, чтобы отправиться в поездку в Азию. Но об этом я не упомянула ни словом. Боялась, что Крис огорчится, начнет уговаривать меня отказаться от моих планов. Или – в худшем случае – начнет проситься со мной. К подобной дискуссии я не была готова.
– Зато я сегодня закончу пораньше, – сказала я, гладя его по руке. – Скоро мы снова увидимся.
Он покачал головой:
– Не понимаю, что ты со мной сделала. Стоит тебе уйти – и я начинаю скучать по тебе.
В дверях мы несколько раз поцеловались, потом я побежала вниз по лестнице и понеслась на своем велосипеде как ненормальная. С трудом переводя дыхание, я ворвалась в магазин с опозданием на пять минут. Малин взглянула на меня и подмигнула:
– Не ночевала дома?
Я довольно долго простояла на кассе, прежде чем Бенита наконец подменила меня. Недосып последних недель слегка вывел меня из равновесия.
– Ну так вы все же что-нибудь выбрали? – спросила я покупательницу, примерившую четыре разные блузки одного цвета.
Она зло посмотрела на меня.
Чтобы немного переключиться, я ушла в отдел мужской одежды и стала распаковывать мужские рубашки. Погруженная в свои мысли, я вздрогнула, услышав за спиной чей-то голос:
– Привет, Стелла.
Девушка лет двадцати пяти стояла рядом со мной, сжав руки.
– Вы меня знаете?
Что-то знакомое промелькнуло в ее лице, но я не могла вспомнить, где ее уже видела.
– Мы друг друга не знаем, – сказала она. – Но ты знаешь Криса.
В ту же секунду я сообразила, кто это. Та самая девушка, которую я видела на фото в «Фейсбуке».
– Чего ты хочешь?
Я отступила на шаг назад.
– Меня зовут Линда, – сказала она. – Крис наверняка рассказывал тебе обо мне. Поэтому у тебя такой перепуганный вид?
Сердце застучало в груди. Я огляделась, но в поле зрения не было ни души.
– Я хочу, чтобы ты ушла.
– Я уйду. Ты можешь не бояться меня, Стелла.
Она была маленькая и стройная, очень красивая, и ничто не указывало, что она может быть неуравновешенной или опасной.
– Я только хочу, чтобы ты была осторожна, – сказала она. – Крис не тот, за кого себя выдает.
Выставив локоть, я стала протискиваться мимо нее.
– Пожалуйста, послушай меня! Крис пытается запудрить тебе мозги.
Быстрым шагом я направилась к лестнице, но ощущала, что она идет за мной.
– Посмотри в большом шкафу в его комнате. В той, которую он называет своим кабинетом, – сказала она, когда я ступила на лестницу. – Правый верхний запертый ящик. Ключ от него ты найдешь в левом нижнем.
Я свернула к кассам. Шла не оборачиваясь, пока не поравнялась с небольшой очередью. Здесь я почувствовала себя в безопасности.
Обернувшись, я увидела спину Линды. Она выходила в стеклянные двери, ведущие наружу.
– Что случилось? – спросила у меня за спиной Бенита. – Вид у тебя такой, будто за тобой гнались.
Я попыталась успокоить дыхание.
– Ничего, – ответила я. – Ничего не случилось.
Я не знала, что и подумать.
– Ты это серьезно? – восклицаю я, когда Винни-Пух приносит мне книги. – Эта какая-то жутко толстая.
– Это проект, – говорит он и рассказывает, что мне предстоит написать эссе.
– Что это за хрень?
Терпеть не могу, когда люди кидаются словами, которых я не понимаю.
– Спокойно, к этому мы еще подойдем.
Я смотрю на него исподлобья, стараюсь всем видом показать, будто мне совсем не нравится эта идея, но все это, конечно, просто шоу, и он это знает, потому что продолжает как ни в чем не бывало:
– «Преступление и наказание». Шестьсот сорок шесть страниц о России девятнадцатого века.
– Короче, – бормочу я, листая книгу большим пальцем, – если бы мне предложили выбирать между тем, чтобы прочесть вот это или страдать болезненными месячными две недели подряд…
– Тебе понравится.
– Хорошо, я прочту. Чтобы хоть ненадолго забыть о запахе. К тому же мне тут все равно больше нечем заняться.
Винни-Пух улыбается мне.
– И вот эту, – говорит он, указывая пальцем еще на одну книгу.
Она называется «Тереза Ракен» – тоже девятнадцатый век, но в ней всего лишь сто девяносто пять страниц, чуть больше, чем в обычном каталоге «H & M».
– Пожалуй, я начну с нее.
Пока я читаю предисловие и первую главу, Винни-Пух сидит и что-то бормочет себе под нос, уткнувшись в одну из своих папок. Половина его жизни проходит в этих папках.
Книга довольно скучная, бесконечные описания Парижа, и мои мысли вскоре улетают куда-то. Скосив глаза, я смотрю на Винни-Пуха, который открывает свой пенал с разноцветными зверюшками. Мне приходит в голову, что я почти ничего о нем не знаю.
– Сколько у тебя детей? – спрашиваю я.
– Одна дочь, – отвечает он с удивленной улыбкой. – Ловиса.
– Почему?
Вид у него растерянный.
– Потому что это красивое имя. У моей жены тетушку звали Ловиса.
– Нет-нет, я не об этом. Я хочу сказать – зачем ты завел детей?
– Что? – восклицает он с такой наигранно широкой улыбкой, которая явно призвана скрыть страх и неуверенность.
– Или это произошло по ошибке? Презерватив порвался?
Улыбка на лице Винни-Пуха тут же гаснет.
– Вовсе не по ошибке, – бормочет он. – Я всегда хотел иметь детей. Казалось, мы созрели. Я… даже не знаю.
Я закатываю глаза:
– Знаешь, Винни-Пух, у меня есть одна теория.
– Не сомневаюсь, – вздыхает он.