– Значит, вы решили идти за мной?

Лысая макушка и блондинистая шевелюра почти синхронно кивнули. И я задала второй, очевидный и оттого глупый вопрос:

– И решения не измените?

Хотелось выразиться точнее: «И от вас не отделаться?» – но вовремя смягчила формулировку, однако не интонацию. Поэтому подтекст чувствовался явно, как тонкий привкус протухшего мяса, душок которого никакие специи не перебьют.

На этот вопрос Пауль лишь нагло улыбнулся, а Марио решительно поджал губы. Все с ними ясно! Вон, даже озаботились ликвидацией учебных пособий. Последнее мой взгляд выхватил случайно. На колонну из трех комплектов книг опирался полный рыцарский доспех. Причем композиция выглядела столь гармонично, что даже сразу не бросалась в глаза, в отличие от ярко-розового, в стиле Барби, плюмажа, что украшал кованый шлем. Но заинтересовал меня даже не внушительный пучок перьев кислотного цвета (подозреваю, что за такой окрас нужно благодарить шаловливые руки кадетов). Меч, что покоился в ножнах, был на диво соблазнительный.

Быстро подойдя к латам, я потянула на себя рукоять средневековой орясины. Ожидала, что поднимать придется, по меньшей мере, килограммов шесть железа. Каково же было мое удивление, когда из ножен показался огрызок клинка, не больше ладони длиной.

С запозданием подумалось: «Хорошо хоть настоящий, а мог бы быть вообще муляж».

Зато Пауль, изображая из себя сноба и занозу по совместительству, прокомментировал мои мародерские действия:

– Похищение высокородной особы, обман честного населения, неповиновение стражам, освобождение преступника с места казни, а теперь еще и воровство исторической реликвии… Синьора, вашим противозаконным деяниям нет числа.

Огрызок своей пафосной речи он проговорил уже практически на бегу, догоняя меня. Я же не собиралась терять время на разглагольствования, а поспешила за командиром инквизиторского трио.

Впрочем, и эту едкую реплику клыкастого засранца не оставила без внимания, бросив через плечо:

– Насчет обмана честного населения могу поспорить. Ту барышню в леопардовых лосинах с лысым котом не я соблазняла…

Марио, что не отставал от нас с вампиром, лишь повертел головой и тихо уточнил:

– Так ремесло Пауля – соблазнение?

Похоже, что понятий «жиголо» и «альфонс» во времена Марио еще не знали, хотя торговля телом – древнейшая из профессий, опередившая даже воровство.

Вампир от такого вопроса аж споткнулся, но, то ли благодаря врожденной ловкости, то ли вопреки всем законам тяготения, не пробороздил носом паркет, а, как оступившийся конь, выровнялся, практически не сбавив ходу.

Мне вспомнился отрывок из неприличного стишка: «Альфонс – ремесло, кобель – черта характера». Но озвучить столь подходящую вампиру характеристику не успела. В погоне за инквизиторами произошла заминка.

Подлость, преподнесенная судьбой, была двухметрового роста, с косой саженью в плечах, темными, как ночь над Днепром, волосами и суровым, командирским взглядом глаз предгрозового неба. Такого бы на обложку женского журнала, для повышения количества эстрогенов среди девичьего населения.

«Преподаватель», – мелькнула мысль, когда мужчина взмахом руки заставил нас затормозить. Мне оставалось проводить взглядом удаляющуюся спину инквизиторши. В ушах послышался грохот. Это начал рушиться мой грандиозный план.

– Не успели поступить, а дисциплину уже нарушаем? – суровый тон, поставленный голос и кивок на обрубок меча в моей руке.

– Никак нет, – мой голос от бега осип. В голове мыслей было столь же много, как пингвинов в пустыне Гоби. Какую же отговорку придумать?

Вот так один камешек, брошенный под ноги судьбой, может помешать осуществлению грандиозного плана.

А потом вспомнила плюмаж цвета бешеного поросенка и, не думая над тем бредом, что несу, затараторила:

– Мы отстаиваем честь поруганных доспехов. – Профессорская бровь скептически изломилась. – И преследуем вандалов, выкрасивших кислотной краской амуницию средневекового героя…

– Доспехи магистра Бореа, героя битвы при Вердене, должны быть отомщены! – с излишним пафосом поддержал мою игру Пауль.

Я лишь удивилась тому, с какой уверенностью врал вампир. В том, что он лжет, была уверена хотя бы потому, что никакой таблички с подписью, кому именно принадлежали латы, рядом с железным нарядом не было. Наверняка клыкастик действовал по принципу: если никто не знает ничего точно, то любая ложь, сказанная убедительно, становится правдой.

Профессор лишь хмыкнул и собрался было озвучить еще один вопрос, как я, буквально захлебываясь словами, опередила его:

– А меч, – гордо продемонстрировала аппендикс некогда могучего клинка, – взяли потому, что боевая магия вне учебных занятий запрещена, а пригрозить вандалам чем-то надо было…

Я выдохнула, поскольку лимит кислорода в легких уже подошел к концу. Пауль, видя это, открыл было рот, чтобы подхватить словесную эстафету. Вампир вовремя уловил принцип: в идеале заболтать противника до посинения, пока единственным его желанием не окажется избавиться от сверхговорливых кадетов. Но если идеала не достичь, то хотя бы потянуть время, в надежде, что за завесой словесной шрапнели в голову придет что-то путное.

– И поэтому мы…

Договорить блондин не успел, открылась дверь одной из аудиторий, и из нее выплыла дама, чей вид навевал мысли о посмертии Тутанхамона и сушеной селедке. Череп, обтянутый пергаментной кожей, а на голове вместо волос – шевелящиеся змеи.

Впрочем, обладательница столь экзотической внешности ничуть не переживала по поводу своего вида. Она кокетливо стрельнула глазами в сторону профессора и протянула:

– Месье Горенсо, не уделите ли вы мне пару минут?

Я посчитала, что не след нам портить столь романтическую встречу присутствием нерадивых кадетов, и произвела стратегическое отступление. Направление при этом было особо не важно, главное, подальше от преподавателей. Пауль, не будь дурак, предпочел убраться, а вот Марио, как прилежный ученик, продолжал стоять на месте. Мы с вампиром, не сговариваясь, подхватили его под локотки.

В результате, когда красавец-преподаватель обернулся в поисках предлога, дабы отвязаться от престарелой кокотки, предлог в нашем лице уже благополучно слинял.

Мы припустили за скрывшимися инквизиторами. Меня все еще не покидало жгучее желание побеседовать с командиром тет-а-тет. Я искренне надеялась, что вскоре и второй подчиненный оставит ее одну.

Надеяться пришлось долго, не менее получаса. За это время стражи прочесали еще несколько аудиторий, а мы преследовали их, как три блохи, вцепившиеся в хвост бешеной дворняги.

Глухой, всепроникающий звук колокола заставил нас вздрогнуть, а инквизиторов прервать поиски. Хотя сегодня день был еще не учебный, коридоры вмиг наполнились кадетами: обед – дело святое, не терпящее отлагательств, особенно если организм молодой, еще растущий и мужской.