Июльский ветер ласково шевелил мои волосы, но я, как обычно, не чувствовала ни тепла, ни холода, воспринимая только эмоциональный фон вокруг, наполненный ужасом и болью.

Я стояла рядом с Фролло и смотрела, как умирает девушка, смотрела, как к нему подкрадывается Квазимодо… И могла бы помешать тому совершить убийство, но мне не хотелось менять сюжет. Священник, снедаемый страстью и похотью, не любил, по крайней мере, нормальной любовью, и отправил любимую женщину на смерть за то, что она отвергла его.

Может, я не имела права судить, однако в сердце моем не было жалости. Я невозмутимо следила за звонарем, что протянул руки и столкнул алхимика в рясе вниз. Несмотря на уродство, вот кто любил истинной любовью.

Опустив глаза, я не стала дальше наблюдать, как угасает в цыганке жизнь, и отправилась дальше по сюжету, слушая, чем завершилась история. Спустя пару минут я уже шла по выщербленным временем темным камням склепа Монфокона за людьми, что пришли сюда за телом недавно повешенного человека.

Но меня интересовали совсем другие останки.

Среди остальных почивших я обнаружила то, что искала, — два скелета, один из которых сжимал в своих объятиях другой, явно женский, в оборванном, когда-то белом, одеянии.

Мое же внимание привлекло ожерелье из зерен лавра, с небольшой шелковой ладанкой, украшенной зелеными бусинками. Для палача эти предметы не имели ценности, зато для меня были очень важными: именно за ними я сюда и пришла.

И сейчас, смотря на останки цыганки и того, кто безмерно, безоглядно любил ее, чувствовала себя осквернительницей. По моей щеке скатилась слеза, и, отерев ее ладонью, я быстро взяла то, что мне требовалось, и направилась обратно на выход.

В глаза ударил свет закатного солнца, и пока в воздухе передо мной кружилось примечание, я старалась сбросить с себя тягостные ощущения.

— Никогда больше без уважительной причины не отправлюсь в этот роман.

С последними лучами солнца белое сияние поглотило меня, я почувствовала сильный рывок, гораздо сильнее, чем когда вытаскивала из пирамиды золото. Не все то самое ценное, что блестит. Есть вещи гораздо важнее.

Любовь…

* * *

Обратно в реальный мир я выпала прямо на огородную грядку. Сзади меня было изрытое неровными бороздами, оставшимися после уборки урожая, поле с лесом на горизонте. Впереди — садик с домом.

Но единственная мысль была о пропитании, больше ничего не волновало. Есть хотелось ужасно, и бутерброды с чаем на столе, что стоял в саду под яблоней, манили к себе. Рядом с едой лежала открытая книга.

Ветер подул пронизывающий, и я зябко поежилась. Одежда на мне легкая, долго на открытом воздухе я не продержусь, надо снова отправляться в книгу. Но сначала хотя бы перекушу.

Брать продукты без спроса нехорошо, ужасно унизительно. Но совсем без еды я не смогу.

Сгорая от стыда, я стащила и съела бутерброды, запив чаем, а также взяла несколько яблок, бросив их в сумку. Пригодятся. Желая узнать, где же я очутилась, обошла дом и постучалась в парадную дверь.

Мне открыла женщина средних лет в толстых очках и вопросительно на меня посмотрела.

— Добрый день. У меня к вам немного странный вопрос, но я буду очень признательна за ответ. Какая это область?

— Екатеринбургская, — действительно удивилась женщина.

— А населенный пункт?

— Большой Исток.

— Благодарствую. И последние вопросы: а библиотека есть? И как до нее добраться?

— Прямо по улице и направо, — нахмурилась хозяйка дома.

Понятно — не стоит злоупотреблять чужим временем. Я, распрощавшись, удалилась в указанном направлении, бросив мимолетный взгляд на дом, точнее на табличку с адресом.

С едой я поступила некрасиво, но компенсирую непроизвольную помощь этой женщине.

Остановившись в указанном месте, я взглянула на библиотеку селения. Что сказать? Она не такая большая, как в мегаполисе, но здесь вполне могло оказаться то, что мне нужно. Только как раздобыть книгу? Эх, лучше бы взяла в прошлой.

Зайдя внутрь здания, я ознакомилась с информацией на доске объявлений, и мои догадки подтвердись. Чтобы взять книгу, надо завести учетную запись и сообщить свой адрес, и что-то мне подсказывает — мой здешним не понравится.

Но не пробираться же сюда ночью. За несколько дней я и так превратилась в вора и расхитительницу гробниц, не говоря уже о том, что снимаю вещи с трупов.

— Девушка, я могу вам помочь?

Повернувшись, я увидела пожилую женщину в очках, с пучком и в строгом костюме. На удивление классический образ библиотекаря был воплощен в ней в полной мере.

— Очень хочется почитать книгу, но я проездом и не знаю, что делать. Нет ли здесь читального зала?

Меня критично осмотрели, и, судя по выражению лица пожилой женщины, доверия я не вызывала.

— Ну пожалуйста, — заканючила я. — Я так люблю читать, а тут три часа до автобуса.

— Девушка, у нас не ходят автобусы.

Понимая, что прокололась, я решила действовать напрямик и, обойдя бдительную даму, просто зашла в комнату, где стояли стеллажи с книгами.

— Куда это вы направились? — возмутилась библиотекарша, но я, не сбавляя хода, прошла к полке, помеченной буквой «Д», и без труда нашла требуемый роман.

— А ну, отдайте немедленно!

Повернувшись к женщине, я увидела ее, стоящую напротив, уперевшую руки в бока.

Прищурившись, она поправила очки и безапелляционно заявила:

— Если вы не вернете роман, я заявлю на вас в полицию!

Поправив очки, я не менее твердо ответила:

— А заявляйте, ибо сейчас я буду вас убивать.

И, размахнувшись томиком, решительно зашагала прямо на библиотекаршу. Та, вскрикнув, выбежала прочь. А была такая грозная. Видимо, отправилась писать заявление.

Вздохнув, я поправила сумку на плече и, открыв роман, начала листать в поиске нужной страницы. Найдена она была не сразу, и я уже стала нервничать, когда глаза выхватили знакомые слова.

Мгновение — и я перенеслась с вещами прямо в роман, чтобы наблюдать сцену на балете, где королева получила свои подвески и была спасена. Теперь я раздумывала, кто из глубокоуважаемых особ может меня видеть, а кто нет. Стараясь не привлекать к себе лишнего внимания, я прокралась в будуар к королеве.