Упав на сиденье, Илья пытался унять судорожно скачущие мысли. То, что нарушение приказа куратора ему дорого обойдется, было ясно и без нотаций и выговора. Ничто не помешает Нее сдать Бершева Яну. Если глупая девчонка решит искать защиты у Подестова и выболтает ему все, что надо и не надо, Ян Карлович начнет разбираться… Владислав Эдуардович будет очень зол. Но вероятность того, что это уже произошло, пока очень низкая. Значит, можно действовать на опережение.

— Ян Карлович явился в дом к Айрин и увез ее с собой. Я не успел выполнить нашу с вами договоренность.

— Ага… — вместо того чтобы рассердиться, куратор одарил Илью насмешливым взглядом. — И поэтому вы всю ночь переживали, не находя себе места? Или вы караулили под окнами особняка Подестова, надеясь выкрасть Вайс и отвезти в ваш центр?

— Я пытался! — в панике пролепетал Бершев. Доброжелательное настроение начальства пугало его куда сильнее сердитых, гневных обвинений. Восемь лет назад именно после такого вот удрученно-печального высказывания «вы меня разочаровали, Илья Васильевич» его жизнь едва не оборвалась.

— Я вижу, — поморщился, но по-прежнему остался безразличным Владислав Эдуардович. — Ладно, так и быть, оставим вашу Вайс в покое. Может, девочка умной окажется, не станет болтать. Это же не в ее интересах, верно? Что там в договоре о неразглашении? — поинтересовался так, словно не сам его утверждал, когда Бершев, организуя «Сирену», согласовывал с ним детали.

— В случае утечки информации по его вине клиент выплачивает штраф в размере пятидесяти процентов от стоимости оставшегося имущества. У Айрин после оплаты пробного подселения и покупки санатория нет денег. Зато есть дом. И остались акции предприятия по производству аэрокаров. Процент от получаемой прибыли для нее единственный источник дохода.

— Ну вот, видите, — довольно подытожил куратор. — Вайс не похожа на дуру, чтобы так подставляться. Эх, Илья Васильевич, что ж вы как неразумное дитя себя ведете? Вроде взрослый, умудренный опытом мужчина, а вместо адекватного анализа ситуации совершаете откровенные глупости. Дергаетесь постоянно. Ошибки лепите одну на другую. Посмотрите, до чего себя довели! Неужто на самом деле влюбились?

— Я надеялся, что Айрин останется со мной.

— Надежды должны быть обоснованы и работать на реальную перспективу, — расслабленно откидываясь на спинку кресла, рассудительно заметил Владислав Эдуардович. — От иллюзий, пустых мечтаний и иррациональных чувств не будет толка. Вы думаете, почему я здесь и достиг многого? Потому что нет в моей жизни места всей этой чепухе. Хотите женщину? Выбирайте ту, которую вы можете контролировать, будучи уверенным, что она шагу без вашего разрешения не сделает. Вовсе незачем тратить силы на бессмысленные попытки, когда добиваться ее приходится вам, а она вас использует. Вайс, кажется, именно такая.

— Вы проницательны. Не пойму, почему Подестов не прислушался к вашим мудрым советам и действует иначе? Он разве не такой, как вы?

— Подестов… — Куратор прищурился, сомневаясь, надо ли Илье знать правду. — Похоже, он дал волю чувствам, позволил себе быть слабым. Это его и погубит в конечном итоге, вот увидите.

— Значит, оставить Вайс в покое и забыть о стирании памяти и о визите в «Сирену»?

— Верно. Займитесь своей работой. У вас немало неотложных задач.

— Конечно, Владислав Эдуардович!

Илья поспешил выскочить из кабинета, подальше от источника опасности. Ему крупно повезло, удалось отделаться лишь нотациями. Все могло быть намного хуже, ведь куратор страшен в гневе. Временами Бершеву казалось, что ничего человеческого в его начальнике не осталось. Власть, влияние, богатство всегда были предметом зависти Ильи, но перспектива стать при этом абсолютно бездушным пугала до жути.

— Ринат Аркадьевич, вы опять не пошли на обед? Третий день себя изводите, — с беспокойством заметила Ольга, надевая рабочий халат.

— Разве? — удивился ученый, отвлекаясь от расчетов. — Да я как-то не голоден. Завтрака и ужина хватает.

— Желудок ведь без жидкой пищи испортите, — укорила женщина. — А на обед сегодня отличный борщ. Наваристый, на косточке с мясом, густой, со сметанкой, с гренками… Мои вон никак от стола оторваться не могут, добавку попросили. Неужели не хотите?

Описала все так аппетитно, что у Рината невольно слюнки потекли, а в животе выразительно забурчало. И сопротивляться потребностям организма сил у него не осталось.

Открыв дверь лаборатории, ученый шагнул в коридор… И не поверил собственным глазам. Ему навстречу шла Нея. То есть Айрин, разумеется. В сером, прямого фасона платье до колен. Строгом, скромном, элегантном. Без рукавов, с V-образным вырезом в зоне декольте, оно намного больше ее украшало, подчеркивая красоту форм и лица, чем прежние яркие наряды Айрин.

И ладно бы она шла одна. Рядом, в темном деловом костюме, буквально излучая властность и уверенность, деликатно приобнимая спутницу за талию, шагал Ян Карлович.

Иномирянка не возражала, хотя, судя по тому, что видел Ринат, подсматривая за подселенкой, для реалий ее мира женщине непозволительно показывать слабость. Значит, Нея пытается усвоить новые для нее моральные принципы. Принять правила игры земного мира, смириться с вынужденным заточением в чужом теле.

Чувства, которые Ринат в этот момент испытывал, были противоречивыми. С одной стороны, он понимал, что стремление Ней адаптироваться — хороший знак. Она больше не злится, приняла неизбежное и решила начать все заново. С другой — его раздражал необычайно довольный вид Яна Карловича, тот выглядел воодушевленным, что-то увлеченно рассказывая девушке. А с третьей… Что делает Нея в НИИ?

Возможно, она сопоставила известные ей факты и пришла к Ринату? Но тогда почему прошла мимо, лишь коротко поздоровалась, как с рядовым сотрудником, не показав своего особого отношения ни интонацией, ни мимикой. Или это Подестов привел сюда девушку? Но зачем? Решил похвастаться бывшим владением?

Проводив глазами удаляющуюся пару, Ринат постоял в раздумьях и все же продолжил путь в столовую. Аппетит исчез напрочь, но ведь Ольга Викторовна огорчится, если ее коллега снова останется без обеда. Зачем расстраивать заботливую женщину?

Однако и в столовой вопросы продолжали преследовать ученого, а ответить на них было некому. Единственный, к кому можно было бы обратиться, это Илья. Но в курсе ли он сам? Сомнительно. Иначе уже давно достал бы Рината подозрениями, в характере Ильи постоянно ждать подвоха даже там, где нет причин для беспокойства. Бершев ведь, даже едва начав подозревать, что Нея не из такого уж примитивного мира, тут же рванул к другу и потребовал объяснений. Мол, я тут тебе доверяю, Соколов мне все уши прожужжал о захолустном мире без технологий, а что в итоге?

А в итоге, то есть случись этот разговор нарой дней раньше, Ринат без утайки выложил бы другу все, что узнал, подсматривая за Айрин. Вот только свой допрос Илья устроил, когда их из родного санатория вышвырнули в НИИ. Бершев тогда даже не пытался поддерживать мнение Рината. Да и до этого происшествия претензий и угроз от Ильи было хоть отбавляй.