– Кто это сделал? – Задавая дежурный вопрос, Дмитрий уже знал, что скажет Инквизитор. Знал, но не хотел верить.

– А вы не догадываетесь? – Стригаль тоже понял, что можно и не говорить.

– Они не убийцы!

– Кто вам сказал, что убийцы? – Стригаль пожал плечами. – Уничтожены Дозоры, однако не погиб ни один сотрудник. С ними произошло то же самое, что с вами и со всей школой. Потеряли способности – и только. Но вся работа Дозоров парализована.

– Константин Сергеевич, – вдруг сказал один из Инквизиторов по-русски, но с явным иностранным акцентом, – на втором подземном уровне задержка. Не успевают все зачистить.

Голос был женским… и очень знакомым. А потом Инквизитор откинул… вернее, откинула капюшон. И Дмитрий вздрогнул, увидев лицо Ивы Машковой.

Ива посмотрела на Дреера и еле заметно кивнула. Без тени улыбки. Как будто не было вечеров в чешской пивной вместе с Майлгуном. Как будто она никогда не помогала пройти сквозь «зеркала Чапека».

Но у Дмитрия екнуло в груди не только от неожиданности.

У многих мужчин есть какой-то пунктик по женской части. Кому-то нравятся маленькие брюнетки, кому-то длинноногие блондинки. Одних влечет особый разрез глаз, других сводит с ума прическа, головной убор или деталь одежды. Помнится, Конрад Хилтон встретил девушку в красной шляпке и женился на ней. У Дмитрия такой пунктик тоже имелся – это девушки в форме. Откуда что взялось, он не помнил. Может, насмотрелся на редких тетенек в мундирах, когда в детстве мотался вместе с матерью и отчимом-военным по разным гарнизонам, вот и решил подсознательно, что это – идеал красоты.

Конечно, серый инквизиторский балахон мало походил на военную или милицейскую форму, но, по сути, таковой и являлся. А Машковой он к тому же очень шел, капюшон же еще добавлял романтики.

Дмитрий понял, что вот-вот пропадет. Он не видел Иву в таком облике. На занятиях они носили «штатское», а на выпуск Дмитрий не попал, спешно получил диплом и улетел обратно в школу, помогать Лиху.

Стыдно, наставник Дреер, сказал внутренний голос с интонациями Стригаля. Влюбляться в девушку, можно сказать, друга и товарища по оружию. Да еще в такой, мягко говоря, неподходящий момент.

А Стригаль явно выделил талантливую студентку. Второй уровень как-никак. Он умел ценить способности.

Где, кстати, Малгун? Куда ты подевался, вожак стаи?

– Проклятье, – выругался тем временем Стригаль и приказал: – Антитрение!

Дмитрий помнил, как это работает. Одно из самых любопытных заклинаний в арсенале Инквизиции, к тому же довольно безопасное. Применяется к движущейся на тебя мишени, но совершенно бесполезно против стоячего противника. До сего дня курсанту Дрееру приходилось видеть лишь учебные демонстрации. Теперь же он впервые наблюдал Антитрение в таком масштабе, да еще на нескольких экранах.

У двуногих и четвероногих бегунов разом подвернулись лапы. Не успевая затормозить, они как будто вылетели на лед. Заклинание временно убирало всякое трение вокруг Иного. Радиус границы, после которой все разом превращались в неумелых конькобежцев, можно было задать хоть в милю. Расцарапаться из-за такой магии тоже было нельзя, пардон, вплоть до проезда голым задом по ежовой рукавице, если бы кто-то обронил ее в зоне поражения. Даже одежду было не порвать и не испачкать.

Оборотни завыли, извиваясь и силясь погасить движение. Ящеры завалились на бок и скользили, беспомощно шевеля трехпалыми ногами и выгибая шеи. Штурмовики-гуманоиды попадали на спины и теперь походили на бобслеистов, которые зачем-то отчаянно пытаются сойти с трассы на середине пути. Кто-то сгруппировался на боку, вертясь волчком, кто-то шарил вокруг себя руками в поисках любой опоры. Наиболее сообразительный из магов, увидел Дмитрий, вырастил из ладоней два коротких лезвия, перевернулся на живот и методично тыкал в асфальт. Странно, что не вырастил ледорубы.

Толку, впрочем, не было никакого.

Одного волкулака стукнуло о мраморный постамент памятника царю-плотнику. Волкулак дрыгнул лапами, отлетел от памятника, словно бильярдный шар, и летел до тех пор, пока не встретил еще одного товарища по несчастью. Скоро по Кленовой улице катился большой мохнатый клубок.

Дмитрий ждал, что скользящие попадают в канал, вырытый у самых стен замка. Но этого не случилось.

Как всякое заклинание, противоречащее законам физики, Антитрение чрезвычайно непрочно. Видимо, некий Темный маг из арьергарда сумел его пробить. Ледовые виражи вдруг прекратились.

– Все Антитрение – на северную сторону, – распорядился Стригаль.

Дреер посмотрел на экран, что давал вид с Мойки. Тамошние оборотни и примкнувшие к ним Иные тщетно пытались вскарабкаться по ступеням широкой лестницы и неизменно скатывались вниз.

– Активируйте статую, – приказал Стригаль.

Всадник в образе российского императора, одетого в римский наряд и увенчанного лавровым венком, соскочил с пьедестала. Тот, однако, не остался пустым. Памятник как будто разделился на два: по-прежнему мертвый и вполне живой.

Ближние оборотни шарахнулись, а затем принялись окружать всадника. Могучий конь расшвырял их несколькими ударами копыт и поскакал вдоль по аллее – туда, где подтягивались более сильные Темные.

– Впечатляет, – не выдержал Дмитрий. – Вы подвесили заклинание на памятник?

– А кто сказал, что памятник не может быть артефактом? – отозвался Стригаль. – Его все равно надо было разрядить, не оставлять же этим…

– Что им вообще здесь надо?

– После того как Дозоры вывели из строя, в городе началась анархия. В основном, конечно, среди Темных, а большинство из них здесь к тому же весьма… хм… молоды. Договор они соблюдают только из-под палки. Светлые отнеслись ко всему более ответственно, это нужно признать. Да их и меньше намного в любом случае. Инквизиция принялась жестко и последовательно наводить порядок.

– Представляю себе, – не мог не вставить Дмитрий.

– Нет, не представляете, – спокойно ответил Стригаль. – Тогда прошел слух, что если уничтожить нашу резиденцию, то карать будет некому. А заодно, что в подвалах Михайловского замка – главный во всем округе схрон артефактов, включая менторские. А большинство Темных здесь, опять же, слабосильные. Им потребовались сутки, чтобы объединиться. Результат вы имеете честь наблюдать.

– А что, это правда, насчет схрона?

– Наставник Дреер, вы сами служите в Инквизиции. Среди нас много разных… – Стригаль выразительно смерил Дмитрия взглядом. – Но идиота ни одного! Михайловский замок никогда не был настоящей резиденцией. Как и не был настоящим замком. Эти стены не сумели защитить русского императора. Неужели вы думаете, что мы поместим сюда что-то реально ценное?

– Зачем же тогда эвакуация?

– Кое-что здесь все же было, чтобы поддержать легенду. Вроде Ларца из Вечного Железа, его хранили со времен Павла. И кроме всего прочего – архивы. Их же надо было где-то складировать. Так… – Стригаль прервал монолог и посмотрел мимо Дреера, причем не на экран, а прямо в магический шар. – Они справились со всадником. Что же, теперь вместо прадеда ударит правнук. Вензеля!