Я прохожу вглубь комнаты, сажусь за стол и указываю рукой на стул напротив:

– Присядь, Алиса, предлагаю поговорить, как взрослые и деловые люди. Ты же бизнесвумен до мозга костей, так давай проведем переговоры?

На удивление, жена спокойно опускается напротив, откидывается на стуле и закидывает ногу на ногу, постукивая пальцами по столу.

– Пытаешься купить детей, Лука? А весь из себя такой благородный и святой.

– Все мы не без греха. Ты вообще бросила свою дочь в роддоме, благо мама твоя не такая бессердечная сука, как ты.

– Как ты узнал про Иру? – Алиса сужает глаза, сдерживая рвущиеся наружу злость и раздражения. Ни капли раскаяния.

– Имел честь наблюдать лично, как ты плюнула девчонке в душу. Как ты вообще спишь все эти годы, Алиса? Неужели сердце не болит, зная, что твой ребенок не с тобой?

Алиса кривится, как будто я подсунул ей лимон, и закатывает глаза.

– Не надо строить из себя святого, пытаясь повесить на меня все грехи! Я не хотела вообще рожать Иру! Меня мама заставила, убеждая на пару с врачами, что срок поздний, что потом я не смогу иметь детей. А я вообще не хочу их рожать! Не тогда, не сейчас! Не хочу проходить через весь этот дискомфорт в виде тошноты, растяжек, ненормированного сна сначала из-за пинков внутри, а потом из-за пеленок, соплей и прочего! Не хочу портить фигуру, потому что она – моя визитная карточка! Да и вообще дочь помешала бы мне устроить личную жизнь! Если бы она жила со мной, я бы не вышла замуж за тебя!

Качаю головой, не веря, что слышу это наяву. До сих пор не могу поверить, что существуют такие бессердечные женщины-кукушки.

– Ребенок никогда бы не стал для меня препятствием, Алиса. Напомню, что я не до, не после женитьбы на тебе не ставил условий. И запросто принял твоего ребенка. И если бы не попытался стать ей отцом, то хорошим другом, на которого Ира могла бы рассчитывать.

– Я не понимаю твоей истерики, Лука, – Алиса равнодушно пожимает плечами, как будто мы тут обсуждаем обыденные вещи. – Я всегда хотела денег и жить достойно, а ты – детей. В конечном итоге мы оба получили желаемое. Чем в таком случае плох наш брак по расчету? Что Ира не живет с нами? Ну, хорошо, забери ее у моей матери, раз тебе так хочется, я не против.

Теперь мой черед усмехаться и ронять с небес мою недалекую женушку.

– Брак по расчету неплох в том случае, если оба на него согласны и получают свою выгоду. Ты ошиблась в своих расчетах, Алиса. Я хотел семью: большую, счастливую и крепкую. А не содержанку. Пусть и модельной внешности. Прости, но я не смогу жить с такой жестокой женщиной, как ты. Тем более, как выяснилось, ты не мать Паши и Маши. Так что меня ничего не держит рядом с тобой. Я уже дал отмашку моим юристам, завтра будет запущен бракоразводный процесс.

И снова Алиса меняется на глазах, становясь расчетливой сукой, кривя губы в злой усмешке.

– Ты ошибаешься, Лука, если думаешь, что я позволю тебе так запросто жить с Радой. Я не дам тебе развод. Напомню, что я все еще числюсь матерью Маши и Паши, а, значит, нас никто не разведет, пока детям не исполнится год.

– Я не думаю, что тебе хватит денег, чтобы нанять грамотных юристов, Алиса. Не стоит включать упрямство. Я предложу тебе хорошие отступные, в обиде не оставлю. Подумай на досуге. Мой юрист на днях свяжется с тобой.

Я встаю и иду на выход, чтобы забрать детей и скорее оказаться там, куда тянет с невероятной силой. В небольшой, но такой уютной квартире. Там, где все пропитано теплом и любовью. Меня давно тянет к Раде, но я уважал ее принцип не связываться с несвободным мужчиной. Но сейчас меня ничто не остановит. Я хочу быть с ней. Не только из-за наших детей. Хочу попробовать начать сначала то, на чем нас жестоко прервали семь лет назад – узнать друг друга получше и построить отношения.

– Я хочу, чтобы ты оставил мне этот дом, машину и ежемесячное содержание, – догоняет меня требовательное. – И в таком случае дети твои, я подпишу все документы.

Алиса такая Алиса. Расчетливая хладнокровная дрянь.

– Сумму содержания обсудишь с моим адвокатом.

Забираю малышей, две сумки с нашими вещами и спешу скорее покинуть дом, который больше напоминает музей и такой же бездушный, как и его хозяйка.

Полчаса до дома Рады кажутся мне самыми долгими в моей жизни. Дети, на удивление, ведут себя абсолютно спокойно, наверно, где-то глубоко в их детских душах предвкушая долгожданную встречу с их любящей мамой.

Рада открывает дверь после второго звонка: всклокоченная, взволнованная с красными глазами, которые тут же снова наполняются слезами.

Я осторожно переступаю порог ее квартиры, как мамочка кидается к детям, гладя их по пухлым щечкам, заливая их слезами и нацеловывая малышей по очереди.

– Спасибо тебе, Лука, – шепчет, подняв на меня невероятно счастливые глаза, буквально пропитывая меня любовью и благодарностью. – Спасибо за Пашу и Машу.

– Это тебе спасибо. Я тут хотел спросить…приютишь на пару дней? Я вроде как теперь бомж, это не совсем так, но я не хочу ей в этом признаваться. Рядом хочу быть. С ней и с Пашей и Машей.

Рада смотрит на меня несколько долгих секунд, и ее губы изгибаются в соблазнительной и нежной улыбке.

– Хоть на всю жизнь.

Следующий день мы учимся жить все вместе, как самая настоящая семья, наслаждаясь друг другом и детьми.

Не хватает только нашего колючего Ежика. Но я на связи с ее врачом, который сообщает, что операция прошла успешно, и мы с Радой можем навестить нашу старшенькую.

Но одновременно с этой счастливой новостью поступает еще одна: Светлана Алексеевна умерла.

Эпилог

Рада

– Мама, ты такая красивая, – восхищенно тянет Иришка, сложив ручки и прижав их к щекам.

– Дааа, ты – самая красивая невеста, мама! – вторит ей Кнопка.

У меня вырывается нервный смешок от слов дочерей, который тут же перевоплощается в восхищенный стон, едва я перевожу взгляд в зеркало. Из отражения на меня смотрит молодая, красивая и утонченная девушка с горящими и счастливыми глазами. Волнующаяся невеста, впервые выходящая замуж. И мать четверых детей.

Да-да, четверых. Мы с Лукой не «планировали» еще одного ребенка, но так вышло.

После