– Мой клоун сломал ногу. Закрытый перелом, со смещением, – совершенно убитым голосом доложила Юля. – Вот что должно быть в голове у парня, разменявшего третий десяток, чтобы на спор – ты слышишь, на спор! – забраться на дерево и прыгать в сугроб?! И ведь трезвый был как стеклышко. В общем, мы никуда не едем. Новый год в гипсе. Так что придется вам одним отдуваться.

– Ага, придется, – машинально повторила Лада, глядя на мерцающее на экране ноутбука сообщение от шефа. «Назначай пресс-конференцию на 24-е, я готов».

24 декабря, католический Сочельник. Лада попрощалась с Юлей, пообещав в ближайшие дни проведать младшего Разумовского, и стала думать.

Попросить шефа перенести пораньше? Они с Андрияшем собирались улетать 21 декабря, у Бессмертного на этот день запланирована встреча с инвесторами… Лада быстро набрала номер помощницы Кощея, чтобы уточнить его график на ближайшую неделю.

– И он тебя не отпустил? – недоверчиво спросил Разумовский. – Я ему сейчас сам позвоню.

– Не надо. Не надо звонить. Шеф сказал, что я могу лететь с тобой, что они как-нибудь проведут «прессуху» без меня, но…

– Но?

– Но я не уверена, что все пройдет хорошо. Сейчас все совсем плохо, еще и две моих пиарщицы с простудой свалились. Просто заговор какой-то.

– Ага, – мрачно прозвучал голос Андрияша в трубке. – Провидение, видимо, не хочет, чтобы ты со мной летела.

– Не знаю насчет проведения, – устало проговорила Лада, – но…

– Да скажи уж прямо, что не хочешь видеть моих родителей и хочешь остаться оберегать Кощея вместо того, чтобы быть со мной!

– Я не хочу ссориться, Андрияш. И понимаю, как тебе это важно. Но Рождество – это же… Если ты скажешь, я забью на все и полечу с тобой.

– И будешь как на иголках сидеть все эти дни, не вылезая из телефона?! Ладно… Но потом вернусь и заберу тебя на Новый год, и пусть журналисты разобьют Кощею все его яйца, ты все равно полетишь со мной в Москву.

На том и договорились. Так что днем 21 декабря Разумовский уже слал Ладе фотографии заснеженного Кракова.

«Красота какая! Ты уже у родителей?»

Андрияш перезвонил мгновенно.

– Да, но дома никого. Отец в Варшаве по делам, а мама… короче, мы с ней разминулись где-то в воздухе. Она к Яношу полетела, проведать его и его гипс.

– Так она здесь? У нас в городе? – Лада не верила своим ушам. – У нее же сердце, ей врачи запретили.

– Никто не может ей ничего запретить, если она чего-то хочет. Да, сейчас из аэропорта едет уже к Яношу, я мелкого предупредил, а то она решила ему сюрприз устроить.

«Вот так сюрприз! Повезло Юльке».

– А она надолго к нам, не знаешь? – осторожно спросила Лада.

– Нет, завтра днем уже улетит обратно в Москву, а ближе к ночи будет дома. Янош даже не успеет забраться от нее на люстру.

– Слушай, а не много ли перелетов всего за несколько дней? – Лада нахмурилась. – Это же очень большая нагрузка на организм.

– Можешь не рассказывать. Она отцу-то позвонила только из Шереметьево, сказала, что улетела.

– Обалдеть! – кратко прокомментировала Лада.

Разговор с мамы как-то сам перетек на вечерний ужин, на котором соберется почти вся родня. Да и не только.

– Мне очень тебя не хватает. Не так я хотел встретить Рождество.

После этого разговора у Лады совсем испортилось настроение. И уже никакая работа не помогала. Лада снова не так расставила приоритеты. Да, именно сейчас ей некем себя заменить, так сложилось, но ведь и ее присутствие на пресс-конференции вовсе не гарантирует, что все пройдет хорошо.

Она продолжала этот бессмысленный внутренний диалог до самого вечера, чувство вины не отпускало. Лада даже решила лечь спать пораньше, так сильно перенервничала. Зато хоть спала как убитая.

А когда открыла утром глаза, подумала, что часы остановились. Десятый час! Собралась всего за пятнадцать минут, но выйти из дома не успела. Звонок в дверь нарушил все ее планы поскорее добраться до офиса.

На пороге стояла Полина Андреевна Разумовская. Собственной персоной.

– Доброе утро, Лада! Извини, что без приглашения. – Мать Андрияша цепким взглядом окинула девушку. – Позволишь?

Кулакова молча пропустила Разумовскую в квартиру.

– Куда-то спешишь? – Полина Андреевна кивнула на сумку, из которой выглядывал чехол от ноутбука, рядом лежали перчатки и шарф.

– На работу. И вам доброе утро.

Ей ничего не ответили. Лада тоже не спешила развлекать свою непрошеную гостью разговорами. Чуть раскрасневшаяся после мороза Разумовская выглядела, как всегда, дорого и с претензией. Шуба из соболя, меховая шляпка, умело скрывающая морщинки у глаз, и сапоги на устойчивом, но высоком каблуке. Меньше всего Полина Андреевна походила сейчас на женщину, до сих пор не оправившуюся от инфаркта.

– На работу? – с запозданием переспросила гостья. – Ты позволяешь себе являться в офис ненакрашенной?

Лада чуть не расхохоталась, но обижать мать своего любимого мужчины она не собиралась. Поэтому и спорить не стала, а лишь кивнула головой.

– Я ненадолго, не волнуйся. – Разумовская еще раз обвела взглядом прихожую. – Просто решила поговорить, раз уж в городе.

– Я приготовлю чай. – Кулакова собралась было вернуться на кухню, но ее остановили.

– Не утруждай себя, Лада. Но нам давно пора было встретиться с глазу на глаз, раз уж вы с Андрияшем решили снова быть вместе.

Через пару минут Полина Андреевна сидела на диване в небольшой, но уютной гостиной, шляпку она, кстати, так и не сняла.

– О чем вы хотели поговорить? – Лада посмотрела на часы. Опаздывала она безбожно. Придется переносить встречу с Бессмертным. Только этого не хватало.

– О моем сыне, разумеется.

– А что с ним?

– С ним ты! – Слова Разумовской прозвучали как обвинение. – Опять с ним!

– Полина Андреевна, я знаю ваше отношение ко мне, – спокойно проговорила Лада. – Вы приехали сюда, чтобы говорить мне то, что я и так знаю?

– Андрияш слишком порядочный! А ты всегда знала, как вить из него веревки. Сначала ребенок, теперь эта авария… Я рада, что ты поправилась, я нисколько не сомневалась, что у тебя все получится. Особенно когда Андрияш бросил все и не отходил от тебя все эти месяцы! Ведь так?

– Все так.

«Интересно, она с Вьюгиной так же разговаривает или это только со мной?»

– И твой жених, он…

– Вас это не касается, Полина Андреевна, – с улыбкой прервала Лада.

– Меня касается все, что касается моих сыновей! – отрезала Разумовская. – Ты ведь летом рассталась со своим женихом, верно? Когда Андрияш неожиданно получил наследство. Ведь так?!