Никуда не делись и диски, которые она устанавливала, необращая внимания на боль. ЭМОЦИОНАЛЬНАЯ ТЕМПЕРАТУРА сохранила прежнее значение— 72. Не изменилось и положение тумблера, с маркировкой «МАЛОЙ» — «СОН». И намониторе над тумблером изображение младенца оставалось двухцветным, никаких тревожащихголубых глаз. На абсурдном диске «ИНТЕНСИВНОСТЬ СХВАТОК» против стрелки всетакже стояла цифра "2", но Сюзанна видела, что большинство огней,которые прошлый раз были желтыми, сменили цвет на красный. Трещин в полуприбавилось, а древний скелет солдата в углу потерял голову: мощная вибрациярасположенных под полом машин сорвала череп с позвоночника и теперь он смеялся,лежа на полу, уставившись пустыми глазницами на флуоресцентные лампы подпотолком.

Стрелка на шкале «Сюзанна-Миа» добралась до края желтойзоны. На глазах Сюзанны переместилась в красную. Опасность, опасность. Дьем иНгу мертвы. Папа Док Дювалье мертв. Джекки Кеннеди мертва.

Она попыталась скорректировать установленные параметры, нолишь убедилась в том, что и так знала: все заблокировано. Миа, возможно, немогла изменить параметры, как это сделала Сюзанна, но сумела их заблокировать,как только Сюзанна выставила на приборах новые, устраивающие ее значения. Наэто, похоже, ее хватило.

Из динамиков громкой связи послышался треск и скрежет.Достаточно громкий, чтобы она подпрыгнула от неожиданности. Потом услышалаголос Эдди, прорывающийся сквозь сильные помехи. «Сюзи!…нь… ышишь меня?продержа…нь! прежде чем… ведет… должна… нка. Ты слышишь меня?» На экране,который по ее разумению, показывал то, что видит Миа, двери среднего лифтаоткрылись. Похитившая ее тело мамашка-стерва вошла в кабину. Сюзанна едва этозаметила. Она схватила микрофон, щелкнула тумблером на боковой сторонеподставки.

— Эдди! — закричала она. — Я в 1999 году. Девушки ходят поулице с голым животом и выставляют напоказ бретельки от бюст… — Господи, кудаее понесло? Усилием воли она очистила голову от мусора.

— Эдди, я тебя не понимаю. Скажи еще раз, сладенький!

На какое мгновение шум статических помех усилился,перемежаемый какими-то взвизгами. Она уже собралась вновь воспользоватьсямикрофоном, когда голос Эдди вернулся, на этот раз она смогла расслышатьпобольше.

«Продержись… день! Джейк… отец Каллагэн… продержись… преждечем она… туда, где… родить ребенка…слышишь меня..? Ответь… поняла?»

— Я слышу тебя и я поняла! — закричала Сюзанна. Она таккрепко сжимала серебристый микрофон, что он ходил ходуном в ее руках. — Я в1999! В июне 1999-го! Но я не поняла всего, как мне хотелось бы, сладенький!Повтори еще раз и скажи, что с тобой все в порядке!

Но связь с Эдди оборвалась. Обратившись к нему еще сполдесятка раз и услышав в ответ лишь шум статических помех, Сюзанна поставиламикрофон на пульт и попыталась проанализировать услышанное. Постаралась такжесдержать радость (Эдди жив, помнит о ней, пытается что-то ей сообщить),мешающую ясности мыслей.

— Продержись день, — повторила она. Эта часть, по крайнеймере, трактовалась однозначно. — Продержись день. Потяни время, — да, онарешила, что тут все поняла правильно. Эдди хотел, чтобы она притормозила Миа.Может, потому, что Джейк и отец Каллагэн придут на помощь? Тут полнойуверенности не было, да и такой расклад не очень-то ей нравился. Джейк —стрелок, все так, но он совсем мальчик, ребенок. А Сюзанна почему-то несомневалась, что в Дикси-Пиг на встречу с Миа соберутся крайне опасные личностии в большом количестве.

Тем временем, на мониторе, камерой которого служили глазаМиа, двери кабины лифта открылись вновь. Похитившая ее тело мамашка-стерваприбыла в вестибюль отеля. Вот Сюзанна отвлеклась от Эдди, Джейка и отцаКаллагэна. Вспомнила, как Миа отказывалась перехватить контроль над телом,несмотря на то, что ноги Сюзанны-Миа грозили исчезнуть аккурат из-под их общеготела. Потому что, перефразируя какого-то старого поэта, она — одинокая ииспуганная в чужом для нее мире. Еще и застенчивая. А ситуация в вестибюлеизменилось за время, которое похитившая ее тело мамашка-стерва провела вномере, ожидая телефонного звонка. Разительно изменилась. Сюзанна наклониласьвперед, оперлась локтями о край пульта управления, подбородок лег на сдвинутыеладони. Похоже, зрелище ее ждало любопытное.

7

Миа вышла из кабины, тут же попыталась вернуться обратно.Однако, спиной стукнулась о закрывшуюся дверь, да так сильно, что лязгнулизубы. Она оглянулась, в недоумении, не понимая, куда могла исчезнуть маленькаякомнатка, в которой она спустилась. «Сюзанна? Что с ней случилось?» Темнокожаяженщина, в теле которой она находилась, не удосужилась ответить, но Миа поняла,что ответа ей и не требуется. Она уже видела щель, в которой исчезала и изкоторой появлялась дверь. Нажми она на кнопку, дверь, наверное, снова открыласьбы, но ей прошлось побороть разом возникшее и очень сильное желание вернуться вномер 1919. Наверху она все дела закончила. А оставшееся дело ждало ее совсем вдругом месте, за дверями отеля.

Она посмотрела на эти двери, с тревогой, которая от одногогрубого слова или косого взгляда могла тут же смениться паникой.

В номере она провела чуть больше часа, но за это времяпослеполуденное затишье успело закончиться. Пять или шесть такси из аэропортов«Ла-Гуардиа» и Кеннеди остановились у отеля практически одновременно. Вместе сними подъехал и автобус, доставивший японских туристов из международногоаэропорта Ньюарка. Рейсом из Саппоро прилетели пятьдесят пар, для которыхзабронировали номера в «Плаза-Парк». И теперь в вестибюль быстро вливаласьговорливая толпа. В большинстве своем она состояла из людей с блестящимичерными волосами и черными же, узкими глазами. У каждого на груди болталсяпродолговатый предмет с округлыми углами. То и дело кто-то поднимал сей предметк глазам и наставлял на другого. Следовала яркая вспышка, смех, радостныекрики. Перед регистрационной стойкой образовались три очереди. К красотке,которая выдавала Миа ключ в более спокойный период, присоединились еще двасотрудника, и все трое трудились в поте лица. Огромный, с высоким потолкомвестибюль наполнился смехом и разговорами на каком-то странном языке, которыйнапоминал Миа щебетание птиц. Многочисленные зеркала еще больше сбивали ее столку. Ей казалось, что народу в вестибюле раза в два больше, чем было на самомделе.

Миа сжалась, не зная, что и делать.

Улыбающийся мужчина (черные волосы, словно приклеенные кчерепу, желтая кожа, узкие глаза за круглыми очками) торопливо подскочил к ней,держа в руках продолговатый вспыхивающий предмет. Миа подобралась, чтобы убитьего, если он попытается на нее напасть.

— Мосете вы делать фото меня и моя сена?

И предлагает ей вспыхивающий предмет. Явно хочет, чтобы онаего взяла. Миа отпрянула, гадая, не работает ли он от радиации, не повредят ливспышки малому. «Сюзанна! Что мне делать?» Нет ответа. Естественно что Сюзаннане придет на выручку, но… нет, она и не могла ничего ожидать, после того, чтослучилось.