Искры между нами трещали так ослепительно и громко, что за ними я не видела и не слышала, что происходит вокруг. Все казалось неважным, кроме этого мужчины напротив, чьи губы соблазняли, а запахом хотелось дышать вечно.

— Вы решили? — спросила я, не выдерживая напряжения.

— Решил. Беру. — Прорвавшаяся хрипотца в его голосе продрала меня по нервам с ног до головы. — Можете не снимать.

— Я не… — я запаниковала. Мы ведь не о браслете все это время говорили, правда? — Мне не нужно!

— Позвольте мне убедить вас, что нужно, — снова бархатно мурлыкнул он, доставая карточку.

Под шокированными взглядами девчонок я пробила этот чудовищно, непристойно дорогой браслет. В спину змеиным шипением донеслось Лидино: «Я его обработала, а проценты ей!»

Вздохнула и раскидала процент от покупки на всю смену.

— Нет, не снимай, — остановил он меня, когда я достала коробочку и решила уложить туда браслет. — Пусть будет на тебе. Идем?

— Не могу, — я качнула головой, отдавая ему стильный черный пакетик с коробкой и документами на камни. — Еще два часа до конца рабочего дня.

— Я подожду.

Когда он ушел, так и оставив тяжелый прохладный браслет на моей руке, глаза у девчонок были уже такими огромными, что я начала беспокоиться об их здоровье.

Пришлось уйти обратно в кабинет, оставляя им возможность хотя бы посплетничать без меня.

Заканчивая с документами, я то и дело отвлекалась на непривычную тяжесть на правой руке и залипала на холодный блеск камней.

Конечно, я его верну. Но, боже мой, как это было приятно — чувствовать себя женщиной, которой дарят бриллианты. Просто так.

Через два часа Дэрил стоял на улице напротив входа, оперевшись на дерево так непринужденно и устойчиво, что по его виду было не понять — пришел он пять минут назад или так и ждал все это время.

Я выпорхнула ему навстречу, попалась в объятья и поцеловала нагло и дерзко прямо на глазах у коллег. Наверное, мне уже было нечего терять. Все равно скоро придется учиться жить и дышать заново.

Он подхватил меня, приподнял и закружил, глядя в глаза и ослепительно улыбаясь. Я положила ладони на его лицо, погладила по щеке. Вся горечь вчерашнего дня давно растаяла, оставив только нежность и желание касаться его, быть рядом, быть вместе. Дэрил опустил меня на землю, позволив сползти вниз по его телу и почувствовать всю его твердость — от мощных плеч до твердых бедер. И не только бедер.

Этот мужчина сносил все мои преграды и развеивал сомнения, кажется, совершенно не напрягаясь. Он просто предлагал мне свой взгляд на мир — и оказывалось, что так жить легче и радостнее. Наверное, это должно было меня пугать — так легко меняться и отказываться от своих принципов, которые когда-то мне очень помогали жить. Но что, если эти принципы были гипсом на уже здоровых ногах? Разбить его и идти свободно и легко — тоже пугает?

Я сплела свои пальцы с его, и мы просто пошли привычной дорогой домой.

Молча наслаждаясь тем, что опять вместе. Он так легко влился в мою жизнь, словно в ней всегда было место именно для него. Так странно — ощущать это рядом с человеком с другого конца Земли, которого вживую знаешь всего лишь месяц. Особенно, когда тебе уже не двадцать лет, давно затвердели привычки и вкусы и прогнуться под кого-то практически невозможно.

На середине пути я спохватилась и протянула Дэрилу запястье, щелкнув замочком браслета:

— На, забери, пожалуйста. Мне и правда некуда его носить, а хранить дома страшно. Да и жалко, если будет просто так валяться.

— Как это некуда? — мурлыкнул Дэрил, упрямый как обычно. Теплыми пальцами застегнул браслет обратно. — Моя постель тебя уже не устраивает?

— Это ведь ненадолго, — вздохнула я и потерлась виском о его плечо. — Ты скоро уедешь.

Его пальцы, вновь поглаживающие мое запястье, замерли.

— Да, — сказал он странным голосом. — И скорее, чем ты думаешь.

Я вскинула тревожные глаза.

Дэрил не улыбался — редкость.

Хмурил лоб, разглядывая мои пальцы в своей руке, будто видел их впервые.

— Когда?.. — спросила севшим голосом, стараясь не паниковать.

Но как же не паниковать, услышав:

— Думаю брать билеты на завтра.

Завтра.

Я знала, что это случится, но все равно слишком скоро.

Опять у нас одна ночь.

— Что ж… — я попыталась улыбнуться. — На роскошной кровати твоего номера в «Национале» я буду смотреться с этим браслетом более уместно, чем в малогабаритной трешке. Только нечасто. По выходным.

Дэрил не поддержал шутку.

Он поднес мое запястье к губам, поцеловал его, привлек меня к себе всю и обнял нежно и крепко. Нехорошее предчувствие змейкой скользнуло к сердцу.

— Лили. — Дэрил сделал паузу, а змейка подняла голову и высунула раздвоенный язычок. — Съемки начнутся на следующей неделе. В Лос-Анджелесе. В России строить нужные декорации долго и дорого, а там можно снять павильон с уже готовым пиратским кораблем. Изабель тоже удобнее в Л.А., у ее мужа дом в Пасадене…

— И ты тоже там живешь.

— Да.

Маленькая змейка игриво подмигнула мне и вонзила ядовитые зубки в сердце. Это было совсем не больно. Просто в кровь проник яд, расползающийся по венам зыбучей болью, медленно, но неуклонно. От него немели пальцы и губы, а еще остро не хватало воздуха.

— И завтра улетаешь не только из Пензы, но и из России.

— Да.

Надо было идти домой.

Но сил почему-то не было.

— Как-то слишком быстро кончилось твое «пока у нас есть время»… — пробормотала я еле слышно.

На что теперь пенять? Но было чертовски обидно.

Не из-за упущенной вчера ночи вместе. Одной лишней ночью не наполнишь бездонную пропасть.

Вообще обидно. Что хорошее не может длиться долго.

Я закрыла руками лицо, дыша медленно и размеренно, но яд все равно отравлял мое тело неуклонно и неизбежно.

Завтра.

Больше нет смысла притворяться и молчать. Это уже ничего не спасет.

Поэтому одна такая женщина сорока двух лет без особенных достоинств и амбиций подняла голову и сказала одному такому мужчине, о котором мечтают сотни тысяч:

— Люблю тебя. Дэрил. Я тебя люблю.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍