– Слева увидите виллу. Рядом с ней растут большие пинии. Поезжайте по дороге к ней. Ехать около двухсот метров в направлении Авена. Слева увидите поворот налево. Эта дорога идет вдоль Авена, вниз по склону холма. Вот по ней и езжайте.

– Откуда вы взяли такое точное описание, Нольвенн?

– Из мэрии мне прислали подробный план, и я сличила его с картами «Гугла». Короче, по этой дороге вы выедете прямо к нужному вам сараю. Это еще около трехсот метров.

Дюпен все подробно записал.

– Да, я найду. Спасибо.

– Кстати у новых «ситроенов» прекрасные навигаторы.

– Я знаю.

Это была излюбленная тема Нольвенн. И она была права, такая система действительно нужна и очень полезна, надо будет и в самом деле подумать об этом. Он одним глотком выпил кофе, взял с собой булочку, положил на стол деньги и пошел к машине.

Описание Нольвенн оказалось поразительно точным. Уже через пять минут Дюпен свернул на последнюю дорогу – это на самом деле была грунтовая деревенская дорога – и остановил машину, вышел и не спеша пошел дальше пешком. Местность и здесь была невероятно живописной – мягкие очертания холмов, поля, луга, перелески. Все видели эти пейзажи на полотнах художников – Гогена, Лаваля, Бернара. Но теперь он оказался среди этого пейзажа наяву. Как же мало все здесь изменилось за прошедшие сто лет. Просто удивительно, насколько реалистичными были те картины – они были вернее, чем фотографии.

Строение, к изумлению Дюпена, оказалось вовсе не хижиной, а добротным старинным амбаром. Дюпен ожидал увидеть нечто совсем другое, не столь внушительное. У амбара были каменные стены метров по пятнадцать в длину каждая. Правда, строение было ветхим. Крыша из натурального шифера просела и поросла мхом.

Со стороны Авена был вход, прикрытый массивной, высокой, закругленной сверху дверью.

Дюпен без малейших усилий открыл дверь – она поддалась легко и сразу. Должно быть, ее открывали совсем недавно. Помещение внутри показалось Дюпену просто громадным, намного большим, чем можно было себе представить, глядя на дом со стороны. Пол был земляной. Дюпен вошел внутрь. Сквозь дыру в крыше, которую Дюпен не заметил с улицы, падал косой луч света. Стояла невообразимая тишина. Пахло плесенью. Пронзительно зазвонил телефон. От неожиданности Дюпен вздрогнул и взял трубку. Номер Риваля.

– Да, слушаю.

– Мадам Кассель уже здесь. Куда нам ехать? Звонил Кадег, он хочет поговорить с вами насчет Бовуа. Я разговаривал по телефону с Регласом, он очень недоволен, что о ходе расследования узнает из газет…

– Я сейчас перезвоню.

Дюпен отключился. Говорить сейчас он не мог. Он подождал, пока глаза привыкнут к темноте, а потом дважды осмотрел помещение. Амбар был абсолютно пуст. Странно, но здесь действительно вообще ничего не было. Совсем ничего. Складывалось впечатление, что здесь ничего не было уже много лет. На полу – никаких следов.

Дюпен скорее всего ошибся, он обманывал себя. Во всяком случае, первое предположение о местонахождении картины оказалось неверным. Может быть, ее нет и в другом месте.

Он направился к двери, вышел наружу и обошел амбар. Здесь он тоже не заметил ничего достойного внимания. Вообще ничего. Он закрыл дверь и набрал номер Риваля.

– Риваль, мы встречаемся в Ле-Пульдю, а не в Порт-Манеше. На въезде в город. Вы, наверное, будете там раньше, чем я.

– У щита на дороге из Понт-Авена?

– Да.

– Когда?

По узким дорогам надо будет добраться до Понт-Авена, подумал Дюпен, потом проехать через город, переехать через Авен, потом проехать сквозь живописный Риек-сюр-Белон вдоль реки, свернуть на запад и ехать снова к морю. Надо рассчитывать на час.

– Я сейчас выезжаю. Мне потребуется полчаса.

Было четверть первого, когда Дюпен подъехал к Ле-Пульдю. На дорогу ему потребовалось ровно двадцать семь минут. Ярко-красный «рено» Риваля Дюпен заметил издалека. Машина стояла так близко к щиту, что казалось, протаранила его. На щите было написано «Ле-Пульдю», ниже его кельтское название «Poull Du» – «Черное Море». Такими же крупными буквами еще ниже значилось: «Дорога художников». Дюпен вспомнил, что года полтора назад был объявлен конкурс на лучшую надпись при въезде в город. Бретань решила повернуться лицом к своему художественному наследию – сюда снова начали съезжаться художники, и теперь они увидят, куда им надо направить свои стопы.

Нольвенн так же подробно описала Дюпену дорогу к постройке в Ле-Пульдю, как и в Порт-Манеш, хотя Дюпен в это время вел машину и ему пришлось запомнить все на слух. Он медленно проехал мимо Риваля, кивнул ему и сидевшей рядом с ним мадам Кассель. Риваль включил мотор и поехал вслед за комиссаром. Первый поворот направо после въезда в город и дальше в направлении здания с вывеской «Пляжный буфет», где с недавнего времени расположился музей. В этом доме пару месяцев жили и писали картины Гоген и его друзья – Мейер де Хаан, Серюзье и Филиже. Этот дом принадлежал Мари-Жанне Пеннек, но она еще при жизни продала его, после чего художники начали мало-помалу покидать это место.

Дюпен, следуя описанию Нольвенн, доехал до «Буфета», потом направил машину по узкой дороге, шедшей вдоль моря, а затем свернул направо, на проселочную грунтовую дорогу. С черепашьей скоростью он поехал по ухабистой дороге. У перелеска дорога резко поворачивала направо.

Постройка возникла перед их глазами внезапно, как будто нарисовалась в воздухе. Здесь действительно была жалкая хибарка из почерневших потрескавшихся досок, крытая уродливой крышей из гофрированного железа. Хибарка была небольшая, приблизительно два на два метра. Дюпен подъехал к хижине вплотную и заглушил мотор. То же самое сделал и Риваль.

Дюпен вылез из машины и подошел к Ривалю.

– Добрый день, мадам Кассель. Хочу еще раз поблагодарить вас за то, что вы нашли…

– Вы думаете, что здесь – здесь – находится Гоген? Картина стоимостью сорок миллионов хранится в этой жалкой лачуге?

Было видно, что Мари Кассель раздражена.

– Если мы найдем здесь картину, вы сразу сможете сказать, оригинал это или нет? Это было бы очень важно для нас, а вы…

– Никто не стал бы хранить здесь такую ценную картину.

– Но может быть, это временное, вынужденное хранилище. Картину надо было просто на время спрятать.

– Как вы вообще додумались до такой идеи? Я хочу сказать, как вы нашли это убогое место?

Дюпен вдруг понял, что ответить ему нечего. Правдивый ответ прозвучал бы просто комично – это была всего лишь интуиция. Подозрение, не больше. Он поставил на интуицию.

– Это долгая история, – уклончиво ответил комиссар.

– Давайте осмотрим строение, господин комиссар.

Риваль тоже явно сгорал от нетерпения.

Дверь находилась, как это ни странно, с противоположной стороны от подъездной дороги. Они быстро обошли хибарку. Дверь была заперта на огромный амбарный замок. Маленькое оконце рядом с дверью было наглухо заколочено. Дюпен не успел ничего сказать, как Риваль, порывшись в кармане, извлек тонкую проволочку. Дюпен порой забывал, что Риваль обладал поразительной практической хваткой. Мадам Кассель тоже смотрела на инспектора широко раскрытыми от удивления глазами. Не прошло и полминуты, как замок был вскрыт.