– Привет, звали? – раздался жизнерадостный голос.

Клио едва не подскочила на месте от восторга и изумления.

– Ник? Ты здесь, в Пропасти? Или я…

– Ты в Кенгьюбери.

Ник стиснул ее в крепких объятиях.

– Но… зачем? Не думай, я рада снова тебя увидеть…

Смутившись, Клио оборвала себя на полуслове.

«Лучше молчи».

– Я не виноват, что вы даже в Пропасти не можете справиться без меня.

Рассмеявшись, она очень живо представила, как Морриган в этот момент закатывает глаза.

– Я нашел нужное плетение. – Ник, судя по звуку, повернулся к ее сестре. – Даже не спрашивайте, как мне это удалось.

– И не собирались, – нетерпеливо отозвалась Морриган. – Давай уже, ломай печать.

Происходящее для Клио было покрыто завесой тайны, своей чернотой и непроницаемостью похожей на Вуаль. Вероятно, когда сестра снова заговорила, печать Сирши уже была сломана.

– Ты видишь связывающую их нить? Ее и фомора? – тихо спросила Морриган.

– Вижу. Узы не слишком прочные, потому что договор заключили в мире теней. А теперь, когда Клио оказалась здесь, фомору мешает возникшая между ними препона. Завеса между двумя мирами.

– Вуаль, – кивнула Клио.

Что ж, еще один хороший повод порадоваться тому, что она больше не мертва.

– Обрубай, – жестко потребовала Морриган.

– Taen Fatalle!

Многие шепчут заклинания, чтобы другие не украли ключ к их мастерству, но Сирша говорила громко и отчетливо.

Клио не ощутила никаких перемен, но верила, что связь между ней и фомором отныне и навсегда разорвана. Она представляла, в какую ярость впадет демон, но все равно испытывала облегчение, получив свободу от связывающих ее прежде пут.

И если однажды они снова встретятся в мире теней… Она будет к этому готова.

Бадб появилась в комнате без всякого призыва. Что-то было не так. Морриган поняла это, бросив на мать один-единственный взгляд.

Леди Ворон тяжело дышала, атласная кожа посерела, исчез блеск из черных глаз. А ведь она только что вернулась из мира теней, который ее питал. Но казалось, что на этот раз мир мертвых выпил ее силу.

– Прости, – прохрипела она.

Откашлялась, устало опираясь о стену. В желудке Морриган поселилась щекочущая пустота: Бадб Блэр никогда не извинялась. Ее и впрямь сильно потрепало.

– Кто-то скрывал его от меня. Этого… Итана. Пустил по моему следу теней-охотников. Я, конечно, отбилась, но чуть не растеряла последние силы. А потом меня едва не заперли в коконе из тьмы.

– Кому это вообще под силу? – поразилась Морриган.

– Кому-то могущественному. Тому, кто призвал духа из мира мертвых.

Она издала тихий стон. Этого еще только не хватало.

Бадб опустила на подоконник филактерий с осколками души Итана. Отдернула длинные пальцы, словно боясь обжечься кислотой.

– Я… пойду. Надо… подлечиться. – Ее глаза едва не закатывались от изнеможения. Еще немного – и рухнет без сознания на пол.

– Да, конечно.

Леди Ворон исчезла, затерялась в Юдолях мира теней.

Морриган стояла у окна, сжимая в руках филактерий. Хмурясь, изучала его сквозь призму сказанных матерью слов. Кто такой, Балор его забери, этот Итан? Откуда в нем сила красть человеческие души и повелевать мертвой тьмой?

– Морриган?

Она вздрогнула, филактерий едва не выскользнул из пальцев. Обернулась, изумленная. Дэмьен? В ее спальне?

– Что-то хотел? – ровным тоном поинтересовалась она.

Проходить в комнату берсерк не стал. Замерев на пороге, облокотился о дверной косяк.

– Это насчет Клио.

Морриган внутренне подобралась, словно готовая к прыжку большая кошка. Отложила в сторону филактерий.

– У меня появилась идея, но понятия не имею, что из этого выйдет. Во-первых, многое будет зависеть от самой Клио. Во-вторых, в случае, если задуманное удастся, это не будет… нормальным человеческим зрением, а значит, Клио придется еще долго привыкать к своему новому существованию.

– Моя сестра слепа, Дэмьен, – сухо проговорила Морриган. – Хуже быть уже не может. Если есть способ вернуть Клио возможность видеть мир – пусть не так, как прежде, но видеть, я должна его знать.

– Лесные ведьмы.

Нахмурившись, опустилась на стул с высокой спинкой, на которую был небрежно наброшен ее плащ. Что-то подсказывало, разговор будет долгим.

Глядя на Дэмьена, она озадаченно пыталась понять взаимосвязь между лесными ведьмами и слепотой Клио. Лесные ведьмы, большие мастерицы в управлении живой природой, растениями и животными, с неприязнью и страхом относились к камням и металлам. Сильнейшие из них и вовсе подчинили себе оборотничество – аниморфизм, овладев способностью по собственной воле, пусть и на короткий срок, превращаться в зверей. Существовало поверье, что каждая лесная ведьма после своей смерти становилась животным в лесу, близ которого жила и который питал ее силы при жизни.

Многие лесные ведьмы слыли хорошими знахарками. Их отвары с толикой магии могли избавить человека от легкой хвори или проклятия вроде душницы. Но целительная сила лесных ведьм ограничивалась природной стихией, а никакие травы, даже сдобренные магией, не способны вернуть человеку зрение.

– Лесные ведьмы? – не скрывая скепсиса, переспросила Морриган.

– Что бы ты ни слышала, среди них есть не только знахарки и травницы, но и целительницы.

– И все равно я не понимаю. Что в арсенале лесных ведьм есть такого, чего нет у полуночных ведьм и мамбо? И чем они отличаются от тех целительниц, которые пытались помочь Клио, но с треском провалились?

– Они – туата.

В словах Дэмьена ей почудился некий вызов. Чтобы он, и защищал ведьм? Всегда готовая обороняться, Морриган скрестила руки на груди.

– Все мы, ирландцы, потомки Туата Де Даннан. А значит, так или иначе, принадлежим к туата.

– И как думаешь, насколько чиста кровь современных ирландцев? Сколько первородной силы Дану они сумели сохранить?

Морриган покусала губы, не желая так быстро признавать поражение. Уловив ее сомнения, Дэмьен продолжил цеплять ее на крючок.

– Лесные ведьмы не допускают смешения крови. За редким исключением не допускают в свой клан чужаков. Браки – только своих со своими. А сохраняя чистоту крови, они сохраняют и силу Дану.

«А значит, сильнее прочих ведьм».

– Хорошо. Давай навестим этих твоих лесных ведьм.