Тела нет. Вместо этого внутри аккуратно осматриваются двое полицейских. Криминалист в синем комбинезоне и фиолетовых резиновых перчатках, тот же человек, который отвечал за расследование на Чапмансгатан, сразу подходит к ним и начинает кричать, вынуждая их убраться с его места преступления. Услышанные мною слова «место преступления» всего лишь означают, что в студии Сэм совершено преступление.

За углом, прямо перед ограждением стоит полицейский в униформе и разговаривает с человеком невысокого роста с ежиком на голове и короткой бородкой. Он выглядит бледным, глаза карие, в брови, носу и нижней губе – пирсинг. Должно быть, это Рики. Завидя меня, он резко машет рукой, подзывая меня подойти, и молодая девушка-полицейский, которую я не знаю, пропускает меня.

– Это ты – Лео?

– Да.

– Я узнал тебя по фотографиям, – говорит он, но не дает понять, какие именно он имеет в виду.

Рики нервничает и, в основном, хранит молчание, несмотря на то, что по телефону уже кое-что рассказал мне. Я ощущаю растущее разочарование: я был здесь всего несколько часов назад. Проходил мимо этого места. Видел ее тогда, с нею все было в порядке. Она была в порядке. Я останавливаюсь и оглядываюсь. Может, он поджидал ее где-то здесь в тот момент? Выпиваю еще одну таблетку «Собрила».

Криминалист шагает взад-вперед и что-то про себя бубнит. Некоторое время спустя появляется Бирк в гражданском автомобиле. Кажется, он не удивлен тому, что я здесь.

– Обнаружены признаки борьбы в студии и офисе, – делает заключение криминалист. – Я полагаю, что она была внутри; он зашел через парадный вход и, вероятно, нейтрализовал ее каким-то способом.

– Под «нейтрализовал» вы подразумеваете – ударил? – спрашивает Бирк и косится на меня. – Или?

– Скорее всего, использовал шокер. Есть признаки, ясно указывающие на то, что случилось это довольно быстро. Но, конечно, это всего лишь догадка, – добавляет криминалист.

– Конечно, – прохладно отвечает Бирк и поворачивается ко мне. – Сэм Фальк. Вы были…

– Да. – Я показываю ему мой мобильный телефон с сообщением. – Три часа. Точнее, – говорю я, ощущая, как мой пульс начинает ускоряться, – уже два.

– До чего?

– Судя по его словам, до ее смерти.

– Но почему? – Бирк смотрит на меня широко открытыми глазами. – Не понимаю.

Я держу телефон в руке и показываю Бирку последнее сообщение снова, как будто это ему что-то объясняет. Он непонимающим взглядом смотрит на него, затем говорит, вытаскивая свой мобильный телефон:

– Я объявляю ее в розыск. Чем больше людей узнают об этом, тем сложнее ему будет ее прятать. И тем больше шанс, что мы успе… – Он повернулся ко мне. – Алло? Это Габриэль Бирк.

Его голос растворяется в окружающем шуме. Я пытаюсь успокоиться, но это не так просто. Первый раз в жизни я представляю, как бью Йона Гримберга, чувства, вызванные этой мыслью, теплые и приятные.

Мой телефон вибрирует:

Никакой полиции.

Надо присесть, и я сажусь на капот одной из полицейских машин. Поверхность еще теплая, изнутри доносится звук работающего двигателя. Он не может писать это всерьез. Это игра. Он не может писать это всерьез.

Невозможно, – пишу я, – слишком много шума.

– Лео, – произносит кто-то у меня за спиной, и я чувствую руку на плече. – Лео.

– Да?

Я поднимаю голову и смотрю на Бирка. Он выглядит чрезвычайно обеспокоенным, что меня сильно удивляет.

– Тебе ничего не нужно? – спрашивает он.

– Мне нужно найти Тобиаса Фредрикссона.

Это все, о чем я сейчас могу думать. Если я его найду, то буду еще на один шаг ближе к Гриму. Бирк разводит руки в стороны. Его волосы зачесаны назад, а черный галстук развевается на ветру. Казалось, он пытается думать. Мне становится больно от этого.

– Займись Фредрикссоном, – говорит он. – А мы займемся Гранлундом. Иначе не успеем до… до этого момента.

– Мне нужна защита.

– Можешь поехать с кем-нибудь.

– Этого недостаточно, – настаиваю я. – Да и с кем я поеду? Все заняты. Может, с ассистентом из Вэстерберга?

Он опускает глаза и пожимает плечами.

– Не знаю.

– Мне нужна защита, – повторяю я.

– Справишься и без этого.

– Не смогу, ты это прекрасно понимаешь.

– Пойдем со мной в машину.

Это простой черный пистолет «вальтер». Полагаю, что свой «ЗИГ-Зауэр» он где-то припрятал. Я беру его в руки и обхватываю рукоять. Чувствую дрожь в коленях. Кладу палец на спусковой крючок, осторожно стараюсь нажать его, ощущая сопротивление пружины, и вдруг вокруг все темнеет, я будто бы смотрю туннельным зрением[26]. Я падаю на землю и слышу скрежет и царапание, будто бы мебель передвигают по полу. Прямо на меня движется облако.

– Лео, – зовет Бирк.

Это вовсе не облако, ползущее в мою сторону и царапающее небо. Это мое дыхание. У меня гипервентиляция[27]. Со мной это впервые. Психолог утверждал, что такое может случиться, если приступы повторятся.

– Забери, – каркаю я, протягивая пистолет, но роняю его на землю.

Бирк спокойно поднимает его и кладет на водительское сиденье своего автомобиля, после чего облокачивается на открытую дверцу автомобиля и глядит на меня.

– Да хрен ты поедешь со мною. Оставайся здесь. Я отправляю патрульную машину.

– Ладно. Просто дай мне что-нибудь другое, не пистолет. – Дыхание постепенно начинает восстанавливаться, и я ощущаю, что могу встать. Пытаюсь подняться. – Нож.

Опершись о капот, прокашливаюсь.

– Да ни за что, – говорит Бирк.

– Это уже похищение, – говорит один из молодых полицейских в униформе. – Ведь так?

– Полагаю, да, – отвечает Бирк.

– Можно спросить, что им нужно? – интересуется полицейский.

– Им нужен я, – отвечаю я по-прежнему с дрожью в голосе. – Он хочет, чтобы вы держались подальше.

– Мы даже не представляем, где этот упырь залег и откуда печатает сообщения, – говорит Бирк. – Поддерживай с ним связь. – Он протягивает руку. – Дай мне твой телефон.

– Нет.

– Нужно написать ему одну вещь.

– Скажи какую, я сам это сделаю. Это все-таки мой телефон, – добавляю я.