получил назначение в ее члены[305]. В бытность в Москве он несет придворную службу, состоя преимущественно в свите царя Ивана Алексеевича, получает очень частые назначения идти в крестных ходах и сопровождать выносимые в крестные ходы иконы. Видимо, человек, пользующийся симпатиями в церковных кругах, князь Федор Иванович бывал у патриарха на торжественных обедах, которые тот давал в 1685 г. в Крестовой палате на Пасхе и в храмовой праздник кафедральной церкви — в день Успения Богоматери 15 августа[306].

Следующий окольничий князь Дмитрий Нефедьевич Щербатов упоминается стряпчим в 1679 г. в походе за царем Федором в Савин монастырь. Придворную службу затем он несет в свите царя Петра, сопровождая его в походы по монастырям и подмосковным резиденциям. С 12 сентября 1689 г. он член Расправной палаты, а с 14 октября того же года делается начальником Владимирского Судного приказа, но занимает эту должность очень недолго, только до 14 декабря того же года[307].

Третий окольничий Семен Федорович Толочанов по возрасту старше первых двух своих товарищей. Мы встречаем его стряпчим в самом начале царствования Алексея Михайловича в 1651 г. в свите царя при выезде его в село Покровское. В 1658 г. стольником он подает питья царевичам сибирским на обеде в честь грузинского царя Теймураза. В 1662 г. он посылается в Смоленск на съезд с польскими комиссарами при после князе Никите Ивановиче Одоевском; в январе 1665 г. состоит приставом при бывшем тогда в Москве голландском после Якове Бореле; в 1667 г. состоит приставом при приехавшем в Москву польском после Станиславе Казимире Беневском. Судебную службу он начал в 1674 г., когда все еще в чине стольника он был назначен присутствовать в товарищах с ближним стольником Иваном Васильевичем Бутурлиным в Московском Судном приказе, учреждении, которое, как и Владимирский Судный приказ, ведало судебные дела служилого сословия. Как человек по происхождению менее знатный, чем первые два окольничих, он из стольников был пожалован в окольничие не непосредственно, а должен он был назначен присутствовать в приказе Казанского дворца при князе Якове Никитиче Одоевском. В окольничие он был пожалован из казначеев в январе 1683 г. Придворную службу нес в свите того и другого царя. 29 августа 1689 г. он получил рискованное назначение: мы видим его в свите царевны Софьи, выехавшей в этот день к Троице для примирения с братом. Может быть, не без связи с этим было назначение С. Ф. Толочанова, тогда же, 12 сентября 1689 г., воеводою в Переславль-Южный — должность весьма ответственная при тогдашнем положении дел на Украине, но все же это было удаление из Москвы. Переславльским воеводою Толочанов был в начале 90-х гг., в конце 90-х мы видим его опять в столице на придворной службе[308].

Из назначенных в Палату об Уложении думных дворян о Федоре Григорьевиче Хрущове имеем немного сведений в виде отметок в Дворцовых разрядах, касающихся незначительных эпизодов его придворной службы. 23 апреля 1685 г. в чине стольника он сопровождает царя Ивана Алексеевича в Новодевичий монастырь, в 1696 г. назначается при гробе того же царя на дежурство и т. п. Едва ли он мог быть активным членом Палаты, по крайней мере на первых порах ее деятельности. В разрядных делах мы находим его сказку от 28 февраля 1700 г. следующего содержания: «1700 февраля в 28 день по указу великого государя думный дворянин Федор Григорьевич Хрущов сказал. По указу великого государя велено ему быть в Палате у Уложения. И он думный дворянин Федор Григорьевич у того дела быть готов, а февраля в 27 день в Палате не был для болезни что лежит болен, убился самою поясницею и от того убою лом в крестце и в ногах великой и ходить никакими делы не мочно, а лечит тое болезнь Алексей Кружевников, а как убился и тому другая неделя, а как поздоровеет, и он быть готов. К сей сказке Федор Хрущов по приказу отца своего Федора Григорьевича руку приложил»[309].

Иван Семенович Ларионов с конца 70-х гг. XVII в. и в течение 80-х упоминается стольником, с 1688 г. думный дворянин; 20 октября 1689 г. получил поручение быть у переписки и у продажи движимого имущества князя В. В. Голицына, 4 марта 1697 г., перед отъездом Петра за границу, был послан на воеводство в Азов с боярином князем А. П. Прозоровским и был назначен в Уложенную палату, вернувшись с этого воеводства[310]. Там же на юге служил и третий из думных дворян Иван Иванович Щепин. 20 февраля 1697 г. он назначен был на воеводство в Азов вместе с боярином Матвеем Степановичем Пушкиным; но, когда назначение М. С. Пушкина вследствие открывшейся его близости с Цыклером не состоялось, Щепин 4 марта 1697 г. получил новое назначение — заведовать постройкою крепости в Таганроге. Раньше, в начале 90-х гг., он, будучи пожалован из стольников в думные дворяне, присутствовал в Дворцовом Судном приказе[311].

Три думных дьяка, назначенных заседать в Уложенной палате, были опытные и знающие приказные дельцы, выдвинувшиеся в 80-х и 90-х гг. XVII в. Гаврило Федорович Деревнин был пожалован в думные дьяки 29 июня 1689 г. В 1693 г. назначен присутствовать в приказе Большого дворца; с 8 февраля 1694 г. по 1697 г. был управляющим этим приказом. С 25 февраля 1697 г., когда во главе приказа был поставлен боярин Т. Н. Стрешнев, Гаврило Федорович был назначен его товарищем. Находясь при царе, Г. Ф. Деревнин постоянно закрепляет его именные указы[312]. Так, в 1700 г. 4 января он закрепил именной указ о ношении венгерских кафтанов, 14 февраля — о передаче управления Азовом и приазовскими городами из Пушкарского приказа в Разряд, 18 февраля им же был закреплен и самый указ о составлении нового Уложения. 19 августа — указ о войне против шведов[313]. Очень часто он получает почетное назначение присутствовать в составе боярской комиссии, заменяющей присутствие государя в Успенском соборе на поставлениях митрополитов, происходивших в 1698 и 1699 гг.[314]

Любима Алферьевича Домнина встречаем с конца 70-х гг. XVII в. дьяком Разряда. При царе Федоре он очень выдвигается в придворной сфере. 30 марта 1678 г. он вместе со своим товарищем разрядным дьяком Петром Кавелиным пожалован особою милостью: государь велел им «на праздник светлого Христова Воскресения свои государские очи видеть в комнате с думными людьми», т. е. присутствовать в комнате во время высочайшего выхода к светлой заутрене. С тех пор постоянно видим Л. А. Домнина в «комнате» во время этого пасхального выхода среди немногих лиц, допускаемых туда в этом случае. Вскоре после этого пожалования ему явлена была новая милость. 8 июня того же 1678 г. в день св. Федора