Он смотрел на меня как на самую прекрасную, самую великолепную, самую драгоценную женщину на свете. И только ради этого взгляда я была готова шагать за ним на край света и немного дальше.

Даже в гости к свекрови!

К счастью, героических подвигов совершать прямо сейчас от меня не требовалось. Примерно на середине дистанции я по непонятным даже для меня самой причинам перевела взор в толпу и увидела… Алиаса Дарьена!

Он тотчас же, словно по сигналу, шагнул ко мне и подхватил под локоть, будто участие в церемонии для него предполагалось с самого начала. Интересно, с какой это стати?..

Однако с другой стороны встала леди Рейвир, невозмутимо взглянув вперед, и стало ясно, что и впрямь все идет по плану. В этот миг на том конце зала из двери появились двое мужчин.

Служитель святой Изольды в традиционных золотых одеждах и высокий, статный, но уже седой василиск, на которого Рей был просто поразительно похож.

Служитель ударил посохом о мраморный пол, и звук неожиданно мощно раскатился по всему помещению.

— Дети мои! Мы собрались тут, чтобы по-светски засвидетельствовать уже случившийся по традициям нашего народа брак. Сейчас Матильда Лиар-Дарьен отречется от прошлого имени и войдет в род Фаррисов!

Кто?! Лиар-Дарьен?!

Я не знала, что случится быстрее — челюсть на пол рухнет или глазки от изумления выпадут! В общем, и то и другое должно было оказаться на блестящих каменных плитках в самое ближайшее время.

Дыхание перехватило, и казалось, я не смогу вымолвить ни звука, но на один сдавленный возглас меня все-таки хватило!

— Алиас?!

— Ну а что? — практически не размыкая губ, ответил он, по-прежнему сжимая мой локоть. — Пришлось принимать тебя в род, так как под настоящей фамилией Таредин позволил бы тебя разве что похоронить, а выдавать за целого наследника василисков сиротку из приюта как-то вообще моветон. Потому вот. По-быстрому дал тебе протекторат Дарьенов и пообещал выбить зубы всем за нехорошие намеки, если таковые последуют.

— Ик!

— То-то и оно, — вздохнул Алиас. — Эх, Мотя, а могла бы за меня пойти. Сидели бы в подвале, было бы нам хорошо.

Угу. Я, он и эксперименты.

— Ладно, пошли уж… буду тебя передавать красноглазому страшилищу и требовать, чтобы хорошо обращался. Все по классике!

И мы пошли!

Буквально через несколько мгновений мы остановились возле огромного алтаря, представляющего из себя черный камень с поразительно натуральными кроваво-красными прожилками. Словно вены на теле мрамора… И более того, при ближайшем рассмотрении оказалось, что алтарь ко всему прочему еще и имел фактуру змеиной чешуи…

У меня по спине прокатилась волна мурашек. Но стоило поднять взгляд и встретиться глазами с моим следователем, как все прочее отошло на второй план.

Сердце забилось быстро-быстро, и я почувствовала, как в очередной раз тону в глубинах его красных колдовских радужек.

Рейялар улыбался, и вся его фигура дышала спокойствием и уверенностью, которые передавались и мне. Он протянул мне руку, и стоило мне вложить пальцы в его ладонь, как он придвинул меня к себе.

Миг – и мы словно бы остались одни во всем зале…

— Настало время клятв, лорд и леди, — торжественно, но как-то по-домашнему негромко проговорил где-то сбоку жрец, и будущий муж сжал мои пальцы. — Рейялар Фаррис, сын Костяных гор, лорд Черного утеса, первый наследник Кровавых василисков, пусть скажет свое слово.

Рей улыбнулся чуть шире, а затем на короткий миг опустил взгляд. В этот момент я поняла, что, несмотря на всю его уверенность, на всю его каменную стойкость и несгибаемость, которая была неизменной спутницей всей его жизни, прямо сейчас он… нервничал. И пытался подобрать слова.

Именно поэтому я вдруг поняла, что действительно важна для него. И, наверное, именно в эту секунду осознала, что все происходящее – по-настоящему. Это не шутка и не причина спасти меня от правосудия Таредина Пятого. Это действительно наша свадьба! Без обмана!

По любви…

И меня затопило такое безумное счастье, что, кажется, я даже начала плакать.

Рейялар поднял на меня взгляд и, заметив мое состояние, еще сильнее сжал мои пальцы, а затем начал говорить:

— Я люблю тебя, Матильда Лиар, — сказал он негромко. Не так, чтобы это слышал весь зал, будто он хвастается или ставит свою метку. А так, чтобы слышали я и жрец. И странный алтарь с кровавыми прожилками. – Я понял, что потерял голову, в первый же миг, как увидел твое светлое и наивное лицо, обрамленное волосами цвета лунного хрусталя. Понял, что пропал, едва впервые услышал твой голос. А едва ты улыбнулась мне, я осознал, что буду чудовищно страдать и сходить с ума еще много-много дней, пока ты не станешь моей. И в тот миг я стал пытаться найти выход… Я малодушно пытался сбежать от чувств. Вот только это было невозможно, Матильда. С первого взгляда ты проникла в мои вены. И теперь до последнего вздоха ты там и останешься. Я клянусь своей плотью, кровью и жизнью, что не отдам тебя никому во всем свете. Потому что ты моя до последнего вздоха и взгляда. А я – твой. Твой навсегда.

От слов Рейялара у меня под кожей словно рассыпались раскаленные угли. Я дрожала, не в силах вымолвить ни слова, чувствуя, что меня будто разрывает изнутри ураганом мыслей и чувств. Эмоций, которые, казалось, не доступны простому человеку.

И несмотря на то, что клятва Рея оказалась вполне в его стиле – жесткой и четкой, уверенной и властной, присваивающей, – я впервые почувствовала, что больше никогда не буду одна. Что он не обманет меня, как это делал отец Ансельм или мать. Что он не бросит меня, как меня бросили сразу после рождения. И что он не будет пытаться добиться от меня чего-то, как пытались добиться Синтар или Алиас. Рею была нужна только я… А не мой плекс, моя дивная королевская кровь и сопряженные с ней способности.

Только я...

А у меня отныне и впрямь будет семья, о которой я всегда мечтала.

— Теперь Матильда Лиар-Дарьен, — проговорил тем временем жрец, а я вздрогнула от неожиданности. Все же слышать такую фамилию, приставленную к собственному имени, – то еще удовольствие!

Я глубоко вздохнула и посмотрела на Рейялара. Что ж, теперь моя очередь.

— А я… влюбилась в тебя как дурочка, Рейялар Фаррис, лорд Черного утеса, – улыбнулась я, только губы почему-то дрогнули, — с того самого первого взгляда, когда ты вел себя как самовлюбленная… филеечка, а я пыталась объяснить, что мне нечего делать в твоем участке. С тех пор, как ты впервые посмотрел на меня своими удивительными горящими глазами цвета крови и вишни, с того мига, как впервые я заметила, что под каменной невозмутимостью ты на самом деле скрываешь живое сердце…

В этот миг я на секунду остановилась, внимательно посмотрев на василиска. И в его лице что-то дрогнуло. Он сжал челюсти на долю секунды, а его руки едва заметно стиснули мои пальцы.