– Да, – коротко кивнул Арман.

– И дело не в том, что теперь вы меня больше любите, чем тогда, а в том, что мое отношение к вам изменилось.

– То есть, и вы любите меня больше? – Ламерти пристально вглядывался в лицо собеседницы, надеясь найти в нем хоть мимолетное подтверждение истинности своей догадки.

– Я люблю вас?! – девушка неожиданно пришла в ярость. – Еще чего! Да я вас ненавижу после того, как вы со мной поступили! Я была дурой, что поверила вам! Это все оттого, что я совсем одна в этом мире. У меня же нет никого, кроме вас. Да мне даже пожаловаться на вас некому, кроме вас же самого. Я ненавижу вас, понимаете, ненавижу!

Арман шагнул к Эмильенне, обнял ее, чтобы успокоить. В ответ девушка принялась вырываться и со злостью колотить маленькими, сжатыми в кулаки, руками по его груди. Ламерти стоически переносил приступ ее ярости, не выпуская из своих объятий. Постепенно Эмильенна затихла и, очевидно осознав, как все это выглядело, не решалась поднять глаза на молодого человека. Разгадав, что ее тревожит, Арман решил обратить драматическую сцену в шутку.

– А в гневе вы тоже очень хороши, – усмехнулся он, впрочем, вполне добродушно. – Только никогда, слышите, никогда не говорите мне больше о смирении. Сие отменное качество, столь ценимое святошами и тиранами, категорически не сочетается с вашим характером, и на мой взгляд, это к лучшему.

– Разве вам не нужна моя покорность? – тихо спросила девушка, по-прежнему пряча взгляд.

– Мне нужна ваша любовь, – серьезно ответил Ламерти. – Впрочем, даже ваша ненависть устраивает меня больше равнодушия.

– Я не испытываю к вам ненависти, – призналась Эмильенна. – Это было… это была обычная женская истерика, – ей хватило мужества признать свою слабость.

– Не берите в голову, – беззаботно отмахнулся Арман. – Будем считать, что я это заслужил. Но я могу надеяться на прощение?

– Я больше не злюсь на вас, – Эмили, наконец высвободилась из его объятий, а Ламерти про себя отметил, что она не очень-то спешила это сделать. – Но я по-прежнему возмущена тем, что вы хотите жениться на мне по принуждению.

– К сожалению, иначе я не смогу на вас жениться, – Арман развел руками. – А мне этого по-прежнему чертовски хочется. Кстати, если вдруг вы измените свою позицию по этому вопросу и решите не дожидаться пока мы достигнем английских берегов, то я готов обвенчаться в любой момент, в первой попавшейся деревенской часовне.

– А если вы вдруг измените свою позицию, – в тон ему ответила девушка. – То я готова оставить вам вашу свободу без каких либо упреков и претензий.

– Мне не нужна свобода, мне нужны вы!

Эмили только вздохнула в ответ и заметила, что пора трогаться в путь.

Однако с продолжением пути неожиданно возникли сложности. Конь, которому так и не удосужились придумать имя, начал припадать на переднюю ногу. Осмотрев животное, Ламерти пришел к выводу, что следует заменить подковы, для чего необходимо найти кузнеца в ближайшей деревне. Досадная необходимость отклониться от прямого пути, усугублялась тем, что бедняга с каждым шагом хромал все сильнее и путникам невольно пришлось спешиться, чтобы не нагружать поврежденную конскую ногу.

Пройдя пешком некоторое расстояние, Эмильенна не смогла удержаться от едкого замечания.

– А ведь я не раз предлагала купить вторую лошадь.

– Не спорю, сейчас это пришлось бы кстати, но будь у нас второй конь, я лишился бы одного из главных удовольствий нашего совместного путешествия.

– Какого? – Эмили догадывалась что он может ответить, но все равно не удержалась от вопроса.

– Поскольку ваша добродетель и щепетильность столь велики, что даже будучи моей невестой, вы не позволяете мне лишний раз прикоснуться к вам, остается довольствоваться возможностью обнимать вас хотя бы в седле, – объяснил Арман.

– А по мне так вы и в другое время не слишком сдерживаете себя, – Эмильенна воспользовалась темой разговора, чтобы высказать свои давние претензии к вольному поведению спутника. – На мой взгляд, вы и так ни в чем себе не отказываете.

– Вы так считаете? – протянул Ламерти, останавливаясь и с интересом вглядываясь в лицо девушки. – Меня прямо-таки тянет доказать вам обратное.

– Не надо! – Эмили отшатнулась, явно напуганная словами и, особенно, взглядом Армана, который в ответ лишь усмехнулся, но угрозу свою в действие приводить не стал.

Где-то через полчаса пути, Ламерти обратил внимание на то, что его спутницу пешая прогулка явно утомила.

– Вы устали? – озабоченно спросил он.

– Ничего, переживу, – отмахнулась Эмильенна, не поднимая головы. Ей вовсе не хотелось лишний раз обнаруживать свою слабость, тем более, так скоро после того, как сначала она убедилась в собственной беззащитности, а затем не удержалась от обычной женской истерики. Девушка твердо решила быть сильной хотя бы в мелочах, хотя ноги изрядно болели и каждый новый шаг давался ей все с большим трудом.

– Ну, конечно же, – Ламерти закатил глаза. – Вы слишком горды, чтобы признаться, что устали. Вы будете идти без стонов и жалоб, хотя хромаете не хуже нашего горе-скакуна.

– А обязательно нужно стонать и жаловаться? – в ее голосе послышалось нечто вроде укора. – Мне кажется довольно очевидным, что женские мягкие туфли меньше приспособлены для длительных прогулок по лесу, чем мужские сапоги.

Арман и не пытался спорить. Несмотря на вялые протесты девушки, он усадил ее на камень и стащил с ног туфли, задники которых оказались испачканы кровью. Хотя Эмильенне и было трудно идти, но столь серьезных повреждений она не ожидала. Теперь, увидев в каком состоянии ее ступни, чулки и обувь, снова пуститься в путь показалось девушке немыслимым. К счастью, Ламерти был с ней полностью согласен.

Отпустив поводья коня, который и не думал убегать, а продолжил мирно плестись рядом, Арман поднял Эмильенну на руки.

– Вы не сможете идти так долго, – попыталась возражать девушка.

– Не ваша забота, – ответил Ламерти. – Если я опущу вас на землю, то нас легко будет выследить по кровавому следу. Кроме того, я наконец-то добился своего – вы опять в моих объятиях!

– Вы не находите, что платите за это удовольствие слишком высокую цену? – поинтересовалась Эмили.

– Ничуть! – покачал головой молодой человек. Он шел так легко, словно ноша совсем ему не мешала.

А исполненная смущения и благодарности девушка, припав к плечу Армана, безмолвно молилась: «Боже, не дай мне полюбить его!»

Так или иначе, после бурной сцены объяснения в лесу, между молодыми людьми вновь установились достаточно дружественные и доверительные отношения, несмотря на разногласия по вопросу свадьбы. Какое-то время они ехали без приключений. Они миновали Компьен и Аррас, правда, объехав эти большие города стороной. До Кале оставалось совсем немного. Останавливаться по-прежнему старались лишь в деревнях или маленьких городках, чтоб не привлекать к себе внимания.