– Вы, Наталья Сергеевна, слушали бы, что вам товарищ майор говорит. У него интуиция, как у тамбовского волка. Если сказал, что вас могут убить, значит, на самом деле убьют.

Наталья вытаращила глаза:

– Что значит – на самом деле убьют?

– Ой, да я не то хотел сказать, – стал оправдываться Миша, – в общем, если товарищ майор говорит, что вы должны быть под его защитой, то не отказывайтесь. Интуиция у него и опыт.

Что же делать-то? Времени осталось совсем чутьчуть, уже поворачивали на Новый Арбат. Она набрала воздуху в легкие и неожиданно громко сказала:

– Значит, так.

Что говорить дальше, она пока не решила и замолчала. Алексей развернулся к ней всем телом, а Миша, кажется, вообще вывихнул шейные позвонки.

Видимо, терпеть ее молчание больше ни у кого не было сил, поэтому разговор начали одновременно.

Алексей: «Вопрос только в том, на чьей территории. Хотите, ко мне, я у себя уборку генеральную сделал».

Наталья: «Из двух зол выбираю меньшее, едем ко мне».

Миша: «Ну, хотите, я вас буду охранять, если вы товарища майора опасаетесь?»

Наталья и Алексей уставились на Мишу.

– Поясните свою мысль, лейтенант, – строго сказал через некоторое время Алексей.

– Ну, я опять не то хотел сказать, – налился пунцовостью Миша, – товарищ майор – очень представительный мужчина, к тому же неженатый. Я тоже неженатый, но…

– Ты остановись, а то вовсе запутаешься, – вдруг подал голос водитель.

Миша смутился еще больше.

– Нет, вы сами решайте, Наталья Сергеевна, – завершил он скороговоркой.

К подъезду подрулили в полной тишине. Дверь была закрыта. Алексей нажал кнопку звонка. Через минуту дверь открылась, и в проеме появилась квадратная физиономия:

– Вы к кому? – спросила физиономия.

– Я к себе, – сказала Наталья. – А вы – новый охранник?

– Я – да, новый, еще никого не знаю.

Он посторонился, пропуская Наталью и ее спутников.

– Значит, так, – решительно приказал Алексей, – я сейчас провожаю Наталью Сергеевну, ты, Миша, остаешься с охранником, тем более что он новенький и никого не знает. Я еду домой, переодеваюсь, – он посмотрел на Мишу и уточнил, – быстро переодеваюсь, приезжаю сюда и снимаю тебя с поста. Завтра на службу можешь прийти к… двенадцати ноль-ноль.

Миша вытянулся в струнку:

– Есть остаться с охранником.

В лифте Наталья вдруг поймала себя на мысли, что ей приятна забота Алексея. До его приезда она успеет принять душ, переодеться, еще раз взглянуть на гостевую комнату и заварить крепкий чай. А потом они будут сидеть за столом и разговаривать. Здорово!

Перед дверью Алексей протянул руку – попросил ключи. Наталья вопросительно посмотрела на него.

– Давай ключи, а сама отойди на всякий случай, – сказал он ворчливо.

Эта интонация вдруг так понравилась Наталье, что ей стало спокойно. Ворчит, как будто они тысячу лет знакомы, и он знает, что у нее обычно все получается из рук вон, потому что уж такая вот она уродилась. В эту минуту она все поняла. Он волнуется не меньше, чем она. И преступники тут совсем не причем. Просто она ему нравится.

Наталья проснулась от журчащего звука, как будто кто-то без конца лил воду в хрустальный бокал. На часах, стоящих на прикроватном столике, было восемь. Наталья взяла телевизионный пульт и пощелкала по каналам: утро – передачи все радостные, мобилизующие на продолжение праздника. Хорошо, что ей не надо сегодня на работу. Она потянулась в кровати: день должен быть наполненным свободой, дачей, солнцем, книгами и музыкой. Но звук никуда не делся, он был, причем снизу. Черт! Она же совсем забыла об Алексее, которого пристраивала вчера, вернее, сегодня ночью, в гостевой комнате. Он же, наверное, встал и мучается перед холодильником, хотя она ему, конечно, сказала, что еды полно, и чтобы он завтракал сам. Она собиралась отсыпаться. Комплект ключей Алексею выдан был сразу, как только стало ясно, что он собрался поселиться у нее всерьез и надолго. Договоренность об относительной свободе действий на охраняемой территории – тоже. Но, очевидно, надо ему помочь сориентироваться. Эх, жалко выходного. Накинув халатик, она уселась перед зеркалом. Хороша! Рожица со сна, волосы как у домовенка Кузи, мысли в глазах нет никакой, то есть абсолютно. Надо бы, ради выходного, умыться, сделать легонькую зарядочку, макияжик. Наталья сладко потянулась: полежать бы еще немножко, но долг зовет. Пожалуй, умыться надо, а макияж подождет.

Она спустилась вниз и увидела Алексея, который стоял перед варочной поверхностью в ее фартуке и чтото делал со сковородкой. По столовой разливался сказочный аромат. Пахло детством. Точно, детством. Что же он такое готовит? Наталья принюхалась. Неужели омлет с сыром и фруктами? Не может быть! Такой омлет готовить умела только Натальина бабушка.

– Доброе утро, – сказала Наталья вежливо.

– Привет, – Алексей оторвался от сковородки и повернул к ней лицо.

Он был такой домашний в этом смешном фартуке, что Наталье захотелось подойти к нему сзади и обнять. Так обычно происходила утренняя встреча с отцом. Но подходить и обнимать она, конечно, не стала, а невыносимо светским тоном поинтересовалась:

– Что готовим?

Он хитренько улыбнулся:

– Вкуснятину.

– А что к этой вкуснятине подойдет из напитков? – Моя бабушка подавала обычно теплое молоко, но вы, если хотите, можете сварить кофе.

– Кофе-то я, конечно, сварю, но молоко у меня тоже водится.

– Да я уже подогрел. Давай поедим.

Опять, что ли, на «ты», или на «вы»? Ночью они разговаривали фальшиво бодрыми голосами, стесняясь глядеть друг другу в глаза. Когда он уехал за вещами, она заметалась по квартире: надо успеть принять душ, переодеться, смыть макияж, в то же время что-то такое с собой сделать, чтобы выглядеть… хм, привлекательно. Вовсе она не собиралась затевать с ним роман, просто не распустехой же предстать перед официальным лицом. Интересно, как она будет из этой истории выбираться, потом, когда следствие закончится? Не хотелось бы мучиться, как Машка, которая обычно долго мается, пока не заведет себе альтернативный роман.

Алексей приехал быстро – едва успела выключить фен. Бросив мимолетный взгляд в зеркало, осталась довольна. Он тоже переоделся и был в джинсах и легкой рубашке. Сумку с вещами как-то неловко протиснул в квартиру ногой. И вообще, как только она показала ему комнату, он свой багаж куда-то запрятал, видимо, привез что-то запрещенное. Наркотики? Оружие? Предметы старины? Да. Или он стеснялся своей старенькой сумки? И расстались они ночью быстро, даже поспешно, все из-за смущения. А сейчас ничего, готовит на ее кухне, как будто всю жизнь этим занимался, а она ходит в домашних брючках и футболке с заграничной надписью – какая-то абракадабра – и тоже хоть бы что. Как будто так и надо.