Я прислушался к шуршанию травы. Пронесло? Нет?

Кузнец приземлился в шаге от нас. Шевельнул головой и нацелился на распластанную по земле вкусность. Под вопли мыши я рванул с места. На ходу создавая знак Братства, соображал, что эффективнее.

«Мышь!» — подсказала Дэна.

«Мышь!» — пришел к тому же выводу я. Кузнец хоть и большой, но шустрый, зараза, а моя меткость в чужом теле оставляет желать лучшего. Потому что у меня удачно выходило только пол в агентстве бесов дырявить.

Выхватив из-за плеча нетопыриху, я приложил знак Братства к ее крылу. Лоскуток ткани с ее ушей слетел под напором дыма. Цапнув меня за палец, мышь кругами пошла вверх, оставляя густой черный след, которой был прекрасно виден даже ночью.

Пока кузнечик таращился на неизвестное явление в небе, я несся по степи, задрав юбку до панталон. Сигал через кусты, трещины в земле, как горный архар, то бишь козел.

«Мышь!» — возмутилась Дэна.

«Догонит!»

«Точно?»

«А ты сомневаешься?»

«А вдруг ее съедят?»

«На ней защитная печать!» Я же не изверг — такими преданными мышами ради спасения своей шкуры жертвовать.

«А было очень похоже».

Я с ритма сбился от такого признания.

«Дэна, а ты о чем думала, когда предлагала нашей мышке выхлоп включить?»

«О том, что потом ты сделаешь еще один знак и ранишь кузнеца, чтобы он за нами не погнался. А ты побежал!»

«То есть про печать ты не вспомнила?»

«Вспомнила! — И через смущенную паузу: — Потом. Это ты на меня плохо влияешь! Я раньше все продумывала и выбирала самый…»

«…Безумный вариант».

«Самый лучший! А теперь я что-то постоянно забываю, потому что ты есть. А тебя иногда нет! Это ты виноват!»

Пример женской логики. И все же приятно чувствовать себя нужным. Именно таким, какой я есть.

«Не преувеличивай, семье ты тоже нужен. В такой же комплектации».

«Я знаю». Но тут другое.

«Знаешь? И все равно сбежал из дома?»

«Не сбежал, а ушел».

«Зачем?»

«А ты зачем стала охотницей за головами?»

«Хотела маме доказать, что я чего-то стою».

«И я хотел».

Пару секунд пироженка озадаченно сопела, потом спросила: «Но ведь они не знают, что Хрис Сант — это ты. Так ведь?»

«Так», — перепрыгнул я через куст.

«Макушка, не томи, а то я себя еловой чувствую».

«Давай потом!»

«Нет, ты обо мне все знаешь! Так не честно!»

«Дэна, честно, я расскажу. А сейчас нам бежать надо, разговоры отвлекают».

«Хвостом клянешься?»

«И рогами, и крыльями. Довольна?»

Пироженка удовлетворенно фыркнула.

И тут с протяжным писком нам на плечо приземлилась мышка. Радостно выдохнула сноп искр и клуб дыма, захлопнула пасть и попыталась забраться в рукав. Логично. Мы ведь ее в тряпки заматывали, чтобы не чадила.

«Макушка, стой! Мы скоро свалимся!»

— Откуда знаешь? — пропыхтел я, останавливаясь.

Да, это не мое тело. Треклятый корсет!

«Вижу, как у нас ноги заплетаются. Смотри — скалы!»

«Проголодалась?» — усмехнулся я, ковыляя к белым пикам.

«Как я, по-твоему, могла это сделать? Я ведь без тела», — сникла Дэна.

«Эй, не раскисать! Нам еще надо найти ангела, создавшего эту чертову… эту прелестную книгу, и пересчитать… — Все время забываю, что гримуар создала женщина. А я дам не бью. — И поговорить с ней по душам».

«Я бью».

«Кого?»

«Дам. И не дам тоже!»

«Какая кровожадная!»

Я осмотрел колючие заросли, обнаружил в скале вход в низкую пещерку. Кусты стояли близ него густой стеной. Никаких следов вокруг, значит, только нам пришло в голову лезть через колючки, чтобы спокойно подремать пару часов, пока наше тело отдыхает от курса молодого бойца, устроенного книженцией.

Оставив на кустах часть юбки, я влез в пещеру, небольшую и очень сырую, потому как у дальней стены пробивался родник. Небольшое зеркальце чистой воды посреди лужи показалось мне настолько прекрасным, что я упал на колени и присосался к прозрачному оконцу в его середине, не дав мышке окунуться туда первой.

«Не пей — козленочком станешь», — рассмеялась Дэна, напомнив среднемирскую сказку о злой сестре, решившей сварить из братца суп и для удобства готовки превратившей его в козлика. Праздничному обеду помешал проезжавший мимо царевич. Коварно всех расколдовавший и принудивший девицу стать его двадцатой любимой женой.

«Дядя рассказал?» — предположила пироженка.

«Дядя, он тогда еще королеве дроу на глаза не попался. А ты откуда знаешь столько среднемирских сказок?» Я устроился у стены, вытянул ноги и проследил, как нетопыриха ныряет в лужу, а потом выбирается из нее. Вся в грязи, но счастливая и почти не дымящаяся. Две тонкие сизые струйки из ушей смотрелись весьма органично.

«Мама рассказывала, когда дома была», — грустно вздохнула пироженка.

«А ну отставить! Я тебе о себе еще не рассказал. Вот тогда можешь рыдать в голос».

«Неужели все так плохо?» — не поверила Дэна.

«Почему плохо? Хорошо! — Я прикрыл глаза и с улыбкой начал рассказывать: — После поездки в пустоши, где, как ты уже заметила, я приобрел навыки падать пузом на землю, прикидываться бревном, быстро бегать и скакать через кусты, я решил доказать, что крут. Не учел, что для дроу я слишком медленный, для демона — слабый. Учиться я, естественно, не хотел. Я же сын главы домена все-таки! Из почетных профессий типа наемников, телохранителей и убийц меня вытурили, посоветовав найти дело по душе».

«Не замечала у глав Братства склонности к излишней вежливости», — хмыкнула повеселевшая пироженка.

«А ее и нет. Меня весьма точно отправили… учиться».

«Отправился?»

«Нет. Я решил найти дело по себе. Много чего перепробовал и понял…»

«Что хочешь быть вором?»

«Не-а. Хочу с ними бороться!»

Дэна закашлялась.

«Законником? Ты хотел стать законником?»

«Почти. Я хотел попасть в службу, занимающуюся разработкой магической защиты».

«Э-э-э…» — в недоумении протянула пироженка.

«Как я стал вором?»

«Угу! А то моя женская логика видит в твоем поведении родственницу».

На мои колени плюхнулось нечто мокрое и закопошилось, устраиваясь поудобнее. Приоткрыл глаз и погрозил пальцем мышке: