— А ну, поддай, сонная тетеря!

— Гони, не жалей кнута! Чего плетёмся, как ущербные?!

Огромные повозки набирали скорость. Кони перешли на бег и, казалось, что корабли летят по степи. С восторгом и ужасом происходящего, Ефанда прижимала к себе маленького Игоря и смотрела вдаль. Наблюдающий за ней Олег тайком улыбался, наблюдая эту картину. Это он настоял на том, что бы Ефанда с Игорем приняли участие в походе. Не понимая его замыслов, та с трудом согласилась на опасный для малыша переход.

За день дошли до широкого Днепра. Уже к вечеру, сняв колёса с кораблей, затащили их в воду. Олег видел, что этот переход отобрал у людей много сил, и он объявил привал. За ночь все должны отдохнуть и набраться сил перед возможным сражением. Перед выступлением ещё нужно было переправить конницу на противоположный берег, потому ночь у всех будет короткая. Его личная дружина, завернувшись в плащи, уже спала. Опытные воины знали цену даже короткому отдыху. Костры не разводили, опасаясь, что их могут заметить и тогда вся их внезапность потеряет смысл. Выставленные в дозор дружинники, внимательно следили за другим берегом. Всё было спокойно. Завернувшись в плащ, Олег прилёг на тёплую землю, рядом со своим кораблём и закрыл глаза, однако уснуть ему не дал тихий разговор двух человек, где-то рядом. В тишине он отчётливо слышал каждое слово и понял, что разговор ведут Сытник со Следаком.

— Что ты забыл в том захолустье? Зачем тебе этот Китеж?

— Видишь ли, Сытник, я обещал Любаве вернуться. Как я могу нарушить своё слово? Да и полюбил я её. Так, что вернусь непременно.

— И что ты там будешь делать? Коровам хвосты крутить?

— Не знаю от куда, но у меня всегда была тяга к неизведанному. Хочется всё же понять, что это за город такой. Китеж таит в себе немало тайн и секретов.

— Ну, вызнавать тайны и секреты — тебя мёдом не корми.

Следак тихо усмехнулся в темноте.

— Это точно. Не так всё там просто. Этот Волхем — колдун, чего-то от меня хотел. Я так и не понял чего.

— Чего тут не понятного? Он тебя колдуном и сделает. Надо же кому-то ворожбу свою передать, вот он тебе и передаст.

— Нет, тут дело не в этом. Я присматривался к нему. Он больше жрец, чем колдун. Богов чтит, но за этими Богами есть что-то ещё.

— Что ещё?

— Вот это я и хочу понять.

— Ну и зачем тебе это? Что ты потом с этим будешь делать?

— Пока не знаю.

— Не дури, оставайся в Новгороде. Вместе будем. Вместе мы и горы с тобой своротим.

— Извини, не могу. У тебя в Новгороде Заряна и дочь, а у меня кроме тебя ни кого нет. Я тебе хотел предложить идти вместе.

— Ты ополоумел?

— Вместе все и пойдём. Возьмёшь своих и пойдём. Неужели тебе не надоело убивать?

— Я этого ни когда и не хотел — жизнь заставила.

— Ты думаешь, с Олегом будет всё по-другому? Нет. Всё будет, как и прежде.

— Не знаю, не знаю. Что-то тянет меня к нему. Который раз замечаю за ним, что он как-то по особенному смотрит на меня. Что-то хочет сказать и не может. Мечется у него душа и пристанища нигде не найдёт.

— Ты хочешь сказать, что Олег что-то о тебе знает, или знал раньше?

— Не знаю. Меня это тревожит.

— Может, показалось?

— Может, и показалось.

— Ты подумай на счёт Китежа. Не спеши, подумай. Время у нас ещё есть.

— Ладно, давай спать. Разбередил ты мне всю душу своим Китежем.

— Ну, спать, так спать.

Скоро из того места послышалось сопение двух друзей. Улыбнувшись, Олег вспомнил свою мать и Елену. Два самых дорогих ему человека. Как давно это было. Память не отпускала его, держа в цепких объятиях. С этими видениями, он и уснул.

Едва забрезжил утренний свет, и яркие звёзды стёрлись в посеревшем небе, Олег был уже на ногах, поднимая дружины. Нехотя, поднимались заспанные воины, потягиваясь от сладкого сна, подходили к реке и обмывались не успевшей остыть за ночь, тёплой проточной водой. Тихо заржали кони, требуя к себе внимания. Послышались первые голоса и весёлый смех. Появившееся из-за горизонта молодое красное солнце, встретил лёгкий утренний ветерок, расправивший складки на больших треугольных ветрилах боевых кораблей так, что вышитый на них сокол, гордо подняв свою голову, строго посмотрел в сторону Смоленска. Русские дружины готовились к походу. Для того, что бы перевезти на другой берег конницу, потребовалось немало времени, но переправляться через широкую с сильным течением реку вплавь, было неразумно и рискованно. Когда последняя конная сотня оказалась на другом берегу, корабли повернули свои носы по течению, и расправив паруса, двинулись на Смоленск. Княжеская ладья Олега шла первой. За ней, выстроившись в два ряда, шли норманнские драккары. Замыкали строй русские ладьи с соколами на парусах. Высокие крепостные стены Смоленска появились неожиданно, когда прошли излучину. Течение и свежий ветер в парусах, быстро гнали корабли к городу. Первым ударился носом о берег корабль Олега. Не дожидаясь остальных, Олег со своей личной дружиной, кинулись в открытые городские ворота. Это было проделано так неожиданно и быстро, что находящиеся на стенах дозорные, рассматривая приближающиеся непонятные им корабли, поздно спохватились и кинулись к своим воротам. Тяжёлые створки ворот дрогнули и начали сходиться. Сомкнуться им помешал Олег, ворвавшись внутрь и разметав по сторонам опешивших дозорных. Следом за ним ворвалась его отважная восьмёрка. С причаливших норманнских кораблей, уже бежали воины с обнажёнными мечами. Помогая Олеговой дружине, они распахнули настежь высокие, оббитые листами железа ворота, пропуская остальных внутрь Смоленска. Выскочившая из-за небольшого леса конница, рассыпавшись в стороны, рассредоточилась вдоль стен города. В Смоленске возникла паника. Вперемешку с воинами, не понятно куда, бежало мирное население. Небольшие отряды охраны, пытаясь остановить ворвавшихся в город воинов, хаотично ввязались в бой и тут же были уничтожены кровожадными норманнами. Олег вёл свою дружину к детинцу, туда, где находился князь кривичей Илларион. Не встречая особого сопротивления со стороны кривичей, он быстро оказался у белокаменного здания, возвышавшегося над всеми остальными. Когда до него оставалось с десяток шагов, он остановился напротив широких входных дверей. Малочисленную охрану оттеснили в сторону, что бы не мешалась под ногами. Створки массивных дверей резко распахнулись, выпуская из детинца высокого ростом Иллариона в окружении своих воинов. Теперь Олег стоял лицом к лицу с князем Смоленским. Показывая, что не желает кровопролития, Олег опустил свой меч. Его примеру последовали и все остальные его соратники, тем не менее, создав коридор и не пуская в него рвущихся на помощь своему князю, смоленских дружинников. Илларион осмотрел прилегающую к детинцу площадь, заполненную невесть откуда взявшимися захватчиками, и перевёл взгляд на Олега.

— Ты кто таков и что тебе нужно в Смоленске?