– Знавала я тех, кто слыл «чем-то большим», – сквозь зубы процедила Алиедора. – Тьма, Гниль, Белый Дракон.

– Ом-Прокреатор…

– Не встречалась, извини, – отрезала Гончая. – Сказать ничего не могу. А вот остальные – очень даже. Да, есть такие, которые «что-то большее», есть, Тёрн. Не знаю, к добру или к худу, но есть. Хотя сейчас кажется мне, что нам, смертным, жилось бы куда лучше, если бы все эти силы вообще никогда не проявлялись.

– Однако они проявились, и нам с этим жить, – возразил Тёрн. – И, следовательно, нам нужно познать их.

– Блестящее и благородное намерение, но я бы сперва выбралась отсюда. Я не знаю, как драться с Мудрыми, каким оружием. Чего они боятся ещё, кроме того, что ты «разрушишь Смарагд»?

– Нарушения равновесия, – тотчас откликнулся Тёрн.

– Слишком общо. Кроме ножа в спину, где ещё их страхи?

– Это нам и предстоит узнать.

– Умеешь обнадёжить, дхусс.

– Конечно. Надеждой на славный бой, – в тон отозвался он.

…Почти сомкнувшиеся над трактом ветви послужили хоть и не слишком надёжным, но всё же мостом на другую сторону. Выложенный розоватыми плитами, неправдоподобно чистый – ни пылинки! – тракт остался позади. Пустой – ни одиноких путников, ни всадников, ни повозок, ни купеческих караванов. Словно и сам тракт проложили по какой-то совсем иной надобности, а не возить грузы.

– Почему никого нет, Тёрн?

– Думаю, Мудрые велели всем оставаться там, где они есть, и носа не совать туда, где можем оказаться мы с тобой.

– Твоим Мудрым сейчас бы двинуть по нашим следам всё войско, всех этих Разыскивающих и Наблюдающих…

– Они станут выжидать, пока мы не обнаружим свои намерения. Гоняться за нами? Зачем? Для чего? Рано или поздно нам придётся вылезти из убежища. Тогда-то они и ударят.

– Хотелось бы верить. Хочешь их выманить? Туда, на север? А что там такого, что поможет нам выстоять?

– Дом Мастеров Теней и Дом Мастеров Боли.

– Последнее звучит особенно многообещающе. Если вспомнить кора Дарбе… Что это такое, Тёрн? Кто такие Мастера Теней и Мастера Боли? Скорее сошло бы для Некрополиса.

– Попозже расскажу. Когда выберемся из лесу. Слишком много ловушек с гляделками. Боюсь, какую-нибудь да пропустим.

Время шло. Солнце клонилось к западному горизонту, совершая свой всегдашний оборот вокруг плоского мира, тени вытягивались, извивались, словно отрываясь от земли. Двое сидели на высокой ветви, скрытые по-летнему зелёной листвой.

– Вон, край уже виден, – показал дхусс. К северу деревья и в самом деле редели, становились заметно ниже, уступая место кустам и прочей поросли. – Там опять фермы, поля, сады. Городок Дуайн. Ничего особенного, мастерские, мельницы, склады, торговые лавки.

– Звучит, словно где-то в королевствах, а не на Зачарованном острове.

– На Смарагде далеко не все погружены в глубины магии.

– На земле работают серфы?

– Нет. Ты назвала бы их свободными общинниками.

Алиедора поморщилась. Земля должна быть обработана, а для этого лучше всего подходят знающие своё место серфы.

– Те, кто не смог достичь ничего большего?

– Снова нет. Те, кто сам выбрал эту стезю.

Гончая подбоченилась. Люди, сидхи, ноори – всегда были, есть и останутся те, кто повелевает, и те, кто способен лишь за скотом ходить. Что вновь и вновь подтверждает необходимость навести должный порядок в Некрополисе, как только она выберется с этого проклятого островишки.

На сей раз сказал «пошли» уже сам дхусс.

Лес Шёпота остался позади, и Алиедора сделала над собой усилие, чтобы не оборачиваться. Она знала, что ей будет теперь не хватать этих шепчущих, тихонько журчащих ручьёв, шелеста ветра в глубоких кронах, мельтешения невидимых зверьков в зарослях и торопливого хлопанья крыльев над головой. Она прошла множество лесов, перелесков, чащоб, пущ и рощ, но такого покоя и желания навсегда остаться в этой тени не испытывала ещё никогда.

Как же оно отличалось от первого приступа безудержной ненависти к острову и всем его обитателям! Что это, Гончая, ты размякла, раскисла, распустила сопли?

Неприятно, неприятно. Будущей королеве Некрополиса подобное не пристало.

Предусмотрительный дхусс избегал открытых пространств. Они с Гончей пробирались густыми полосами неведомых Алиедоре деревьев, между живыми изгородями, ныряя из одной тени в другую. Вокруг расстилалась богатая, благословенная страна, и любой серф, понимала Гончая, прозакладывал бы душу за клочок земли в этих краях. С оставшихся за спиной гор через равнину струились мелкие речки, скорее даже широкие ручьи, и возле бурлящих порогов Алиедора то и дело замечала играющих рыб. Поля поражали чистотой, все дороги были аккуратно замощены белыми, розоватыми или жёлтыми каменными плитами, пригнанными друг к другу так плотно, что в шов не всунешь и остриё ножа.

– В те времена, когда ноори обустраивали остров по своему вкусу, они щедро тратили магию, – заметил Тёрн её интерес.

– А теперь? Магии не осталось? – Это прозвучало с какой-то неподобающей надеждой. Рассчитывать на слабость такого врага – верный путь к поражению, Алиедора.

– Осталось, – вздохнул дхусс. – И с преизлихом. Но Смарагд устроен раз и навсегда, тут ничто не нуждается ни в улучшении, ни в исправлении.

– Уж не хочешь ли ты сказать, что Мудрые бессмертны?

– Если не бессмертны, то, во всяком случае, очень долгоживущи. Даже сидхам с ними не сравниться. Даже простым ноори или не очень простым, таким как Фереальв.

– Тогда, значит, новички среди них не могут появляться часто, – заключила Алиедора.

Тёрн кивнул.

– Я слыхал, ещё когда учился, что Мудрые пополняют свой синклит лишь при строгом сочетании небесных светил, когда оно благоприятствует. И, напротив, всяческие пертурбации целестиальных тел могут отсрочить это или даже вовсе отменить. Последний раз, ходили слухи, неофита-Мудрого должны были ввести в башню Затмений, как раз когда над горизонтом расцвёл Небесный Сад.

Об этом Гончая уже слышала. Небесный Сад, да, Мастера в Некрополисе частенько о нём упоминали. Комета, словно распугавшая звёзды и спутавшая привычные тропы в небесах. И ещё много всякого такого же. Небесный Сад, случившийся двадцать четыре… нет, уже почти двадцать пять лет назад.

А шестнадцать лет назад родилась она, Алиедора.

Или… нет. Семнадцать! Ей ведь исполнилось семнадцать! А она – она забыла. Полностью и совершенно. В Некрополисе никто не отмечает дней рождения. Но ничего, она это изменит. Они у неё научатся праздновать, а не только мастерить новые и новые полки безмозглых зомби.

– Я родился тогда, – просто сказал вдруг дхусс. – Под Небесным Садом.