class="p1">С этими словами он схватил свой лук, с которым никогда не расставался, натянул тетиву, прицелился как следует, и хлоп! – стрела вонзилась в грудь орлу и пробила его насквозь, а ворон обрадовался и уселся на дерево.

– Привет, – сказал он ему – вы поступили великодушно, что помогли мне, но я не останусь в долгу и отплачу вам добром.

Привет подивился, какой ворон умный, и пустился снова в путь. Въехал он следующим утром, ещё до рассвета, в тёмный лес и услыхал, как где-то отчаянно кричит сова.

– Ой-ой, – сказал он, – как жалобно сова кричит; наверное, в западню попалась.

Посмотрел он хорошенько кругом и увидал наконец большие сети, которые поставили птицеловы на ночь для птичек.

– Бедняжка! – сказал Привет. – Вот же люди: только и занимаются тем, что друг с другом ссорятся да обижают бедных животных, которые им не причинили ни горя, ни забот.

Выхватил он свой нож и разрезал сети. Сова взлетела, но тут же вернулась и сказала ему:

– Нечего тут разглагольствовать, Привет, о том, какое вы мне добро сделали, – оно говорит само за себя: пришли бы утром охотники, схватили бы меня, тут бы и смерть мне пришла; благодарю от всего сердца и не останусь в долгу.

Привет так торопился, что уже скоро приехал во дворец Красавицы Золотые Кудри. Всё было там восхитительно: алмазы лежали кучами, словно камни, а что до платьев, серебра и лакомств, то всё это были прямо чудеса да и только. И Привет подумал, что уж если она это всё оставит и поедет к его королю, то немало такому делу порадуешься. Надел он лучшее парчовое платье, шляпу с кармазинными[51] и белыми перьями, причесался, напудрился, лицо умыл, повязал богатый шарф себе на шею да прихватил с собой корзиночку, куда посадил красивенькую собачку, которую купил проездом в Булони. Привет был такой стройный и любезный, и всё он делал так приятно и просто, что когда он появился у дворцовых дверей, все стражи ему низко поклонились и тут же побежали сказать Красавице Золотые Кудри, что приехал посол короля, ближайшего её соседа, и просит его принять.

Услышав имя Привета, принцесса сказала:

– Это добрый знак. Бьюсь об заклад, что он красавец и всем нравится.

– Верно, верно! – закричали разом все фрейлины. – Мы его видели из комнаты, где прилаживали вашу кудель[52], и покуда он стоял под окнами, мы так ничего и не могли делать.

– Вот как! – сказала им Красавица Золотые Кудри. – Вы там работаете, заглядываясь на красивых юношей! Ну, несите же мне парадное платье из голубого атласа, завейте мои белокурые волосы, дайте мне высокие сапожки и веер да подметите у меня в комнате и пыль оботрите с трона, потому что я хочу, чтобы везде говорили, что я действительно Красавица Золотые Кудри.

И вот все женщины бросились наряжать свою королеву; такая поднялась суматоха, что они только друг другу мешали, а дело не двигалось с места. Наконец принцесса вышла в галерею больших зеркал, чтобы увериться, что всё на ней в порядке, а потом села на свой трон, который был сделан из золота, слоновой кости и чёрного дерева, пахнущего бальзамом, и велела своим фрейлинам взять музыкальные инструменты и петь совсем потихоньку, чтобы это никому не мешало.

Привета ввели в приёмную залу, и он так был восхищён – как и сам потом не раз говорил, – что почти слова не мог вымолвить; но он всё-таки собрался с духом и прекрасно произнёс свою речь; при этом он просил принцессу, чтобы та не причинила ему огорчения, заставив возвращаться без неё к королю.

– Любезный Привет, – отвечала она, – все ваши доводы весьма убедительны, и уж поверьте, я была бы очень рада сделать для вас больше, чем для всех остальных. Но знаете, месяц тому назад гуляла я у речки с моими дамами, и когда приготовили нам обед, я сняла перчатку, и вместе с ней соскользнул у меня с пальца перстень, который на беду упал в речку; а я его любила больше, чем всё моё королевство. Представьте только, как я была огорчена. И вот я дала клятву – не слушать ни одного предложения, пока посланник не принесёт мне мой перстень. Теперь вы знаете, что вам делать, потому что, если бы даже вы меня уговаривали и день и ночь, и целых две недели, я всё равно не изменю своего решения.

Привет был немало удивлён таким ответом; он низко поклонился ей и попросил её принять собачку, корзинку и шарф, но она ответила, что не хочет брать никаких подарков, и что лучше пусть он подумает о том, что она ему сказала.

Вернулся он к себе и лёг спать, не поужинав, а его собачка, которую звали Прыжок, тоже не захотела ужинать и улеглась около него. Всю ночь напролёт Привет не переставал вздыхать.

– Ну где же взять мне перстень, который упал месяц тому назад в большую реку? – говорил он. – Безумие браться за такое дело. Принцесса только для того это и сказала, чтобы сделать для меня невозможным выполнить её пожелание.

И он всё вздыхал да огорчался. А Прыжок, который всё это слышал, говорит ему:

– Дорогой мой хозяин, прошу вас, не отчаивайтесь; вы слишком добры, чтобы не быть счастливым; идёмте завтра с раннего утра на берег речки.

Привет погладил его, но ничего не ответил; и так ему было грустно, что он повернулся на другой бок да и заснул.

Утром Прыжок, видя, что уже рассвело, принялся прыгать, разбудил хозяина и сказал ему:

– Ну одевайтесь, хозяин, да и пойдём.

Привет согласился, встал, оделся, спустился в сад, а из сада незаметно вышел к реке, где и стал прохаживаться по берегу, скрестив руки и подумывая, что пора ему отсюда уезжать. И вдруг он услыхал, что его зовут:

– Привет! Привет!

Поглядел он кругом – никого не видно; он подумал, что ему показалось. Пошёл дальше, и опять его зовут:

– Привет! Привет!

– Кто меня зовёт? – спрашивает он.

Тут Прыжок, который был очень мал и бежал по берегу, заглядывая в самую воду, ему ответил:

– Ну, хотите верьте, хотите нет, а я вижу золотистого карпа в реке.

В ту же минуту появился на поверхности большой карп и сказал Привету:

– Вы мне спасли жизнь в Боярышниковой долине, и я вам обещал, что в долгу не останусь; держите-ка, Привет, – вот перстенёк Красавицы Золотые