— Что-то случилось? — тут же спросила она.

Некоторое время он молчал, и только мягкий топот копыт по заросшей мхом земле да непрерывное чириканье мелких пичуг нарушали тишину.

— Сам не знаю,— наконец ответил Вожак и виновато посмотрел на девушку.— Все как год назад,— счел нужным пояснить он.— Вновь ранняя весна, мы возвращаемся в Логово, а я чувствую непонятную тревогу, хотя причины ее понять не могу.

— Ну так свернем к лазу? — насмешливо прищурившись, предложила Соня.— Удостоверимся, что не случилось новой беды.

Не дожидаясь ответа, она развернула гнедого и легонько ударила его плетью. Север не заставил себя упрашивать и тут же поравнялся с ней.

— Ничего от тебя не скроешь,— улыбнулся он.

— Верно,— кивнула она, и рыжие кудри, сверкнув темной медью на солнце, разметались по точеным плечам,— И ты уж подумай об этом заранее, чтобы потом не пожалеть.

Она вновь подстегнула жеребца и вырвалась вперед, может, давая возлюбленному время поразмыслить в одиночестве, а может, просто для того, чтобы последнее слово осталось за ней.

Север улыбнулся и подумал, насколько все-таки женщины иначе воспринимают окружающий мир.

Ему, например, и в голову не приходит рассуждать, насколько долгой окажется его любовь. С него достаточно и того, что она есть здесь и сейчас, а что там после… Кто может на это ответить, кроме всемогущего Рока? А он своих секретов не выдает.

Они уже почти добрались до места, когда черный дымный шлейф потянулся в безоблачное небо. Стояла безветренная погода, и повисшее над Усадьбой грязное облако быстро набирало силу, уродливой кляксой нависая над головами людей.

— А-а! Проклятье! — невольно воскликнул Север, ударил коня, и тот рванулся с места.

У запертых ворот пришлось остановиться, и только здесь Вожак сумел разглядеть, что дым валит из одной из труб дома-крепости. Однако это ничего не объясняло, и, едва створки разошлись в стороны, вороной взял с места в карьер, хотя скакать осталось не больше сотни шагов. Из дома выскочил сотник с белым от страха лицом и замер, согнувшись перед Севером в глубоком поклоне.

— Что здесь происходит?

Вожак спрыгнул на землю и остановился в двух шагах перед воином, не сводя с него испытующего взгляда.

— Приказ владычицы,— побелевшими губами пробормотал тот.— Мы собирались поджарить тех, что внизу, а вышло вон как,— добавил он мгновение спустя.

— Мы закрыли ее, господин! — прокричал выскочивший из дома дочерна закопченный человек, и Север увидел, как сотник наконец расслабился.

— Так что вы тут палите? — поинтересовался Север.

— Черную Кровь Земли,— уже спокойнее ответил сотник.— Всю зиму ее свозили сюда в огромных бочках и сливали в подземелье, а нынче утром прискакал гонец с приказом — поджигать. Что мы тотчас и сделали, только вот никак не ожидали, что снизу так полыхнет. Только сейчас удалось затворить лаз.

— Всю зиму, говоришь? — задумчиво переспросил Вожак.

— А мы с осени не появлялись здесь ни разу,— напомнила Соня.— Вот и получилось, что узнали обо всем только сейчас, когда изменить ничего уже нельзя…

— Да вроде бы обошлось все, господин,— пожал плечами сотник.

— Обошлось! — хмыкнул Север.— Для тебя — быть может, но я отчего-то думаю, что неприятности только начинаются.

— Ты о чем это, Вожак? — вновь насторожился воин.

— Успокойся, старина, твоей вины здесь нет.— Север рассеянно потеребил губу, что случалось с ним, только когда он глубоко задумывался — Сколько, ты говоришь, бочек всего привезли?

— Ну,— помялся тот,— мы ведь счет не вели. Просто сливали то, что привозят, но обычно до пяти бочек в день,— подумав, ответил он.— И ни разу не меньше трех.

— Клянусь Лепестком…— прошептала Соня, мысленно прикинув, сколько горючей жидкости слили в подземелье.— Это же до следующего лета не прогорит…

— Прогорит,— возразил Север,— но только если с нижних этажей пойдет воздух.

— Или Кровь Земли стечет вниз,— заметила Соня.

— Или так,— кивнул он.

* * *

Соня с Севером остались в Усадьбе только на обед, а потом сразу несмотря на уговоры сотника продолжили путь в Логово. Перед этим, правда, Вожак спустился в подвал для того лишь, чтобы удостовериться, что дверь действительно надежно заперта. Покрытые толстым слоем черной жирной копоти стены производили столь удручающее впечатление, что хотелось уйти отсюда побыстрее.

— Стены отмыть! — распорядился Север, уже вскакивая в седло.— Не должно остаться никаких следов.— И советую разбить шатры во дворе и ночевать в них,— на прощание посоветовал он.— Никто не знает, что этот жар может сделать со старой кладкой. Надеюсь, все обойдется, но лучше не рисковать,— он кивнул на прощание и направил коня к воротам.

— Ты и впрямь думаешь, что перекрытие не выдержит? — спросила Соня, когда они отъехали довольно далеко.

— Всякое может случиться,— неопределенно ответил Север.— Те, кто спускался в подземелье прошлым летом, говорили о страшном холоде, что царил там в разгар лета, и кто знает, чем теперь обернется этот пожар? Если от резкого нагревания треснут плиты или опоры, беды не миновать.

— Что и говорить,— задумчиво покачала головой Соня,— идиотская затея. Расслабился ты,— после паузы добавила она.— Прежде такого случиться просто не могло, а теперь…— Север посмотрел на нее, но ничего не ответил, а она, подумав мгновение, продолжила.— Это ведь уму не постижимо, сколько людей они должны были согнать, чтобы каждый день привозить по пять бочек!

— Не так много, между прочим,— возразил Вожак.— Кровь Земли ведь качают на западе Великого Соляного болота, а от него до усадьбы три дня езды, так что нетрудно подсчитать… И я вовсе не расслаблялся, как ты говоришь. Я просто не хотел, чтобы Халима почувствовала, насколько меня интересует предстоящий спуск,— Он замолчал и посмотрел на раскинувшееся над головой синее небо, в котором не осталось уже и следа от уродливого облака,— Не ожидал, правда, что она решится на такое, сумеет не просто сговориться с Разарой, но и убедить ее все держать в тайне.

— Похоже, они придумали способ избавиться от обитателей подземелья,— заметила Соня.

— Очевидно,— кивнул Север.— Только, на мой взгляд, лучше бы им заниматься колдовством — там у них, по крайней мере, что-то получается.

* * *

— Так ты, значит, как всегда, против? — насмешливо спросила Халима, когда Север высказал свое мнение о том, что произошло в Усадьбе.

— Против? — удивился Вожак.— Да какой смысл протестовать против того, что уже сделано? — Он говорил с Разарой, даже не удостаивая взглядом Пифию: с ней разговаривать он считал бессмысленным, но на здравый смысл Волчицы надеялся.— Неплохо бы теперь подумать о последствиях. К чему это все приведет?