Инесса уехала в Москву вместе с мужем, получившим повышение, в начале 90-х и, как оказалось, очень плотно встроилась в местное землячество. У нее была масса знакомых, выходцев из их родного города, многие из которых достигли больших высот на поприще государственной службы, в творчестве и в бизнесе. Она позвонила каким-то знакомым, те еще кому-то… Не прошло и месяца, как Илья устроился на работу в компанию «Новые системы безопасности». Он все еще жил мечтой о возвращении, его по-прежнему глодала обида, но с каждым днем эти чувства переносились им все легче. Новые знакомства, работа, оказавшаяся на удивление интересной, Инесса, которая сочувствовала ему и все понимала… Постепенно мысли о возвращении домой отошли на второй план. А потом тетка заболела. Она и так была очень нездорова, у нее был сахарный диабет, но Инесса следила за собой, придерживалась диеты, принимала препараты. Несмотря на регулярное посещение врача, у нее проглядели начало еще более страшного заболевания, а когда спохватились, то диагностировали уже третью степень рака поджелудочной железы. Илья, раньше мало общавшийся с теткой, почувствовал настоящую боль, ибо в последнее время ближе Инессы у него никого не было. Он старался скрасить ей последние месяцы жизни, баловал ее как мог, но все равно пришлось прощаться — от рака ей было уже не спастись.

Теперь Илья жил в люберецкой квартире один. Канарейку отдал соседке — та дружила с Инессой многие годы и хотела забрать птичку себе на память. Почти все остальное он в память об Инессе оставил так, как было при ее жизни. Усовершенствовал только свою комнату — ту, где жил, когда только приехал в Москву, и где спал по сей день. Повесил на стену плазменный телевизор, обновил мебель. А в комнате тетки было как раньше: и шторы, и пианино, и круглый стол, и уютные торшеры.

Илья достал из ящика рабочего стола новый телефон и сим-карту, в которой были все необходимые ему телефоны — старой симкой решил пока не пользоваться. Осталось занести в список контактов только Любу и Аню, впрочем, их номера он прекрасно помнил наизусть.

— Владик, привет, я приехал, — сообщил Илья, набрав номер своего ближайшего коллеги и прия-теля.

— Ну наконец-то! — обрадованно отозвался тот. — Мы тут совсем тебя потеряли. Босс уже спрашивал, и не раз.

— Ты мне нужен, — прервал его Илья. — Я намерен сейчас поесть и лечь спать, просплю часа три. Потом хотел бы тебя увидеть. Ты будешь в офисе?

— Если приедешь в офис, тебе придется встретиться не только со мной, но и с боссом, — предупредил Владислав, — он тебя ждет. И, по-моему, уже недоволен твоим долгим отпуском.

— Скоро будет доволен, — пообещал Илья. — У нас новый клиент, и я как раз собирался изложить суть новой работы. На этом заказе мне будешь нужен ты и Севка, предупреди его, чтобы тоже был на месте.

— Договорились, до встречи.

Илья разогрел себе отбивные, запил обед большой кружкой мятного чая, задернул шторы и лег спать. Он думал, что отрубится мгновенно, но сон не шел. На расстоянии пятиста километров от Москвы его ждала женщина. Она сейчас думала о нем и ждала, чтобы он хоть как-то дал о себе знать. Но он не был готов разговаривать с ней, даже если бы существовала такая возможность. Он до сих пор не признавал, что в смерти Инги есть доля его вины, но как бы то ни было, она его любила и погибла. Это факты. Связанные или не связанные между собой, но факты. С Любой ничего не должно случиться. Илья пока сам не мог ответить себе на вопрос, что значит для него эта женщина, но в последние месяцы она прочно вошла в его жизнь. Он думал о ней. И сейчас, в полудреме, ему виделась Люба. Необычная женщина. Красота не могла затмить чувство безысходности, которое металось в ее глазах. Она будто стояла на краю и боялась оступиться. Илья чувствовал, что, пока он рядом, она не соскользнет в пропасть, и хотел быть рядом, хотел удержать ее, не дать сгинуть без вести. Воспоминание о Любе было последним на грани бодрствования и сна.

Вадим Вадимович Демьянов был одним из основателей компании «Новые системы безопасности». У них с Ильей была общая родина — в городе, из которого Илья вынужденно уехал три года назад, Вадима Вадимовича хорошо помнили, все-таки он в течение нескольких лет возглавлял ГУВД. В этой должности он дослужился до звания генерал-лейтенанта, после чего его перевели в Москву, на ответственный пост в МВД. Уйдя на пенсию, генерал Демьянов стал активным членом землячества и даже входил в его президиум. Когда ему рассказали о том, что талантливый молодой парень из его родного города ищет работу в Москве, стал наводить подробные справки. Отзывы о следователе Шаталове были самые лучшие, на его счету имелось несколько сложнейших раскрытий, и это несмотря на его совсем юный для этой профессии возраст. Оставалось непонятным, почему амбициозный следователь вдруг бросил государственную службу, и тут разные источники называли две возможные причины. То ли это была личная драма, то ли все-таки имел место конфликт с заместителем начальника СК Сергеем Яровым. Демьянов не стал докапываться до истины. Какая разница? Парень — умница, можно сказать, чистый клад: интуиция, интеллект, глубокое знание законов. А вскоре выяснилось, что живой, ясный ум служит ему хорошую службу и в таком нужном деле, как построение оперативных комбинаций. Вадим Вадимович взял его и ни разу не пожалел. Напротив, через некоторое время повысил зарплату, а затем ввел для него персональный коэффициент — ограниченный контингент наиболее ценных сотрудников, кроме зарплаты, получали существенные бонусы по результатам разработанных ими операций. Когда клиентами «НСБ» были крупные банки, корпорации и отдельные вип-персоны, эти бонусы имели солидное денежное выражение.

Клиента, договор с которым принес Шаталов, никак нельзя было отнести к категории перспективных в денежном отношении. Одинокая вдова, конечно, заплатит по прейскуранту, но на этом все. Демьянов не стал бы даже настаивать на выплате процентов от найденной коллекции, если таковая все-таки будет обнаружена и возвращена законной владелице. В подобных делах работа ведется не за деньги. Во-первых, генерал Демьянов все же был законником, причем законником старой закваски. И понимал: если гибнут люди и их гибель либо не расследуется, либо расследуется официальными органами спустя рукава, значит, дело серьезное. Особенно если это не одно случайное преступление, а целая серия хорошо организованных убийств. Раскрыть организованную преступную группу — таким не может похвастать ни одна частная структура. Во-вторых, дело обещает стать сверхрезонансным. Это, конечно, налагает на них огромную ответственность, но и обещает неслыханное по масштабу паблисити. Причем такое паблисити, которое будет вполне заслуженно и за которое не нужно будет платить рекламщикам. Это означает совершенно новый уровень профессиональной работы. Новую ступень и новый статус организации. Щекотливость ситуации заключалась в том, что по убийству Полины Самохиной ведется официальное следствие и привлечен к ответственности подозреваемый — ее муж. Заход даже одной ногой на территорию деятельности официального следствия чреват крупным скандалом и потерей лицензии, но именно труп Полины Самохиной находится в этом деле как бы боком. Официальный клиент «НСБ» — Евгения Леонидовна Семилетова, которая просит найти утраченные предметы коллекции, принадлежавшие при жизни ее сыну Роберту Семилетову, и обеспечить охрану лиц, которые будут помогать в этой работе. Операция, которую предложил Илья Шаталов, никаким образом не затрагивает сферу деятельности следственных органов. Все-таки парень сам следователь, понимает, где проходит черта, которую нельзя переступать. Задача, которую он ставит, должна иметь целью не только предотвратить совершение преступления, но и дать ход материалам, которым официальные органы до сих пор не дали должной правовой оценки. Но это будет уже не их забота. Их забота — задержать преступника, дальнейшие мероприятия должны проводиться в строгом соответствии с законом. И займется этим местное управление ФСБ, больше некому. Дело серьезное, любая утечка информации равносильна провалу.