Профессор поправил пенсне и заметил:

– Не похоже, что товарищ Гопак происходит из пролетарской семьи. Когда я ее обследовал, то напевал арию Герцога из «Риголетто», по-итальянски, разумеется. И ваша родственница подхватила слова! Причем, насколько я могу судить, у нее изумительное произношение. Откуда она знает язык, товарищ Гопак сказать не может. Потом я задал ей несколько вопросов по-французски, по-немецки и по-английски, и на каждом из языков товарищ Гопак дала мне ответ. Причем это не поверхностные знания, а знания человека, который с младых ногтей обучался разным языкам! На вопрос, где она провела детство, товарищ Гопак ответила: «Во дворце!» Думаю, если с вашей родственницей поработать, то можно вернуть ей память если не целиком, то хотя бы частично. Весьма продуктивен в данном случае гипноз – во время сеанса воспоминания высвобождаются и…

Яков поспешно:

– Товарищ профессор, я подумаю о вашем предложении. Что же касается иностранных языков – наверняка Валечка просто нахваталась где-то фраз, вот и все!

– Нет, я так не думаю! – покачал головой профессор. – Мне кажется, ваша родственница может стать научной сенсацией. Я хочу написать о ней статью для журнала. И знаете, что она сказала мне, когда я спросил, как родители называли ее? «Силик»! Не похоже на вариант от имени Валентина. Удивительно, не правда ли? Кстати, мой троюродный кузен был лейб-медиком последнего короля и рассказывал, что принцессу Василису, дочку Георгия и Марии, называли точно так же!

Профессора забрали той же ночью – Яков не мог допустить, чтобы высокоученый болван кому-нибудь проболтался. Но даже когда старика расстреляли, Яков долго не мог успокоиться. Он знал, что не может потерять Валечку – она была для него всем. Прошлого для нее больше не существовало, а ее будущим был он сам…

* * *

Они поженились спустя три с половиной года – к тому времени Валечка привыкла к новой ситуации и, как почувствовал Яков, привязалась к нему. Настал наконец долгожданный момент, и они оказались на супружеском ложе. Вот и произошло то, о чем так давно мечтал молодой человек: принцесса стала только его! Его, и ничьей больше. И не было на планете человека, который знал бы ее тайну.

Иногда, примерно раз в месяц, к девушке приходили кошмары: ее мучили сновидения из прошлой жизни, снова и снова она видела один и тот же сон – залитый кровью подвал, она стоит на коленях и держит голову человека с седеющей бородкой. И во лбу этого человека зияет маленькая кровоточащая дырка. Каждый раз Василиса просыпалась с криком, и Яков, если был рядом, а не на работе, арестовывая врагов народа и вредителей, прижимал жену к себе, долго гладил по седым волосам и успокаивал.

Яков поведал Василисе незамысловатую историю ее «прежней жизни». Воспоминания, если они и были, терзали ее только во сне – девушка ровным счетом ничего не помнила. Она много раз заводила с мужем разговор о том, чтобы обратиться к врачу, однако Яков каждый раз заявлял, что лечение ничего не принесет. А затем, чтобы раз и навсегда покончить с неприятной и опасной для него темой, попросил знакомого медика выступить в роли специалиста. Тот и запугал Василису, заявив, что ей необходима трепанация черепа, но никто не гарантирует, что она выживет.

К радости Якова, беседы о врачах и попытки воскресить воспоминания постепенно сошли на нет. Его Валечка – Василисы больше не существовало! – погрузилась с головой в советскую действительность. Но то и дело ее настигали черные метки из прошлого – она или внезапно продолжала начатую фразу на иностранном языке, или принималась рассказывать о пышном балу во дворце... Яков всех сторонился, старался, чтобы никто их не навещал. Друзей и знакомых у них практически не было, да и его должность этому не особенно способствовала.

Василиса поступила в педагогический вуз и мечтала стать учительницей. Яков не особенно одобрял ее стремления, однако понимал, что жене требовалось занятие. Однако он был бы рад, если бы его Валечка сидела все время дома и покорно ждала его возвращения с работы. Она была только его, и делить Валечку он ни с кем не собирался!

Узнав, что жена забеременела, Яков очень обрадовался. Да и Василиса была счастлива, что станет матерью. Якову было лестно, что его сын или дочка станет внуком или внучкой последнего короля! Конечно, узнай об этом кто-то у него на работе, в Комиссариате внутренних дел, его бы в одночасье расстреляли, да и Василису тоже.

На свет появился крепкий здоровый мальчуган, которого назвали, как и отца, Яковом. Для матери он был Яшенькой, любимым сыночком. Она взяла академический отпуск в институте и посвящала все время малышу. Мужа это устраивало – так он мог держать жену под полным контролем.

Из тощего молодого человека Яков превратился в солидного товарища, высокопоставленного чиновника комиссариата. Он погрузнел, отпустил усы, на лице прибавилось морщин от постоянных забот и вечного страха. Время от времени Яков вспоминал о том, что произошло более пяти лет назад. А затем думал о Валечке. Если она его и не любила, то привязалась к мужу и была за все ему благодарна.

Когда Яшеньке исполнилось полтора года, Василиса заявила, что хочет продолжить обучение в педагогическом вузе. К тому времени она расцвела, из нескладной девушки превратилась в молодую, чрезвычайно красивую женщину, у которой имелся только один изъян – седые волосы. Впрочем, его Василиса скрывала при помощи краски для волос, превратившись в пепельную блондинку. Коллеги Якова, видевшие его супругу, каждый раз отмечали, что Валечка – чрезвычайно привлекательная дама, а один из них по пьяной лавочке вдруг спросил:

– Она что, дворянка у тебя? Потому что на крестьянку ну никак не похожа! Скажи правду, ты что, дочку графа или князя себе в жены отхватил?

Когда товарищ протрезвел, он и не помнил, что молол накануне, но его слова засели в голове Якова. Спустя пару недель коллега просто исчез – его вместе с семьей арестовали посреди ночи, и он сгинул в кровавой мясорубке. Яков не ведал пощады, когда речь шла о защите собственной семьи и его Валечки.

Нехотя он согласился с тем, чтобы Валечка возобновила обучение в вузе. Пришлось искать няньку для Яшеньки. Однажды, когда пришла очередная кандидатка и Василиса вышла к ней в прихожую, до Якова, находившегося в тот момент дома, донеслись завывания и рыдания.

Он, скрипя сапогами, вышел из своего кабинета и увидел странную картину: перед испуганной и ничего не понимающей Валечкой стояла на коленях пожилая женщина, держала ее за руку, покрывала поцелуями и, проливая слезы, твердила:

– Матушка, это вы! Принцессочка, Господь вас уберег! Воистину, его милость не ведает границ!

Василиса осторожно высвободила руку и, улыбнувшись, произнесла:

– Товарищ, вы ошиблись. Вы приняли меня за кого-то, кем я в действительности не являюсь!

А женщина, схватив подол ее платья, затараторила:

– Матушка, это ты, ты! Мне ли не знать! Я ведь во дворце младшей горничной работала, ее величеству королеве Марии и тебе прислуживала. Конечно, тогда вы девочкой были, а сейчас взрослая женщина. И такая красавица! Но я узнала вас. Помните, как вы однажды на меня налетели и мы обе на пол повалились... А своего любимого медвежонка, сэра Галахада, которого подарила вам голландская королева, помните?