Яков, лицо которого налилось кровью, яростно отшвырнул горничную в сторону и прошипел:

– Что ты такое говоришь, сумасшедшая? Пошла прочь!

– Но это же ее королевское высочество, принцесса… – начала женщина, и Яков со всего размаху ударил ее кулаком по лицу.

Женщина захлебнулась кровью. Василиса бросилась к бывшей горничной, крикнула на мужа:

– Что с тобой, Яков? Ты снова пьян? Как ты смеешь?

Яков оттащил жену и запер в комнате. Василиса стучала в дверь, требуя выпустить ее, а Яков подошел к дрожащей женщине, лежавшей на полу.

– Вот что, тварь, – произнес он злобно, – ты сама призналась, что работала в королевском дворце, хотя в твоих бумагах стоит совершенно другое. Ты – шпионка и враг народа!

– Но ведь это принцесса Василиса! Да, да, она, вне всяких сомнений! – твердила женщина.

Яков снова ударил ее, вызвал по телефону одного из своих помощников и сдал ему на руки бывшую горничную.

– Тетка сошла с ума, несет всяческую ахинею, – предупредил он помощника.

Конечно, тот не знал, что часы его жизни также сочтены. Мало ли что тетка расскажет ему? Он, может, и не поверит, но возьмет на заметку. Поэтому от него требовалось избавиться точно так же, как и от ненужной свидетельницы.

– Нечего с ней цацкаться. Отвезешь и оформишь все как обычно. Чтобы к утру от нее и следа не осталось! – приказал Яков.

А под утро сам приехал в здание наркомата и спустился в подвал, где располагались казематы. Узнав о том, что горничная ликвидирована, Яков отдал приказ арестовать своего помощника. Он спешил расстрелять его, чтобы тот перед смертью не сболтнул чего лишнего. Никто и никогда не должен узнать, кем является его Валечка!

Впервые за годы супружеской жизни между Василисой и Яковом случилась ужасная ссора. Молодая женщина не понимала, почему Яков повел себя неадекватно, отчего напал на несчастную няньку, почему ударил ее.

– Она – враг народа! – заявил ей лапидарно муж и отказался от дальнейших объяснений. Но Василиса желала узнать, что с ней произошло, и муж заявил: – То, что происходит со всеми врагами народа! Подрывной группой ей было дано задание опорочить меня, заместителя наркома внутренних дел, поэтому она и разыграла эту жалкую комедию.

Василиса мужу не поверила, но поняла, что расспросы ни к чему не приведут и только разозлят его. Она сделала вид, что смирилась. Нянькой стала проверенная особа, в обязанности которой в числе прочего входило не спускать глаз с жены хозяина.

* * *

Оказавшись снова в стенах института, Василиса первым делом отправилась в библиотеку. Старичок-библиотекарь, хорошо к ней относившийся, разыскал подшивку старорежимных газет, которые вообще-то просто так на руки не выдавались. Но для Василисы он сделал исключение и даже не занес ее фамилию в особый журнал.

Женщина пролистывала подшивку газет, которые вещали совсем о другом мире, о другой эпохе. Конечно, наткнулась она и на упоминание о принцессе Василисе – именно так называла ее та несчастная, что приходила наниматься нянькой. А когда обнаружила в газете черно-белый снимок королевы Марии на прогулке вместе с дочкой, осторожно выдернула эту страницу и спрятала ее в карман. Внезапно, словно волной, Василису накрыло воспоминанием: огромный сад, заполненный благоухающими цветами, и она сама, потерявшаяся в лабиринте, стены которого были вечнозеленым кустарником...

Но воспоминание ушло так же быстро, как и накатило. О том, что ей привиделось, Василиса решила Якову не говорить. В последнее время он много пил, был агрессивным и даже орал на нее и на Яшеньку. Кажется, товарищ Хомучек затеял «большую чистку», и Якову приходилось денно и нощно трудиться, выполняя приказы вождя.

Сам же Яков знал, что не попадет в число жертв, – товарищ Хомучек его помнил и не забывал того, какое важное задание выполнил Яков и прочие члены расстрельной команды. Но опасался он другого – вдруг правда о происхождении Василисы все же выйдет наружу? Тогда ничто уже не поможет, и товарищ Хомучек самолично отдаст приказание ликвидировать не только его самого, но и жену, а вместе с ними и Яшеньку, являвшегося внуком короля Георгия…

Поэтому Яков глушил страхи при помощи водки. Но это помогало только на несколько часов, потом начинался новый день, и страхи возвращались.

* * *

Близилась десятая годовщина Великой социалистической революции. В бывшем королевском дворце, который был превращен во Дворец Советов, планировался грандиозный прием для слуг народа. Причем товарищ Хомучек настоял на том, чтобы каждый из «слуг» явился не один, а со своей прекрасной половиной.

Диктатор был большим бабником. Товарищ Марта пару лет назад смогла наконец-то воплотить в жизнь свою мечту, стала его законной супругой и, следовательно, первой леди Герцословакии. Однако ее любвеобильный муж-диктатор изменял ей направо и налево, обосновывая свои «подвиги» так: он – мужчина и ему требуются новые ощущения. Так что торжественный прием по случаю десятой годовщины революции должен стать не чем иным, как смотринами потенциальных любовниц. Об этом было хорошо известно всем, но поделать никто ничего не мог, ведь слово товарища Хомучека – закон. И тот, кто посмел бы явиться без супруги, мог быть, чего доброго, арестован как враг народа.

Яков опасался за свою Валечку вдвойне – мало того что жена у него красавица, поэтому диктатор вполне мог положить на нее глаз, так еще никто не должен был узнать в ней Василису! А товарищ Марта наверняка будет присутствовать на приеме во Дворце Советов…

Узнав в день праздника, что у Яшеньки заболел живот, Яков тотчас заявил жене, что она никуда не пойдет, и отправился на прием в гордом одиночестве. Во дворец стекались сливки коммунистического общества, как и в былые времена, дворец сверкал огнями. Товарищи были облачены во френчи или однотонные блеклые костюмы, а вот их супруги позволили себе оголить плечи, укутаться в меха и украситься бриллиантами.

Товарищ Хомучек вместе со своим ближайшим окружением стоял на верху гигантской мраморной лестницы и взирал на поднимавшихся по ней гостей. Диктатор был в отличном расположении духа – еще бы, такой цветник! Зато его супруга, товарищ Марта, одетая в нелепое золотистое платье с огромным бантом и увешанная огромным количеством драгоценностей, кусала губы и метала злобные взгляды во всех расфуфыренных дамочек, которым ее супруг пожимал руки и подмигивал.

И вот появился Яков. Товарищ Хомучек, увидев, что он один, нахмурился.

– Товарищ Гопак, отчего же ты не вывел в свет свою супругу, о красоте которой ходят буквально легенды? – спросил он вроде бы шутливым тоном, в котором, однако, слышались грозные нотки. – Или тебе есть что скрывать, товарищ Гопак?

Окружение диктатора подобострастно засмеялось, а Яков забормотал что-то о больном сыне. Товарищ Хомучек положил ему руку на плечо, вдавливая молодого человека в пол, и провозгласил:

– Мы все жаждем познакомиться с прелестной товарищ Гопак! Так что езжай домой и привези ее сюда! Сегодня великий праздник, десятая годовщина революции, и я хочу, чтобы все мои друзья были со мной! А ты ведь мой друг?