Пусть Риббентроп направит Ноту протеста Молотову через Коллонтай в Швеции.

«2. Провал с железными дорогами. Неадекватное обслуживание, нехватка вагонов, локомотивов и квалифицированного технического персонала. Неспособность локомотивов, оборудования и наскоро отремонтированных станционных сооружений функционировать в условиях русской зимы… Русские понимали, что, уничтожая при отступлении все железнодорожные постройки, рельсовые пути и дороги на направлении нашего главного удара, они тем самым увеличат наши трудности с транспортом и что нашему фронту не будет хватать самого необходимого, чтобы люди могли жить и сражаться, а именно: боеприпасов, горючего, продовольствия и зимней одежды.»

Еще одну Ноту надо срочно сочинять. Варварство какое-то со стороны русских — рельсы поломали и шпалы на дрова унесли. Вандалы. Злоумышленники. Ничего в России со времен Чехова не поменялось.

А если Совинформбюро сообщает, что

«Нашими частями захвачены большие трофеи. По предварительным данным, захвачено: до 90 орудий разных калибров, свыше 150 миномётов, около 200 пулемётов, до 200 автомашин, более 100 мотоциклов, большое количество боеприпасов и много другого военного имущества. Сбор и подсчёт трофеев продолжаются.»,

то это всё большевистская пропаганда. И вообще, эти боеприпасы были другого калибра, стрелять ими нельзя было. «Да гранаты у него не той системы».

И удивительно как много российских исследователей согласны с фон Боком насчет плохих железных дорог. И даже пеняют немцам: чем вы думали, почему сразу это не предусмотрели? Только на чем завезли все те горы боеприпасов и имущества, которые в трофеях наши захватили? На мотоциклах? Или там такая же история, как с грязью: пока по рогам не получили — сухо, как только юшка потекла — дороги раскисли? Судя по тому, что Гальдеру еще 7 декабря докладывают:

«Генерал Герке доложил, что состояние железных дорог в районе группы армий „Центр“ ухудшилось из-за морозов, однако серьезных опасений это не вызывает.», —

всё именно так. Никаких серьезных опасений насчет дорог, значит, Совинформбюро не врало насчет трофеев.

И, конечно, русских вдруг оказалось неожиданно много. Уже 8 миллионов убили, но они всё еще не заканчиваются:

«3. Недооценка способности противника к сопротивлению, а также его резервов в плане личного состава и материальной части.»

Зато свои войска стали заканчиваться

«…численность германских дивизий сократилась более чем наполовину в результате непрерывных боев и связанных с зимними холодами бедствий. Боеспособность бронетанковых войск и того ниже. Потери среди офицерского и унтер-офицерского состава просто шокируют. В процентном отношении они много выше, нежели потери среди рядового состава.»

Но ведь только 6 декабря Гитлер, опираясь на сведения ОКХ, на совещании озвучил потери вермахта — 25%. А уже 7 декабря еще 25% доплюсовалось, как сам фон Бок признаётся. Это наши столько фрицев за сутки наколошматили или фон Бок свои потери занижал в 2 раза, как минимум, надеясь, что победителей не судят, если он Москву возьмет?

Еще и бедствия с зимними холодами прибавились, 5 декабря командующий группой армий «Центр» получил доклад:

«Поздно вечером Гудериан доложил, что ему пришлось отозвать операцию, поскольку противник со всех сторон угрожает открытым передовым позициям XXIV (моторизованного) корпуса; из-за установившихся невероятных холодов — около 30 градусов ниже точки замерзания — каждый маневр превращается в тяжкое испытание для наших утомленных, поредевших частей. Наши танки постоянно выходят из строя, между тем русские танки куда лучше приспособлены для действий в зимних условиях.»

5 декабря в районе Тулы — 30 градусов мороза?! Немцы, вы Русскую равнину с Верхоянском и Оймяконом не перепутали, случайно? 30 градусов ниже нуля далеко не каждый год в тех местах даже в Крещенские морозы бывает, а не то, чтобы в самом начале зимы, тем более, что и Совинформбюро над вами смеялось 10 декабря:

«…немецко-фашистские жулики и шулера вопят, будто их наступление прервала суровая зима, морозы и снегопады. Всё это является, конечно, сплошным враньём от начала до конца, ибо воровская армия Гитлера стала получать один за другим могучие удары от Красной Армии, независимо от наступающей зимы. В самом деле, первая серьёзная победа советских войск произошла в районе Ростова-на-Дону, где не было тогда ни морозов, ни снега. В районе Москвы, которой хотели овладеть немцы, но вынуждены были отступить, настоящей зимы ещё не было, ибо морозы, как правило, ещё не превышали 3–5 градусов. Наоборот, погода была благоприятна для немцев. Зима началась в этом года поздно и медленно.»

Современные историки, конечно, Совинформбюро давно во лжи уличили. Современные исследования показывают, что зима 41-го года была еще холодней зимы 1812 года. Самолеты на лету замерзали. А Совинформбюро врало потому, что советские люди и бойцы Красной армии не могли это вранье проверить. Дефицит термометров в СССР был. Их всего два и было, один на даче Сталина, а второй в Сочи. Только один Сталин знал, что нужно все деревни поджечь, чтобы немцы на 30-ти градусном морозе перемерзли.

Само немецкое командование понимало, что все эти отмазки насчет грязи, железных дорог, неожиданных потерь за одни сутки 25% войск и появления на фронте уже давно убитых русских, якутских морозов под Москвой, слишком гнилые. Если приедет от Гитлера серьезная комиссия со служебной проверкой, то строгим выговором можно и не отделаться, могут выгнать в народное хозяйство Рейха без военной пенсии. Лучший выход в такой ситуации знает каждый служивый — уйти на больничный. Переждать проверку на бюллетене. Поэтому Гальдер у себя обнаружил полное истощение нервной системы, Браухич — болезнь сердца от переживаний, а фон Бок — катар желудка на нервной почве:

«17 декабря. Во второй половине дня позвонил Браухич и сказал:

„Вы недавно жаловались на самочувствие. После совещания с фюрером вам следует попросить его предоставить вам отпуск для восстановления здоровья“.

Так как Браухич 14 декабря просил меня по возможности „держаться“, этот звонок показался мне странным. Я спросил его, не будет ли подобное заявление рассматриваться в ставке фюрера как попытка дезертирства с моей стороны. Браухич в довольно решительной манере сказал, что „не будет“. Наша выдержанная в теплом, товарищеском духе беседа завершилась короткой дискуссией, касавшейся вопроса моей замены.»

Наполеону под Бородино тоже здоровья не хватило, насморк помешал победить. И эти навоевались. До нервного истощения организма. Пусть теперь фюрер сам всё расхлёбывает…

* * *

А на севере, под Ленинградом, тоже всё было плохо, в смысле холодно и снабжение плохое. «Лееб Вильгельм Риттер. Дневниковые заметки и оценки обстановки в ходе двух мировых войн. (30 августа 1941 г. —