Когда я не могу больше ждать, то чувствую его сильнейшее возбуждение. Он словно оказывается на краю обрыва. И зависает там. Как будто в любой момент я могу укусить его за ухо и он полностью потеряет контроль. В этот момент я чувствую прилив сил, и это сводит меня с ума.

– Ты так сексуален, что это похоже на сон, – шепчу я.

– Ты тоже.

Потом мы переворачиваемся, он оказывается сверху, и все остальное отступает.

Глава 28

Есть две насущные проблемы, думаю я, глядя из окна спальни Джеймса на небо – темно-синее с красно-фиолетовыми предрассветными облаками. Первая – это Тим, мой «бойфренд». Он думает, что приедет в «Лох-Дорн» по пути на семейную свадьбу, и мне нужно сказать ему, что так не получится и что то, что между нами было, закончилось. Я обещала это Джеймсу вчера вечером, и все же мысль о том, что Тим может пригласить меня на свадьбу, на мгновение захватила меня. В чем дело? Он же полное дерьмо. Я даже не уверена, что он больше ни с кем не встречается. Но есть что-то в несерьезности наших отношений, что кажется… безопасным. Или, может быть, я имею в виду нормальным?

«Что на самом деле такое романтическая любовь?» Я задаюсь этим вопросом уже не в первый раз в жизни.

Я вздыхаю. Мне определенно нужно закончить что бы это ни было должным образом. Не легкомысленным сообщением. Содрать пластырь, чтобы вопросов не осталось, чтобы дело было сделано, а не просто исчезнуть и перестать отвечать – мой предпочитаемый метод до сих пор. Но сейчас Тим не отвечает на звонки. А выяснять отношения при личной встрече я определенно не хочу.

В каждом возможном сценарии с его приездом в отель все заканчивается плохо. Это похоже на серию книжек «Выбери себе приключение», в которой все заканчивается тем, что меня либо арестовывают за мошенничество, либо отель выглядит как сцена из «Мальчишника в Вегасе». И во всех вариантах я вижу выражение лица Джеймса, от которого мне становится больно.

Я снова смотрю на свой телефон. Пора отправляться в ресторан и узнать, вернулась ли Рокси. И это приводит нас ко второй проблеме.

Я еще не решила, как попросить ее удалить запрос в друзья, но знаю только, что она должна это сделать. В Италии уже время завтрака, и Хизер наверняка скоро откроет интернет, проверяя свои сообщения и игнорируя своего партнера за чашкой кофе, как любой нормальный человек.

Если Хизер вслепую примет запрос от незнакомки, что очень на нее похоже, Рокси получит доступ ко всем ее фотографиям, и что еще хуже, Хизер удивится, почему официантка из «Лох-Дорна» вдруг добавила ее в друзья и начала общаться, как будто они подружки. Я проклинаю себя за то, что не попросила Рокси удалить запрос вчера вечером по телефону. Мне так нужна ее поддержка! Рокси оказалась совершенно незаменимой. Кроме того, она мне нравится. Очень. Мне нужно покончить с этим, но осторожно.

Я отцепляю тяжелую руку Джеймса от своей груди и осторожно кладу ее рядом с ним. В какой-то момент он, должно быть, надел пижаму, и это радует. Видеть его обнаженным в восемь утра – это чересчур. Но потом, когда я сижу и смотрю на него, прошлая ночь на мгновение омывает меня, ясная и свежая, словно запечатленная на 70-миллиметровой пленке. Или на виниле. Я погружаюсь в восхитительные воспоминания, запахи и ощущения. Прикосновения к коже.

Чего ты хочешь?

Всего.

Я вздрагиваю от воспоминаний. Позволяю себе нежно коснуться руки Джеймса, мягкой поросли волос вдоль его предплечья, провести пальцем по одному из множества крошечных шрамов на его руках.

Я наслаждаюсь воспоминаниями о том моменте между первым и вторым разом, когда мы разговаривали, как это делают влюбленные. Раскрывая лучшие стороны себя, кокетливо и искусно.

Я какое-то время училась в университете.

Я всегда мечтала съездить в Марокко.

Я готов вдыхать тебя.

Я хочу съесть твое плечо.

Что тебе больше всего нравится в вине?

А потом мы превратили разговор в одну из тех глупых игр, где можно умереть от смущения, если кто-то их подслушает.

Прекрасная открытая текстура.

Соблазнительный и сочный.

Впечатляющая длина, все более насыщенный с каждым глотком.

Красивое и изящное тело.

Утонченный и мускулистый.

Удивительная длина.

Продолжительное окончание.

Вдалеке я слышу лай собак Бретта, что означает, что он уже встал и занимается лошадьми. Мне нужно идти. Когда я отрываюсь от кровати, ощущение такое, будто я приклеена к ней толстой, прочной липучкой.

Я вылезаю из постели максимально тихо. Натягиваю одежду. Джеймс не шевелится. Прежде чем закрыть дверь, я бросаю на него последний взгляд, и сердце у меня замирает. Я хочу прибежать обратно, заползти в постель и остаться там навсегда. Хочу лечь ему на грудь, как это делают женщины в фильмах, и украдкой нюхать его подмышки. Я шепчу «Пока, Джеймс», закрывая дверь, и думаю о том, повторится ли когда-нибудь прошлая ночь. Надеюсь, что да.

Как только я выхожу, то крадусь по коридору, отчаянно стараясь не разбудить Билла. Дверь в его спальню слегка приоткрыта, и когда я на цыпочках прохожу мимо, то вижу, что он в отключке и храпит, лежа на кровати лицом вниз, так и не сняв униформу. И тут я вижу их: ящики с вином с премьеры фильма. Я уверена, что это именно они стоят на дне его гардероба с приоткрытой дверцей. Там около дюжины бутылок в характерных красно-черных коробках. Я хмурюсь. Этому должно быть какое-то объяснение. Но сейчас не время его искать.

Я захожу в спальню, чтобы надеть футболку и обуть свои теперь уже совершенно грязные белые кроссовки. Надеюсь, Ирен меня не увидит, потому что она не одобрит, если персонал будет расхаживать по отелю в таком виде.

Сосредоточься, Птичка. Рокси! Я не могу терять время, а завтрак уже начинается. Я мчусь к задней части дома и вваливаюсь на кухню, где вижу Анис, которая одаривает меня кривоватой улыбкой. Знает ли она, что произошло прошлой ночью? Неужели Рокси уже узнала мой секрет? Сердце у меня колотится, когда я слегка приоткрываю дверь кухни и вижу ее в столовой.

– Привет. – Я показываю рукой в сторону комнаты для персонала.

Рокси видит меня и широко улыбается, но улыбка быстро сменяется озабоченным взглядом, пока она заканчивает убирать крошки с четвертого стола одним из этих маленьких серебряных скребков. Такая