Аллочка хмуро свела выщипанные бровки.

Яна, против обыкновения, не стала утыкаться в книгу, а что-то ответила. Лев рассмеялся. Пока они болтали, Анька, замирая, ждала: вдруг он повернется к ней, вдруг скажет что-то вроде: «Давай, Аня, я тебя тоже перенесу…»

— Вали, коза, — подтолкнул в спину бесчувственный Захар, — видишь, у мальчика светский раут. Не до тебя ему.

От обиды защипало в носу. Кажется, Захар был прав.

— Или хочешь, я тебя перенесу? — предложил он вдруг.

— Обойдусь! — отрубила Анька и мигом перебежала по бревнам.

Лев с Яной отошли в сторонку. Краем уха Анька слышала, что они говорят о песнях, но все равно сердце замирало. Конечно, он с самою начала оповестил всех, что они просто друзья… Но неужели Лев совсем в Яну не влюблен? Она ведь такая красавица!

Анька всегда влюблялась в красоту. А еще — в тайну. Ей нравились загадочные истории, мистика, дома с привидениями, оборотни, вампиры… Настоящие вампиры, конечно же, а не какие-нибудь банальные кровососы, банальный кровосос — это Захар, когда у него настроение плохое. Он не только всю кровь, но и весь мозг способен высосать своими дурацкими придирками.

Тут Захар, по обыкновению, заорал из подлеска:

— Двигаем, двигаем, не расслабляться!

— Ой, мне камешек в туфлю попал! — всплеснула руками Аллочка. — Погодите, я вытрясу. Пять сек!

Она, страдальчески подволакивая ногу, добралась до сухого бревна, сняла туфлю, долго трясла ею, потом увлеченно зарылась в рюкзачок… Захар ушел вперед, на разведку. Яна, пользуясь перерывом, все-таки уткнулась в книгу. Анька подобралась поближе к Леву. Надо просто заговорить с ним. Ну что такого? Сейчас подойдет и попросит: «Расскажи мне о Серебряном…»

Тут у Аллочки зазвонил телефон.

— Аллоу, — пропела она. — Ник? Что ты говоришь! Какой ужас! Отстой полный! Во невезуха. Аллес, я тащусь! Бедненький… Да не вопрос, конечно! Сейчас скажу, о’к!

И замахала руками, созывая остальных:

— Все сюда! Ник звонил! Он, короче, упал и разбился, прикиньте?

— Насмерть? — растерянно спросила Анька и тут же поняла, какую глупость сморозила. Насмерть — так, наверно, не звонил бы. Покойники, как известно, не пользуются мобильной связью.

— Не, еще жив, — утешила Аллочка, — короче, он там свалился откуда-то… или куда-то… короче, говорит, что ногу поранил.

— Я возвращаюсь, — нахмурился Лев.

— Ну, типа, он не очень сильно поранил, — осадила его Аллочка, — слегка так поранил… поцарапал чуток. Кровь, говорит, только идет.

— Надо срочно! — подпрыгнула Анька. — Вдруг перелом, надо в больницу сразу!

— Да нет у него перелома! — начала раздражаться Аллочка. — Он же сказал — царапина. Но кровь, типа, течет…

— Что опять случилось? — вернулся на крик Захар.

— Ник ногу сломал, — пояснила Анька.

— ! — Захар, по всему видать, хотел сказать многое, но только энергично сплюнул: — Надо возвращаться.

— Да не надо возвращаться! — перебила Аллочка. — Ничего он не сломал! Че ты гонишь, какую ногу?! Он так и сказал — не смейте из-за меня возвращаться! Пусть, говорит, только Янка вернется.

— А Яна ему зачем? — удивился Лев.

— Ну, она же тут главный Айболит, у нее аптечка. Я, кстати, крови ужас как боюсь, даже палец когда колют, боюсь. А Янка, типа, ничего, она его вылечит.

— Давайте перезвоним, — предложила рассудительная Яна, — если просто царапина, то я одна спущусь. А если перелом или сильное кровотечение — тогда всем надо, а Ника — в больницу.

— Да нет у него перелома, дурдом какой! — фыркнула Аллочка. — Он же по-человечески сказал: ца-ра-пи-на!

— Ты откуда знаешь? — хмуро повернулся к ней Захар.

— Да я ж с ним разговаривала! И че ему снова звонить? Выдумали тоже — звонить! Пусть ему Янка аптечку притащит — и все дела.

— Нет, надо звякнуть, — покачал головой Лев, — я уже ничего не понимаю. То перелом, то царапина. Это все равно что насморк и свиной грипп перепутать. Яну зачем-то требует. Такое ощущение, что он головой стукнулся, а не ногой. — Лев привычно полез в карман за телефоном, но застыл на середине движения. — Я же свою мобилу в лодке оставил, — вспомнил он, — она ж мокрая.

Яна достала маленькую аккуратную черную трубку:

— Диктуй номер.

— Э… номер? — поскреб в затылке Лев. — А у тебя в памяти нету, что ли?

— Он же твой лучший друг, не мой.

— Номер, номер… ммм… номер… так. Восемь, — уверенно начал Лев, — восемь, потом девять… восемь-девять… Яна, я не помню! Он, эээ… симку недавно сменил.

Яна понимающе покачала головой. Наверно, хотела сказать: «Недавно — это лет десять назад? Когда вы только-только вырвались в большую жизнь из детского садика?» — но промолчала. Да и что толку говорить, ведь Лев и ее номера не помнил. Он и свой номер тоже не запоминал. И вообще терял телефон в конце каждой репетиции. Тогда Яна его набирала, и все слушали, где играет. Играло обычно у Левина в заднем кармане. Такой вот был забывчивый мальчик.

— Алла, подскажи номер, — повернулась Яна к блондинке.

Та открыла свою красную раскладушку:

— Ой, он сдох! — ахнула. — То есть Ник не сдох, телефон сдох! Зарядка села.

— У кого есть номер Ника? — повернулась Яна к остальным.

Анька помотала головой. У Захара можно было не спрашивать, у него точно не было.

— Значит, все-таки ноги в руки и все возвращаемся, — подытожил Лев.

— Зачем всем-то? — возразила Яна. — Я схожу одна, раз Ник меня звал. Отнесу ему аптечку, если там вправду царапина… а если что посерьезней — позвоню, вы спуститесь.

Все посмотрели на Захара, а Захар посмотрел на Яну.

— Нет, тебе одной нельзя, — решил он, — я с тобой спущусь.

— Зачем? — изумилась та. — Обратную тропу я помню, вниз легче, чем вверх. В конце концов, дорогу до рудника знаешь только ты один.

— Я тоже знаю, — встрял Лев, — теоретически. Я читал!

— Практически дорогу до рудника знаешь только ты, — уточнила Яна, — тут ведь еще три человека, их тоже довести надо. И каждый может заблудиться, провалиться, поцарапаться… Всем возвращаться сейчас глупо. Если б все было серьезно, кровь фонтаном лилась — он бы так и сказал, верно?

— Да! — встряла Аллочка. — Мне вообще показалось, что он там тупо заскучал.

— Хочешь сказать, что он развлекается?

— Да он вообще какой-то странный, — наябедничала Аллочка, — я это сразу поняла. По ногам. Ну, в смысле — штаны у него отстойные.

Лев посопел — друг все-таки, — но возражать не стал. Штаны Ника ему самому не нравились.

Захар заколебался.

— Да не парься, я девчонок доведу! — успокоил его Лев.

— Ладно… давай одна, — помедлив, решил Захар, — ты права, ничего страшного тут нет. Номер свой оставь. И вы, — он кивнул Леву с Аллочкой, — тоже.

Все быстро