владевших лишь несколькими дворами; в рейтары записывали помещиков, которые вообще не были способны сами себя содержать. При этом в Росписи 1680–1681 годов всего в итоге значились требуемые 20 полков, включая «даточных конных 10 000 человек». На сотенной службе числились 16 000 человек189.

Стандартизация военного устройства, последовавшая за «разбором» 1680–1681 годов, вскоре привела к еще одному важному событию. Оставшиеся дворянские сотни были разделены на роты, во главе которых были назначены ротмистры – по меритократическому принципу. Однако такая перемена угрожала принятому при дворе порядку вещей. Теперь молодой дворянин, проявивший себя талантливым командиром, мог быстро возвыситься и занять более высокое положение, чем отпрыски более знатных родов, которые, в силу юного возраста или неопытности, позже поступили на военную службу. В 1682 году, с общего согласия, для ускорения процессов стандартизации и централизации было наконец упразднено местничество190. Противостояние между Ромодановским и Голицыным, определившее неудачный исход второй осады Чигирина, только поспособствовало принятию такого решения. Отмена местничества, наряду с некоторыми другими событиями, ознаменовала конец военных реформ; она подтвердила готовность русской политической элиты стать частью нового военного устройства России191. Несмотря на долгие обсуждения при дворе, никакой альтернативы местничеству введено не было. После упразднения этой системы все формирования русской армии имели единую структуру командования.

Неоднозначная, если не сказать противоречивая природа этих преобразований не ускользнула от внимания современников. Патрик Гордон, шотландский офицер, руководивший обороной Чигирина в 1678 году, сетовал на слабую боевую подготовку русской кавалерии, признавая при этом, что новый подход к комплектованию и обучению пехотных полков улучшил воинскую дисциплину в этих частях и повысил их боеспособность [Gordon 1849–1852, 2: 35; Гордон, Брикнер 2022]192. Другие иностранные офицеры, которые, как и Гордон, в течение некоторого времени выступали главными инициаторами военных реформ, судя по всему, были сильно разочарованы новыми принципами комплектования и снабжения полков, а также тем, что офицерский корпус пополнился молодыми представителями русской знати. Многие из них выражали свое недовольство этой реорганизацией вооруженных сил, возражали против нового порядка вещей и просили разрешения оставить русскую службу193.

Одновременно с военными преобразованиями – и дополняя их – в Русском государстве происходила административная реформа. Была расширена система военно-административных округов (разрядов), столь успешно зарекомендовавшая себя в последние десятилетия: к четырем прежним приграничным разрядам (Белгородскому, Севскому, Смоленскому и Новгородскому) были добавлены еще пять. Один из новых разрядов, Тамбовский, созданный после восстания Степана Разина, просуществовал всего несколько лет и в 1681 году был включен в состав Белгородского разряда. Эта более совершенная и всеобъемлющая система военно-административных округов позволила Русскому государству гораздо эффективнее мобилизовать и использовать свои военные ресурсы. Каждый разряд располагал собственной армией – своей кавалерией, пехотой и артиллерией. Наличие таких региональных центров улучшало и ускоряло формирование походного войска. Теперь правительство располагало довольно точными сведениями о том, какую армию мог выставить каждый из этих разрядов и сколько имелось средств на ее содержание. Полезный опыт, полученный в южных округах Русского государства, был, таким образом, перенесен на всю страну в целом [Чернов 1954: 190; Бобровский 1885: 66]194.

В столице за большинство военных вопросов теперь отвечали три ведомства: Иноземский приказ, ведавший пехотой (солдатами) на центральной территории Русского государства, Рейтарский приказ, ведавший конницей (рейтарами и копейщиками), и Разрядный приказ, в ведении которого находились различные военные округа, главным образом приграничные разряды. В результате централизации государственного управления и появления новых больших приказов старые приказы лишились многих своих функций, а некоторые из них, например Хлебный приказ, созданный в годы Тринадцатилетней войны, и вовсе были упразднены [Brown 1978: 485–500; Богоявленский 1917: 367–368; Чернов 1954: 188]195.

В связи со значительным увеличением численности армии Русское государство столкнулось с необходимостью изыскать дополнительные средства на ее содержание, и при царе Федоре была предпринята попытка решить этот вопрос за счет налоговой реформы. Еще в последние годы правления Алексея Михайловича правительство уделяло большее внимание изучению финансового положения страны. Так, например, стрелецкие деньги по-прежнему были одним из главных налогов на военные нужды, хотя и не использовались более по прежнему назначению; царские чиновники тщательно изучали информацию о налоговых поступлениях и постоянных задолженностях (недоимках). Реформы царя Федора упростили налогообложение, и важнейшие прямые налоги и мелкие сборы были объединены в один налог – стрелецкую подать, взимаемую деньгами. Посошная система обложения была заменена подворной. Кроме того, царь Федор распорядился провести новую перепись, чтобы получить точное представление о численности тяглового населения империи196. Несмотря на то что в Русском государстве по-прежнему существовало множество специальных, косвенных и натуральных налогов, эти реформы привели к формированию новой налоговой базы и позволили правительству с большей точностью и достоверностью прогнозировать доход от налоговых поступлений [Анисимов 1982: 34]. Одним из следствий финансовой реформы стало возникновение в Русском государстве сводного бюджета: впервые в истории царским правительством был произведен подсчет ожидаемых доходов и расходов. Военная статья бюджета была убыточной: налогов, собранных собственно на военные нужды, хватало на оплату примерно половины всех военных расходов [Милюков 1905: 62–67]. Преобразование фискальной системы, которая позволила бы Русскому государству содержать профессиональную регулярную армию, не было предусмотрено.

Упрощение налогообложения и создание государственного бюджета привели к тому, что налоговые ставки снизились. Оценить, каким именно было налоговое бремя в Русском государстве XVII века, довольно сложно, но кое-какие сведения имеются. После того как в 1679 году посошное обложение впервые было заменено подворным, ожидаемые налоговые ставки снизились. Подворные налоговые поступления, такие как стрелецкая подать, после своего повсеместного введения в 1680 году, с каждым годом уменьшались [Hellie 1999: 537, 544, 547]197. Упорядочение военных расходов и прямые поставки, вероятно, уменьшили давление на государственный бюджет. Однако тот факт, что после введения более эффективной системы налогообложения объем налоговых поступлений в казну начал неуклонно падать, лишний раз свидетельствует о слабости русского правительства к моменту окончания войны с Турцией198.

Военные реформы, проведенные в годы правления царя Федора Алексеевича, привели к появлению в Русском государстве огромной армии, состоявшей преимущественно из полков «нового строя»; комплектование и содержание такой армии стало возможным благодаря созданию мощной военно-административной системы. Процентное соотношение между кавалерией и пехотой в вооруженных силах Российской империи было почти равным. Вся эта многочисленная армия (за очень редкими исключениями) по-прежнему оставалась полупостоянной. Царское правительство предпочло вложить средства в выплату жалованья солдатам на полковой службе и снабжение войск оружием, продовольствием и амуницией, а не в создание более регулярной и профессиональной армии199. При этом право на престижную военную службу было окончательно закреплено за обладателями самого высокого (хотя и немного пересмотренного) социального статуса. Хотя факты, о которых говорится в предыдущих двух предложениях, могут создать впечатление, что в русской армии сохранилось много пережитков прошлого, на самом деле даже эти атавизмы в результате стандартизации и общей реорганизации претерпели серьезные изменения200. Весь этот комплекс мер был, судя по всему, реакцией Москвы на продолжающееся противостояние с Османской империей на южных и юго-западных границах; противоречивый характер реформ царя Федора Алексеевича объясняется слабостью тогдашнего правительства и сложностью тех социальных и экономических проблем, которые перед ним стояли.

Отрицательные последствия военных кампаний

Военные реформы Алексея Михайловича и Федора Алексеевича происходили на фоне изменения культурной, социальной и политической парадигмы –